Александр Литвиненко и Полоний-210. Чисто английское убийство или полураспад лжи - Денис Гаев Страница 14

Такого рода стереотипные обращения к общественности повторялись регулярно (вплоть до конца декабря, и далее). И каждый раз речь в них идет исключительно о 1 ноября – а более ранние даты не упоминаются ни разу! Это наводит на мысль, что до 1 ноября никакого серьезного загрязнения в «Итцу» не было – а значит, Луговой или Ковтун никакого отношения к нему иметь в принципе не могут. К нему могут быть причастны только Скарамелла или Литвиненко.

3.15. Так как же Литвиненко мог быть отравлен на самом деле?

По-видимому, на самом деле Александр Литвиненко был отравлен, как и большинство других жертв полониевого отравления – ингаляционным путем. Именно на этой версии недвусмысленно настаивает такой известный специалист, как Жорес Александрович Медведев, в своей известной книге «Полоний в Лондоне»:

«Существующему фактическому материалу соответствует возможность того, что отравление Литвиненко и попытки отравления Скарамеллы, Лугового и Ковтуна осуществлялись не чаем, а путём аэрозольного распылителя – спрея. Отравление в этом случае происходило путём вдыхания, то есть ингаляции аэрозоля. При попадании в лёгкие почти весь вдыхаемый полоний быстро поступает в кровь. При оральном же поступлении раствора солей в кровь поступает не более 5–6 процентов проглоченного полония. Другие источники альфа-излучения, например плутоний, вообще не могут проникать в кровь через стенку кишечника.

Все отравления плутонием, которые были достаточно частыми среди работников радиохимических предприятий в первые годы развития военной атомной индустрии, происходили путём ингаляции аэрозолей и диагностировались по изменениям в лёгких. В СССР существовало для такого отравления кодовое название – пневмосклероз. Отравления полонием были более редкими. Однако все смертельные и несмертельные отравления им также происходили в результате ингаляции. Серьёзно повреждалась и сама лёгочная ткань. Симптоматика отравления полонием при его оральном поступлении и проникновении в кровь через стенку кишечника известна исключительно в результате опытов на животных. Патологоанатомическая картина отравлений в каждом из этих вариантов различается прежде всего степенью повреждения гортани, бронхов и лёгких. При ингаляционном повреждении может возникать геморрагическая пневмония, вызывающая дыхательную недостаточность. Именно поэтому рассекречивание результатов патологоанатомического изучения, или так называемого пост-мортема, произведённого после смерти Литвиненко, имеет критическое значение».

Про опасности ингаляционного поражения полонием подробно говорится также в уже цитированной нами статье И. А. Леенсона:

«Полоний – один из самых опасных радиоэлементов. Эксперименты с ним требуют соблюдения строжайших мер безопасности.

Исследователь должен быть надёжно защищен от попадания даже малейших следов этого элемента в дыхательные пути, в пищеварительный тракт. Недопустим также контакт полония или его химических соединений с кожей».

Как видим, очень многие СМИ откровенно дезинформируют своих читателей, утверждая, что для отравления полонием совершенно необходимо выпить мифический полониевый чай (или, на худой конец, съесть полониевое суши с полониевым васаби). При этом упорно замалчивается очевидное: полоний весьма опасен и сам по себе (особенно, когда с ним общаются продолжительное время, и при этом пренебрегают мерами предосторожности).

В принципе, полоний в герметичном контейнере обычно не представляет прямой угрозы (альфа-частицы не пробьют не только металл, но и стекло, и даже пластик). Однако, как ни парадоксально, именно в этом и кроется другая серьезная опасность! Продолжим цитату:

«И даже в стеклянной посуде с сухим соединением полония из-за а-облучения уже через несколько дней появляются заметные трещины – в тех местах, где вещество соприкасалось со стеклом. Такие стеклянные сосуды становятся очень хрупкими. Если соединение полония содержало воду, она разлагается на кислород и водород, которые в герметичной ампуле повышают давление. Оно повышается также из-за непрерывно образующегося гелия. В результате маленькая ампулка с полонием уже через неделю может взорваться».

Итак, даже самый (предположительно) безопасный контейнер с полонием может вдруг и без предупреждения взорваться!. Более того, это даже не худший вариант. Ведь он может и «тихо», без очевидного взрыва, покрыться микротрещинами и незаметно утратить свою герметичность. После чего он из безопасного станет смертельно опасным, и начнет медленно травить – как своего владельца, так и всех, кто с ним контактирует.

А не в этом ли разгадка того, что случилось с Литвиненко??!

А вдруг он некоторое время носил с собой контейнер с полонием – не подозревая, что этот контейнер уже давно не герметичен, и оставляет повсюду заметные следы альфа-радиации?

А первого ноября – произошел взрыв???

3.1 6. Какую роль версия о «полонии в чае» играет в мифологии «дела Литвиненко»?

На наш взгляд, эта версия так важна по нескольким причинам.

Во-первых, необходимо объяснить повышенное загрязнение в «Сосновом баре». Если там вовсе не пытались отравить Литвиненко – значит, там произошло что-то другое. Что именно – неизвестно.

Во-вторых, обращает на себя внимание то, что следов полония в Лондоне как-то слишком много! Само собой возникает предположение, что полония в Лондоне было намного больше, чем нужно, чтобы отравить одного-единственного человека.

В-третьих, некоторым сторонникам «теории отравления» очень хочется доказать, что к отравлению обязательно причастно именно государство, с его практически неограниченными ресурсами.

Для «доказательства» всего этого, сторонники «теории отравления» прибегают к странным аргументам.

Процитируем Алекса Гольдфарба («Саша, Володя, Борис…»): «Саша считал, что был отравлен чаем, который отведал на встрече с Андреем Луговым и его партнером. Но отпил он злополучного чая, по его собственному рассказу, «всего один маленький глоток», то есть примерно одну пятидесятую содержимого чайника. Большая часть яда ушла с недопитым чаем в лондонскую канализацию и растворилась в водах Темзы. Кстати, сделай тогда Саша несколько глотков, он не прожил бы 23-х дней, а умер бы в Барнет-госпитале, и тогда полоний вообще не был бы обнаружен».

Вопрос о том, что в действительности «считал Саша», крайне интересен – но мы его отложим до главы 5. Пока что отметим странность вывода, который мы выделили: а из чего он следует? Ведь нормальная логика подсказывает противоположное: большую дозу отравляющего вещества обнаружить при вскрытии намного проще, чем меньшую. Та же логика подсказывает, что чем ближе момент смерти к моменту отравления – тем проще расследовать дело, и тем более «горячими» будут следы (в случае полония – они будут горячими практически в буквальном смысле слова).