Жена Эмина. Его наследник - Амина Асхадова

Диана

- Диана! Придите в себя! 

Я распахнула глаза, когда крик выбил уже весь воздух из легких. Мне разрешили проснуться. Выйти из транса.

Юлия Вебер сжала губы в тонкую линию и тяжело вздохнула. По ее виду я поняла, что все плохо.

- Вам не помогает даже гипноз. Я бессильна, Диана.

Женщина развела руками и поднялась с кушетки, на которой я лежала. Ей, как специалисту, было невыносимо принять свое поражение.

- Пожалуйста, не бросайте меня. Я вам плачу, - напомнила я.

- В том и дело, Диана. Я больше не могу брать с вас деньги и не видеть результата.

- Мне уже лучше, - я сжала кончик платья в руке, - я стала надевать юбки.

- Я не стилист, Диана, я - психотерапевт. Причем лучший в своем деле и в этой стране. Меня интересует то, что внутри, а внутри у тебя... – Вебер резко замолчала.

Я безучастно оглядела белоснежный кабинет. Здесь только кушетка и рабочий стол моего врача. В портфолио известного доктора Вебер сотни излеченных душ, но моей души там, похоже, не прибавится.

- Сны снятся мне все реже. И я научилась убегать от него. Почти не кричу.

- Такой мизерный результат за три года, - женщина покачала головой, - остается лишь одно, Диана. Я не советую, я настаиваю!

Я вскочила с кушетки. Лишь при одной мысли о встрече с ним меня бросало в пот.

- Вы сошли с ума, - горячо бросила я.

- Чего мне только не говорили, но в конце своей работы я слышала лишь благодарности, - надменно ответила женщина, - если он приходит к вам во снах, вероятно, между вами осталась недоговоренность.

- Еще какая недоговоренность! – гневно выпалила я, - я валялась в его ногах и рыдала от боли! Физической и моральной! Он уничтожил меня, растоптал, убил! Его ботинки были начищены до блеска, а мои ступни были босыми!

- Успокойтесь, Диана.

Я не плакала – давно разучилась. И не кричала. Разве что внутри сердце обливалось кровью, оно единственное не атрофировалось и все еще работало.

- Я на коврике спала. На входном.

- Я понимаю, Диана.

- Его отец преследовал нас долгие годы.

- Я понимаю…

- Ни черта вы не понимаете! – вспыхнула я, - он перешагнул через меня на своих ботинках. Они так блестели!.. вы ничего не понимаете.

Я обессиленно опустилась на кушетку. Сколько еще ты будешь преследовать меня, Эмин? Скажи, умоляю.

Вебер сняла очки и потерла переносицу.

Я знала: во всем Калининграде не сыскать профессионала лучше. Это я сложный пациент. Я взяла свои вещи и оделась – больше ничего не оставалось.

- Простите. Вероятно, я безнадежна.

Круто развернувшись, я положила на стол Вебер круглую сумму. Женщина отвернулась, я услышала ее тяжелое дыхание.

- До свидания, Юлия.

Я схватилась за ручку, собираясь навсегда покинуть кабинет, в который неизменно приходила вот уже три года.

- Диана, - окликнула Вебер, - когда станет хуже, приходи. Я окажу экстренную помощь.

На улице стоял август. Первое.

Теплый воздух чуть приглушил болезненные воспоминания. В конце концов, прошло больше четырех лет. Он уже не такой, я совсем другая.

Нам не пересечься больше.

Я сделала глубокий вдох: свобода пахнет вкусно, но вкупе с моим прошлым она отдает горечью. Я все положила ради этой свободы: свою невинность, свое сердце, я ее выстрадала. И я пережила много смертей и его ревность - а последнее многого стоило.

На часах не было даже девяти утра, до работы еще оставалось время. Натянув улыбку, я направилась в сторону дома - забегу буквально на пятнадцать минут.

- Мам, я дома, - крикнула я, шагнув на порог.

Мама не ответила, тем самым заставляя меня понервничать. На втором этаже послышался детский плачь - мама редко справлялась с Эльманом.

В мыслях творился полный хаос: что случилось? Когда я уходила к доктору Вебер, сын крепко спал.

- Я тут решила перед работой заскочить. Мам? У вас все хорошо?

Я с тревогой приблизилась к детской. Все-таки я солгала Эмину, когда сказала ему, что в моей жизни больше не будет мужчин.

Один все-таки появился. Ему три с половиной года и у него серые глаза.

Твои глаза, Эмин.

И я сделаю все возможное, чтобы ты никогда не узнал о моей маленькой тайне по имени Эльман.