Социальная психология: Интенсивный курс - Дэвид Майерс Страница 45

Из экспериментов Милграма можно также извлечь урок, насколько быстро может распространяться зло. Несколько гнилых яблок могут погубить весь урожай. Таков образ зла, символами которого стали растленные убийцы из остросюжетных романов и фильмов ужасов. В качестве примеров зла из реальной жизни мы вспоминаем об истреблении Гитлером евреев, уничтожении Саддамом Хусейном курдов, убийствах Пол Потом камбоджийцев. Но иногда причиной зла могут стать обычные социальные причины - жара, влажность и инфекция, которые способствуют тому, что в бочке «сгниют» все яблоки. Как показывают эксперименты, описанные выше, ситуация может вынудить обычных людей соглашаться с неправдой или капитулировать перед жестокостью.

Ведь чаще к самым ужасным злодеяниям приходят не сразу, им предшествует череда более мелких. Немецкие служащие удивили нацистских лидеров своей готовностью выполнять канцелярскую работу для холокоста. Они, конечно, не убивали евреев, они просто составляли бумаги (Silver Geller, 1978). Творить зло легче, когда разделяешь ответственность за содеянное с другими. Милграм изучал такое разделение, для чего вовлек 40 новых участников эксперимента в «совершение зла» косвенным образом. Они не включали генератор сами, а лишь предлагали очередное тестовое задание. В этом случае полностью подчинились 37 человек из 40.

Те же процессы происходят и в нашей повседневной жизни: переход к злу совершается мелкими шагами, без сознательного намерения творить его. При откладывании каких-то дел со дня на день происходит такой же ненамеренный переход к причинению зла самому себе (Sabini Silver, 1982). Студент знает, что курсовую нужно сдать через неделю. По отдельности каждое уклонение от работы - здесь чуть-чуть поиграл на компьютере, там немного посмотрел телевизор - выглядит достаточно безобидным. Однако шаг за шагом студент приходит к тому, что курсовая действительно не будет готова к нужному времени, хотя он вовсе не имел сознательного намерения добиться этого.

Фундаментальная ошибка атрибуции

Почему результаты классических экспериментов так часто вызывают удивление? Не потому ли, что мы ждем от людей действий, соответствующих их склонностям? Нас не удивляет, когда грубые люди совершают отвратительные поступки, но мы ожидаем, что люди с положительными склонностями будут совершать добрые поступки. Злые люди творят злые дела, добрые люди - только добрые.

Когда вы читали об экспериментах Милграма, какое впечатление у вас сложилось об их участниках? Большинство людей приписывают им отрицательные черты. Говоря о том или другом подчинившемся участнике, его обычно представляют агрессивным, холодным и непривлекательным, даже узнав, что его поведение было типичным (Miller others, 1973). Мы уверены, что жестокость вызывается жестокосердием.

Гюнтер Бирбрауэр (Gunter Bierbrauer, 1979) пытался уменьшить недооценку социального воздействия (влияния фундаментальной ошибки атрибуции). В его эксперименте студенты университета, где он преподавал, все делали сами: сами переписывали сценарий, сами играли роль послушного «учителя». Повторяя эксперимент Милграма, они предполагали, что уж их-то друзья не будут столь уступчивы. Бирбрауэр приходит к выводу, что, несмотря на собранные социологами многочисленные свидетельства того, что наше поведение является продуктом истории общества и непосредственно окружающей среды, большинство людей все-таки продолжают верить, что внутренние качества проявляются сами по себе: добро творят только добрые люди, а зло - злые.

Слишком просто было бы предполагать, что Эйхманн, равно как и прочие коменданты Освенцима, представляли собой нецивилизованных монстров. После трудного рабочего дня они отдыхали, слушая Бетховена и Шуберта. Сам Эйхманн внешне был похож на заурядного человека с обычной профессией (Agendt, 1963). Это же можно сказать и о тех, кто служил в немецком карательном батальоне, уничтожившем почти 40 тысяч евреев в Польше, преимущественно женщин, стариков и детей - они были убиты выстрелами в затылок, так что мозги выплескивались наружу. Кристофер Браунинг (Christofer Browning, 1992) подчеркивает, что внешне это были вполне «нормальные» люди. Они не были ни нацистами, ни членами СС, ни фанатиками фашизма. Это были рабочие, торговцы, служащие и ремесленники - люди семейные, слишком старые для службы в армии. Но это были те, кто, получив прямой приказ убивать, были не способны отказаться.

Принимая во внимание выводы Милграма, уже нельзя объяснить холокост какими-то уникальными чертами немецкого народа. «Наиболее фундаментальный урок наших опытов, - отмечает он, - состоит в том, что обычные люди, просто выполняя свою работу и не проявляя особой враждебности, смогли стать соучастниками ужасного разрушительного процесса» (Milgram, 1974, р. 6). Как часто напоминает своей дошкольной телеаудитории мистер Роджерс, «хорошие люди тоже иногда поступают плохо». Но тогда, возможно, мы должны стать более осторожными по отношению к политикам, чье очарование убаюкивает нас и заставляет поверить, что они не способны на зло. Под властью злых сил даже лучшие люди иногда изменяются в худшую сторону.