Поговорим о смерти за ужином. Как принять неизбежное и начать жить - Майкл Хебб Страница 5

Я сошел со старого парома. Дождь в районе острова Вашон был настолько сильным, что казался сплошным облаком тумана. Я нервничал, потому что понятия не имел, сколько людей придет в разгар зимы, в такую погоду, чтобы послушать, что я расскажу о смерти. На Вашоне около десяти тысяч жителей, однако свои дома они покидают редко, особенно зимой. На этой неделе запланирована дюжина мероприятий, посвященных этой теме. Мое – одно из них. Это называется Фестивалем смерти. Разве я мог отказаться?

Снаружи здание старшей школы выглядело чистым и светлым, словно новехонький автомобиль, сошедший с конвейера всего пару месяцев назад. Каменные дорожки пересекались с рядами тополей и небольшими участками, засаженными местной флорой. Пахло густым лесом. Фасад из хрустального стекла приветственно выдавался вперед. Когда двери открылись, я попал в теплые объятия улыбающихся бабушек, которые, казалось, были необычайно взволнованы моим присутствием. Своих дедушек и бабушек я не знал, так что ощущение было новым и подавляющим: тронут, но вместе с тем испытываю неловкость. Видимо, эти пожилые леди с нетерпением ожидали встречи с «парнем смерти»

На верху массивной лестницы стояла девочка лет четырнадцати в шотландке, волосы ее были заплетены в косы. Белизну лица подчеркивали темные тона многочисленных трубок волынки, похожих на щупальца осьминога. Не успел я опомниться, как огромный вестибюль наполнился потусторонними звуками. На глазах невольно выступили слезы, однако я сдержался. Здесь и камню упасть было некуда, а сотни жителей Северо-Запада в простых ботинках от L. L. Bean ^[11] замерли, вслушиваясь в печальную песнь волынки, похожую на плач. Смущенно утерев лицо, я решил отступить от привычной схемы выступления и попросил присутствующих закрыть глаза, чтобы немного успокоиться.

Пошутив о том, что собираюсь включить волынку в свой райдер ^[12], я, к собственному удивлению, предложил присутствующим представить дорогого им человека, которого больше нет с нами. Дело в том, что хотя я всегда начинаю ужины именно с такой фразы, но никогда еще не использовал ее в публичных выступлениях.

«Теперь, когда вы все подумали об умерших близких, – сказал я, – представьте роскошный ужин. Еда только что из духовки, пахнет превосходно, а за столом сидят дорогие нам люди. В том числе и те, кого уже нет. Вам легко и уютно, и вы предвкушаете долгий ужин, полный историй и смеха».

Когда все открыли глаза, я сказал, что не привык вещать со сцены, что мне комфортнее просто общаться за столом и как бы я хотел, чтоб существовала магия, способная сотворить вот такой большой званый ужин. Я попросил людей назвать имена тех, кого они представили. Не в каком-то определенном порядке, а как придет в голову. Ребекка, Мэри, Дэвид, Хавьер, Элизабет… Более пятидесяти имен было произнесено в тишине зала, то шепотом, то как пушечный выстрел. И произошло то, что всегда случается: время остановилось, и нам показалось, что наши любимые прямо сейчас где-то рядом с нами.