Кризисы взрослой жизни. Книга о том, что можно быть счастливым и после юности - Ольга Хухлаева Страница 10

«Лестница времени» подводит молодых людей к размышлениям о старости в целом и о своей старости в частности. У многих эти размышления вызывают сопротивление, поскольку толкают к осознанию конечности своей жизни. Кроме того, старость традиционно ассоциируется у молодежи лишь с болезнями, увяданием, эмоциональными и физическими страданиями. Однако наш опыт работы со студентами показывает, что размышления на тему своей старости, наоборот, помогают четче понять смысл собственной жизни вообще, осознанно подойти к выбору жизненного пути в настоящем. Как пишет Дж. Рейнуотер, для каждого человека «чрезвычайно важно осознать факт неизбежности собственной смерти, ибо наше отношение к смерти определяет наше отношение к жизни». После того, как человек принимает неизбежность собственной смерти и определяет для себя смысл собственной жизни, многие проблемы отпадают сами собой.

Как важно помочь молодому человеку увидеть позитивное в старости: мудрость, радость жизни, любовь, нужность окружающим, – а затем подвести его к выводу, что каждый сам выбирает свою старость и этот выбор начинается в молодости. Именно поэтому каждому молодому человеку полезно мысленно представить собственную счастливую старость и описать ее. Вот пример такой работы.

Как я представляю счастливую старость

Я могу представить только свою счастливую старость, старость у всех своя, как и представление о счастье тоже свое.

Для меня счастливая старость – это прежде всего активность. Это старость, наделенная мудростью. Ведь уже не нужно никуда спешить и можно заниматься тем, что тебе всегда нравилось, но для этого все время чего-то не хватало. Вот к старости ты и начинаешь понимать: это «что-то» не существует где-то вовне, а находится в тебе самом. Хотя, наверное, чтобы прожить счастливую старость, так же как и счастливую жизнь, необходим талант. Я вижу иногда счастливых стариков и старушек. Многие из них живут со своими детьми, нянчат внуков и с юмором рассказывают, как боятся подходить к компьютеру, с которым так ловко управляются малыши. Конечно, семья дает ощущение нужности, востребованности. Поэтому, вероятно, логично вывести первый рецепт счастливой старости – хорошая семья, дети и внуки. Но тут же у меня возникает мысль, что эти люди были счастливы и умели радоваться жизни и до того, как состарились. А это, как я уже говорила, своего рода талант, данный не каждому. Отсюда второй рецепт – чтобы быть счастливым в старости, этому надо начинать учиться уже сейчас. Ведь не важно, стар ты или молод, если мерилом всего для тебя является радость просто от того, что ты живешь. Вот обычное утро, возможно, солнечное и яркое, или, наоборот, туманное и дождливое – да какая разница, все равно это чудесное утро!

А может быть, старость – это время размышлений, до которых «не доходили руки» раньше.

А может быть, это время путешествий: ведь есть куча свободного времени.

А может быть, старость – это пора безумств, когда можно позволить себе совершенно бесполезные для других вещи, но о которых ты мечтал с пеленок.

Я, например, хочу после выхода на пенсию начать рисовать. Художник я никакой, надо сказать, но сам процесс доставляет мне удовольствие огромное. Еще я непременно буду вышивать, вот это я умею и тоже очень люблю; вышивание требует много времени, которого у меня нет и вряд ли найдется из-за моего образа жизни. И конечно же, пущусь в путешествия и заведу новые знакомства. Еще можно будет записаться на курсы французского языка (может быть, я тогда его одолею) и ходить туда вместе с молодежью. Вообще мне кажется, что старики, как никакая другая возрастная категория, лишены предписаний, предрассудков и других «пред-». Им не нужно добиваться внешних успехов в социуме, доказывать себе и другим свою состоятельность, они уже вырастили детей, многое видели и многое принимают в этой жизни, – и теперь они максимально свободны, чем, наверное, схожи с детьми. Недаром говорят: «Что стар, что млад». Поэтому внуки их так любят: они им близки, они открыты миру и готовы удивляться ему снова и снова, хотя много пережито, понято и оставлено позади, а теперь есть только настоящее. Наверное, это называют мудростью.