Копья и пулеметы - Александр Бушков Страница 5

Недавно у одного из современных отечественных авторов мне попалась интересная критика казачьего похода. Автор этот не принадлежит к сторонникам «черной» легенды о Павле (за что ему безусловный решпект). Наоборот, пребывает среди тех, кто считает Павла вполне вменяемым, толковым и деловитым. Повод для критики у него свой, достаточно оригинальный, заслуживающий рассмотрения. Он считает этот поход бесполезной затеей оттого, что, по его мнению, даже в случае полной победы индийские княжества, религиозные убеждения которых резко расходились с православием, все равно не стали бы союзниками России.

Возражения против такой точки зрения найти легко. Во-первых, часть этих княжеств была мусульманской, а уж с мусульманами Россия испокон веков находила без труда общий язык и не раз вступала в союзы. Во-вторых… А так ли уж было нужно иметь индийские княжества союзниками. Важно, что противниками они никак не могли бы стать по чисто географическим причинам. И еще важнее то, что вышвырнутые из Индии англичане лишились бы огромных доходов, которые ничем не смогли бы компенсировать. Я уже приводил цифры в предыдущей книге, но сейчас повторюсь: в 1765–1815 гг. Англия выкачала из Индии миллиард фунтов стерлингов в золотом исчислении – и это только за счет земельного налога «дивани», а ведь были и другие доходы от грабежа. Эти деньги и стали источником, питавшим промышленную революцию, позволившую Великой Британии на какое-то время и впрямь стать «мастерской мира». Лишившись Индии в 1801 г., англичане лишились бы и значительной части этих средств, иссяк бы источник, питавший промышленную революцию, и она непременно увяла бы на серединке, когда еще не началось широкое железнодорожное строительство, не начали производить в немалом количестве паровозы и пароходы – а ведь все это тоже оплачивалось индийским золотом… Как дальше развивалась бы мировая история при отсутствии в ней Британской империи, можно только гадать (благодатнейший материал для фантастов, пишущих «альтернативную историю», просто удивительно, как никто до сих пор не использовал этот интереснейший сюжет) – но, безусловно, совсем иначе.

Но в ночь с 10 на 11 марта к Михайловскому замку двинулся немаленький отряд заговорщиков…

Если бы этой ночи понадобилось подобрать название, удачнее всего было бы назвать ее Вороньей. Заговорщики вспугнули ворон, устроившихся на ночлег на окрестных деревьях, – и огромная стая внезапно взмыла в ночное небо с шумным карканьем. Многих это напугало, они и без того отчаянно трусили, но энергичный главарь граф Пален буквально погнал всех к замку.

Обстоятельства убийства Павла подробно описаны превеликое множество раз, так что в этой части буду краток. Потом заговорщики говорили, что убивать не хотели, намеревались лишь принудить подписать акт об отречении в пользу наследника Александра. Однако как-то так получилось, что в дело пошли и офицерский шарф князя Яшвиля, и массивная золотая табакерка, которую кто-то (так и останется точно не выясненным, кто именно) схватил со стола и проломил ею императору висок. Наследник Александр с честнейшими глазами уверял потом, что вообще ничего о заговоре не знал – однако собственные подельники, ничуть не стесняясь, закладывали его на публике. Пален оставил подробные записки, в том числе и о том, как вовлекал молодого великого князя в заговор, а потом тот уже сам вовлекал других. Из воспоминаний декабриста Муравьева-Апостола: «В 1820 г. Аргамаков в Москве, в Английском клубе, не стесняясь многочисленным обществом, говорил, что он сначала отказался от предложения вступить в заговор против Павла, но великий Князь Александр Павлович, наследник престола, встретив его в коридоре Михайловского замка, упрекал его за это и просил не за себя, а за Россию вступить в заговор, на что он и вынужден был согласиться».

Английский клуб – клуб для элиты, высшей знати. Аргамаков – адъютант Павла. Муравьев-Апостол по своему положению в обществе был завсегдатаем Английского клуба и описывает сцены, при которых присутствовал сам…

Эскадра Нельсона, узнав о происшедшем в Петербурге, повернула назад. Но гораздо важнее, интереснее, многозначительнее другое: буквально на следующий день после убийства отца Александр Первый (еще не коронованный, но уже законный император) одним из своих первых указов упразднил созданную Павлом ликвидационную контору – организацию, которая должна была обеспечить полное прекращение английской торговли в России), снял арест с английских кораблей и английского имущества в русских портах, вернул английским купцам все их прежние торговые привилегии. Вскоре и дипломатические отношения между двумя империями были восстановлены в полном объеме.

Что меня заставляет брезгливо морщиться – так это то, что «властитель слабый и лукавый», как презрительно отозвался об Александре Первом Пушкин, проделал все это совершенно бесплатно. Те, что старательно отработали английское золото, по крайней мере, старались за что-то материальное, добросовестно – если только тут уместно это слово – поработав наемными убийцами.

Вот, кстати, об английских деньгах. С откровенным злорадством должен уточнить, что часть их убийцы недополучили. Причем отнюдь не по вине англичан – у тех была привычка до копеечки расплачиваться с теми, кто делал для них невозможную грязную работу. Уже после убийства Павла англичане передали заговорщикам два миллиона рублей, но известная читателю Ольга Жеребцова их беззастенчиво присвоила. Хитрая красотка била наверняка: заговорщики никак не могли пойти в суд или к властям и пожаловаться: помогите, нам тут англичане должны были заплатить еще два мильёна за убийство государя императора Павла, а эта стервь Олька Жеребцова их себе захапала… Ну а подсылать в таких случаях «братков» было в те времена как-то не принято. Так что заговорщикам оставалось лишь в бессильной злобе материться…

Источник надежнейший – В.И. Лопухин. Из того самого дворянского рода, из которого происходила первая жена Петра Первого Евдокия, действительный тайный советник (штатский генерал) и сенатор, его сестра впоследствии стала женой сына Ольги Жеребцовой. Вращался в самых что ни на есть высших сферах, был человеком предельно информированным.

И в завершение этой грязной истории – не дожидаясь заключительной главы книги, немного мистики. Глава заговора против Павла граф Пален пережил многих своих сообщников, в том числе и Александра Первого (хотя был гораздо старше его годами). Умер только в 1826 г., успев застать и декабристский мятеж. Княгиня Д.Х. Ливен, современница событий, оставила интересные воспоминания об одной из привычек графа: «Пален закончил существование в одиночестве и в полном забвении. Он совершенно не выносил одиночества в своих комнатах, а в годовщину 11 марта регулярно напивался к 10 часам вечера мертвецки пьяным, чтобы опамятоваться не раньше следующего дня».

Если это правда (а я отнюдь не записной мистик, но безусловно не материалист), полагаю, что подобная привычка (сохранившаяся у Палена четверть века, до самой его смерти) возникла не на пустом месте. Надо полагать, в первую годовщину убийства к Палену бесшумной тенью пришел гость – и с тех пор граф уже не мог оставаться в ясном сознании каждую Воронью ночь. А судя по фразе «он совершенно не выносил одиночества в своих комнатах», гость приходил не только в роковую годовщину – гораздо чаще…