Опекун. Она не для меня - Виктория Победа

Олег

Ненавижу больницы! Эти тусклые, потертые стены, запах медикаментов, шныряющие люди в белых халатах — лишнее напоминание о прошлой жизни, о жизни, которой не было. Хрен бы я привез сюда Артема, государственные медицинские учреждения не вызывали у меня доверия, выбора просто не было, не дотянул бы он до клиники Астахова, не дотянул. Окажут необходимую помощь и как только это будет возможно, перевезу его к Марку.

— Это Вы привезли парня с огнестрелом? — донеслось из-за спины.

Повернулся, посмотрел на хирурга, что оперировал Артема — невысокий, седовласый, лет пятидесяти.

— Как он? — спросил я, оставив его вопрос без ответа.

— Ему повезло, вовремя привезли, — спокойно ответил хирург, — состояние тяжелое, но стабильное.

Я молча кивнул. Слава Богу, обошлось. Работа у нас опасная, в ребят моих постоянно стреляют, но пока все оставались живы.

— Могу я узнать, что произошло? — снова заговорил врач, — Вы ведь понимаете, что я обязан вызвать полицию и обо всем доложить, таковы правила.

Ментов мне только сейчас не хватало, ага. Вот она — одна из главных причин, по которой мы избегаем государственные больницы, вся эта мишура и бюрократия доводит до ручки. Какая на хрен полиция, у меня на роже написано, что с полицией я никаких дел иметь не собираюсь.

— Послушайте, — начал я, стараясь прочесть имя на бейдже.

— Николай Петрович, — подсказал доктор.

— Так вот, Николай Петрович, — продолжил я, — никакой полиции. Вы его подлатаете, и я увезу его в более подходящее место.

Доктор хотел было возразить, но у меня не было никакого желания продолжать этот бессмысленный спор.

— Давайте договоримся, — произнес я, вынул из его кармана ручку и блокнот, и чиркнув ручкой по бумаге, протянул блокнот врачу, — нас здесь не было, никакого огнестрела, никакой полиции.

Доктор опустил взгляд на сделанную мной надпись в его блокноте и слегка покашляв ответил:

— Я Вас понял.

Хорошо, что врач понятливый оказался, а то бывают принципиальные, вот что мне с такими делать? Запустил пальцы в волосы, устал, неделька выдалась долбанутая. После ухода врача еще немного потоптался в коридоре и пошел на выход, курить хотелось, а лучше нажраться к херам.

Вышел на улицу, холодный ветер тут же ударил в лицо, конец ноября, терпеть не могу осень, сырость эту, грязь. Закурил у крыльца, бросать бы надо, да с такой работой, а ну его все.

Надо ехать домой, Артему я сейчас ничем не помогу, Демина охраняют, до утра и без меня доживет, а мне отдохнуть пора, стоило сделать пару шагов вспомнил, что номер-то свой я эскулапу не оставил, к чертям такой режим, совсем башка уже не варит, развернулся и пошел в сторону здания.

Минул пару лестничных пролетов и остановился, со стороны доносились голоса, кто-то из медперсонала отчитывал незадачливого пациента и мне бы идти дальше по своим дела, но что-то заставило меня остановиться и прислушаться.

— Инга, горе ты наше, ну сколько можно повторять одно и тоже, нельзя тебе шастать по коридорам, мне тебя на цепь что ли посадить? — сетовал голос, — я с тобой поседею, а ну быстро в палату.

Черт меня дернул пойти и взглянуть на происходящее, какого хрена я вообще делаю? Отыскать источник шума было не сложно, посреди коридора пожилая медсестра отчитывала девушку. Маленькую, тоненькую, ветром сдует, стоит окна открыть. Единственное, что бросалось в глаза — густые, темные волосы. Скользнул взглядом по незнакомке, рука загипсована, на ногах порезы. И чего она меня заинтересовала, жаль, что ли стало? Куда вообще родители смотрят, она же на ногах еле держится, худющая совсем, не кормят они ее что ли?

Хотя, учитывая ее внешний вид, не удивлюсь, если родителям вообще до нее дела нет, кто их знает, столько алкоголиков детей плодят, может ее состояние их рук дело. Пока я находился в раздумьях медсестра уже успела подхватить девчонку под локоток и направиться в сторону палаты. Сам своих действий не понимал, но зачем-то последовал вслед за ними. Остановился у двери в палату, раз уж поддался первому порыву, то стоило хотя бы дождаться медсестру и поговорить. На кой хрен правда не знаю, сдалась мне эта малахольная.

Медсестра появилась в коридоре спустя несколько минут, недолго думая перегородил ей путь, вынудив остановиться.

— Вы что-то хотели? — недовольно спросила она, упираясь руками в бока.

— Да, — кивнул, — я бы хотел поговорить с врачом девушки, которую вы только что проводили в палату.

Медсестра удивленно выгнула бровь и подозрительно спросила:

— А Вам какое, собственно, до нее дело?

Никакого, блядь, совершенно никакого мне до нее нет дела, но я какого-то хрена до сих пор топчусь в коридоре этой чертовой больницы из-за малознакомой, точнее совсем незнакомой девицы. Объясняться с медсестрой у меня не было ни малейшего желания, а потому вынул из внутреннего кармана пальто чертов бумажник, достал из него купюру и протянул ее женщине. Сестра бегло оглянулась, а затем схватила купюру, сунула ее в карман и тихо произнесла:

— Ждите здесь, доктор подойдет, — обошла меня и быстро потопала прочь.

Кивнул, скорее самому себе, потому что женщина уже скрылась из моего поля зрения, и присел на скамью, установленную вдоль стены. Спрятал лицо в ладонях, продолжая анализировать сложившуюся ситуацию. Что я здесь делаю, зачем мне все это, хрен его знает, спишем на жалость.

Не знаю сколько я так просидел, в какой-то момент послышались шаги, а за ними и голос.

— Это Вы хотели со мной поговорить по поводу девушки? — спросил мужчина средних лет.

Поднялся с места и протянул руку доктору, тот пожал ее в ответ.

— Да, — кивнул я, — хотел поинтересоваться, что с ней и как она?

Врач как-то странно на меня посмотрел, а потом произнес:

— Вы, молодой человек, с какой целью интересуетесь? — еще один, блядь, достали.

— Родственник я, — ответил первое, что пришло в голову. И судя по тому, как вытянулось лицо доктора, ответ был неверным.

— Давайте так, — вздохнул доктор, усаживаясь на скамью, — либо Вы мне сейчас говорите правду, либо я вызываю полицию, потому что видел я ее родственников, те еще…..В общем, либо правду говорите, либо уходите.

Занавес, блядь, надо же было так облажаться. Решил испробовать туже стратегию, что и с медсестрой, потянулся к внутреннему карману, но тут доктор снова заговорил:

— Даже не думайте предлагать мне деньги, — покачал он головой, — я на зарплату нормально живу, говорите правду или уходите.

Какую правду я мог ему рассказать, когда сам не понимал, что здесь делаю. Ну хочет правду, будет ему правда, буду выглядеть идиотом, конечно, но раз уж вляпался во все это, надо до конца доводить, поздно заднюю давать.