Опаловый перстень. Авантюра доктора Хирна - Артур Ландсбергер Страница 44

Что же случилось? Вещь очень простая и одновременно страшная: ядра неприятеля пробили пороховой погреб Чарльстона. Орудия, смолкнувшие на минуту, снова стали стрелять, но и это длилось недолго. Пороховой погреб охватил страшный пожар. Полные отваги и энергии, федеральные войска бросились вперед. Колонна полка, которым командовал Шарль Леконт, была уже в пятидесяти шагах от бреши, когда новый взрыв смутил ряды его солдат. Леконт понял, что струсившие солдаты могут начать отступать. Схватив знамя, он закричал:

— Друзья! Неужели вы отстанете от своего командира?

— Нет! Нет! — ответило несколько голосов.

— Четыре часа тому назад преступная рука сняла с Чарльстона федеральное знамя. Товарищи, мы должны снова его водрузить!

Сотни голосов ответили на этот призыв. Полковник бросился к стенам города, верный Уилки последовал за ним. Солдаты, вдохновленные примером начальника, снова выстроились и двинулись, уже не обращая внимания на гранаты и ядра, летавшие над их головами. Шарль Леконт между тем пробирался вперед и, достигнув парапета, воткнул в землю федеральное знамя. Северяне приветствовали смелый поступок громким криком.

В эту минуту раздался ружейный залп, и подоспевший вовремя баронет подхватил раненого друга. Закинув его на плечо, он, очутившись посреди врагов, смело пошел вперед, не встречая сопротивления. «Умер ли мой бедный Шарль или только ранен?» — спрашивал себя Уилки, искавший убежища для своей дорогой ноши. Но все дома были закрыты — город казался необитаемым. Временами навстречу Уилки попадались группы вооруженных людей. Но никто даже и не думал останавливать баронета благодаря его штатскому платью.

Пройдя через весь город, сэр Уилки дошел до порта, тоже совершенно пустынного. Ни единого человека не было на берегу, ни одного судна на рейде, лишь несколько барок и лодочек, покинутых хозяевами, сиротливо жались к берегу. Выбрав одну из них, баронет положил в нее Шарля.

— Ну, слава богу! — воскликнул он. — Не умер! Сердце еще бьется. Шарль, Шарль, слышишь ли ты меня? Отвечай же! — говорил он, нагнувшись к другу.

Слабый вздох раненого был ответом на его слова.

— Мы спасем тебя, будь уверен, — продолжал баронет.

И, взглянув на рейд, тут только заметил стоявшее судно. Уилки не сразу решился искать на нем спасения, однако с рассветом принял решение плыть к судну. Солдат, стоявший в карауле на палубе, спросил, что ему нужно.

— У меня больной офицер федерального войска, для которого я ищу убежища. Согласитесь вы принять его на ваше судно?

Караульный колебался.

— Неужели вы мне откажете? — спросил баронет.

— Извините меня, я не могу сам принять такое решение.

— Где же ваши офицеры?

— Их никого нет, они отправились в большой шлюпке на остров Жан за пассажирами, которые плывут в Нью-Йорк. Им бы уж давно пора вернуться. Бомбардирование города, вероятно, остановило их, а вы понимаете, в их отсутствие я не могу…

— Исполнить долг человеколюбия! — вскрикнул баронет.

— Подождите командира…

— Нет, — сказал Уилки, — мне нельзя ждать, и я не уйду отсюда…

— Моя ответственность…

— Мой друг, которого вы видите здесь, — настаивал Уилки, — полковник Шарль Леконт, командир первого полка бригады Сентли. Я, баронет Уилки Робертсон, беру всю ответственность на себя! Не бойтесь, вы ни за что не будете отвечать. Помогите мне перенести раненого.

Баронет так смело распоряжался, что бедный караульный наконец повиновался ему.

— Эй, вы! — крикнул он двум спавшим матросам. — Помогите нам!

Уилки приподнял друга и с помощью матросов внес по спущенному трапу на судно.

— Положите его в каюту, вот эту, на палубе.

— Извините, любезный, — снова вмешался караульный, — эти каюты приготовлены для пассажиров, и я не могу распоряжаться ими. Если хотите, перенесем вашего друга в офицерские каюты.

— Не сказал ли я вам, что все беру на себя?

Караульный вздохнул и отошел. Сэр Уилки осторожно перенес друга и, заперев за собой дверь, взял нож, чтобы распороть мундир на раненом. Обнажив грудь, Уилки увидел рану немного ниже сердца, и, знакомый с человеческой анатомией, понял, что она, скорее всего, смертельна.

— Все кончено, — прошептал баронет, — он погиб. Есть ли на судне доктор? — крикнул он, выходя из каюты.

В эту минуту чья-то рука опустилась ему на плечо. Баронет обернулся и увидел перед собой мисс Нэнси.

— Где ваш друг? — спросила она, крепко сжимая руку баронета. — Где… Шарль?

— Шарль?! — вскрикнул Уилки, возвращаясь к двери. — Вы хотите знать, что с ним стало? Вот, смотрите, что вы с ним сделали! — прибавил он, отворив каюту.

— Он умер? — вскрикнула Нэнси.

— Да, умер, и если вы спросите свою совесть, то она ответит, что вы одна в этом виноваты.

— Я?!

— Да, вы убили его своей холодностью…

— Я?!

— Да, вы, потому что вы заставили его искать смерть.

— Мы поговорим об этом позже, — сказала Нэнси, заметив движение в лице Шарля. — Теперь у нас есть более важное дело. Помогите мне оказать помощь вашему другу, он еще не умер.

— Ах, если бы вы были правы! — вскрикнул баронет. — Я нашел бы в себе достаточно мужества простить вас!

В эту минуту к ним пришел доктор экипажа с мистером Макдауэлом и Гарри Палмером. Хирург внимательно осмотрел раненого, а Нэнси с лихорадочным нетерпением ждала на палубе результата осмотра. Наконец доктор объявил, что хоть рана очень опасна, но выздоровление возможно.

— Но вы знаете, доктор, — спросил Макдауэл, — что судно выходит сегодня? Что вы будете делать с больным?

— Я должен сказать вам, милостивый государь, что малейшее движение для него теперь очень опасно.

Я вас предупреждаю, что его нельзя переносить в Чарльстон.

— Его нельзя переносить, он останется здесь, — заявила Нэнси.

— Нэнси!.. Дитя мое! — вскрикнул Макдауэл.

— Я позволю себе только заметить, что поступить иначе было бы бесчеловечно, — ответила девушка.

— А ты уже готова стать его сиделкой? — с горечью сказал старик.

— Да, отец, я думаю, что это действительно будет лучше всего, и если ты позволишь, я не прочь ухаживать за больным.

— Но это уж слишком…

— Отчего же, отец? Для меня ведь это не в новинку, ты знаешь. Я успела подготовиться к этой роли во время осады Чарльстона и буду лишь продолжать то, что уже исполняла.

Макдауэл решил больше не противоречить. С того самого дня, когда бедный старик узнал, что потерял любимую жену, он совсем пал духом. Глубоко вздохнув, они с Гарри вышли из каюты.