Искатели жребия - Николай Романецкий Страница 83

Вызов из бюро охраны последовал сразу, едва Калинов вернулся с обеда. На дисплее появилось лицо дежурного. Калинов похолодел — неожиданно для самого себя.

— Что случилось?!

— Только что пропал сигнал от вашей жены. Калинов автоматически посмотрел на часы: 13.54.

— Как пропал? Это же невозможно. Дежурный сделал попытку улыбнуться. И не смог. Лишь развел руками:

— Тем не менее сигнала нет. Я отправил оперативную группу к месту его исчезновения.

— Где это случилось?

— В течение последних двадцати минут ваша жена находилась на углу Литейного и Невского, четная сторона Литейного, пятьдесят три метра от перекрестка. Судя по всему, это закусочная «Аквилон».

— Спасибо! — Калинов отключился и рванул прочь из кабинета.

Подбегая к служебным джамп-кабинам, обнаружил, что его правая рука за каким-то чертом сжимает рукоятку парализатора, а под левой мышкой уже угнездилась кобура. Оказавшиеся в коридоре коллеги с тревогой оглядывались на него. Калинов выругался, но возвращаться не стал. Засунул парализатор под мышку. Едва подбежал к кабинам, очередь у ближайшей сразу отступила в сторону: наверное, его лицо было выразительней всякого парализатора. Молча кивнул коллегам и шагнул в освободившуюся кабину. Справиться об адресном номере закусочной «Аквилон» было делом пятнадцати секунд.

Однако джамп не состоялся: кабина в закусочной оказалась занятой. И не освобождалась. Тогда Калинов отыскал номер одной из ближайших на Владимирском. Попытка получилась удачной. Он выскочил и, едва не сбивая людей, пересек Невский.

По-видимому, опергруппа уже пахала вовсю. В закрытые двери закусочной скреблись проголодавшиеся завсегдатаи. Вышибала-швейцар вешал на дверь табличку. Прочитавшие сообщение кандидаты в клиенты тут же отваливали.

Расталкивая голодных, Калинов подбежал к закусочной. Табличка гласила: «Закрыто по тех. причинам. Извините, пожалуйста!» Калинов заколотил в стекло. Вышибала погрозил кулаком. Калинов достал из кармана и показал ему служебный жетон. Вышибала пригляделся и махнул рукой, подзывая кого-то из недр заведения. В роли этого «кого-то» выступил Довгошей. Калинова впустили.

Из зала доносились взволнованные голоса, перекрываемые хорошо поставленным басом, призывающим господ клиентов успокоиться. Довгошей принялся докладывать обстановку:

— Она здесь обедала. Клиенты за соседними столами — те, кто обратил внимание, конечно, — говорят, к ней подошел мужчина лет сорока. Они пообедали и вместе вышли из зала. Беседовали спокойно, ничего похожего на ссору, и все выглядело так, будто они хорошо знакомы.

Калинов оглянулся. Вышибала, прищурившись, смотрел на него ласковым взглядом. Как на приятного глазу богатого клиента. Дверь джамп-кабины была открыта. Внутри находился оперативник — обрабатывал дактилоанализатором клавиатуру пульта.

— Швейцар обратил на них внимание, потому что мужчина дал ему на чай. Они вошли в джамп-кабину. Ваша жена не проявляла никаких признаков беспокойства.

«Обнаглел Зяблик, — подумал Калинов. — Даже внимание к себе привлекать не боится…» Он повернулся к вышибале:

— Вы смогли бы опознать того клиента? Если я покажу вам голографию?.. У вас в закусочной есть где-нибудь тейлор?

Вышибала улыбнулся, подмигнул:

— Зачем тейлор, командир? Зачем голография? У меня хорошая память на лица. Я тебя и так сразу узнал!

Калинов опешил. Довгошей забормотал растерянно:

— Вы хотите сказать, уважаемый…

— Я его сразу узнал. — Вышибала перестал улыбаться. — Такие чаевые дают раз в сто лет, и подобных клиентов запоминаешь надолго. — Он снова подмигнул Калинову и повернулся к Довгошею: — Нет, я точно вам говорю: ту рыжую красотку с зелеными глазами сопровождал именно этот парень.

Калинов закрыл глаза и принялся медленно считать до десяти.

* * *

— Что показал дактилоанализатор? — спросил Калинов.

Довгошей чуть развел руками, но тут же положил их на колени и сцепил пальцы. Милбери смотрел в окно, куда уже собиралось заглянуть вечернее солнце.

— К счастью, после них никто кабиной воспользоваться не успел. Так что пальчики выглядели превосходно… К сожалению, это были отпечатки вашей супруги. Адресный индекс набирала она.

— Надо искать среди тех, кто мог воспользоваться дисивером, — сказал Милбери.

— Вы думаете, у него был дисивер? — удивился Довгошей.

— Нет! — Калинов саркастически рассмеялся. — Это я собственноручно похитил свою собственную жену. Развлечься захотелось. А заодно проверить, как работает оперативная группа. Теперь личному составу можно объявить благодарность, а потом отправиться домой — кушать окрошку, приготовленную похищенной женой.

Довгошей слегка смутился. Милбери по-прежнему внимательно разглядывал небо за окном.

— Крылов вряд ли мог достать дисивер, — заметил он.

— Разумеется! — воскликнул Калинов. — Он и мою секунду не похищал. Она сама от меня спряталась, сама наглоталась волюнтофага.

— Но вина Крылова не доказана. Все подозрения по-прежнему остаются лишь подозрениями.

«Да знаю я и без тебя», — подумал Калинов. И тут же понял, что Милбери сказал это для того, чтобы хоть что-то сказать.

Звякнул сигнал вызова. Это был дежурный бюро охраны.

— Я провел глобальный поиск, как вы просили.

— И что? — Калинов догадывался, каков будет ответ.

— Нигде на Земле сигнал протектора перехвачен не был. Продолжать поиски?

— Да! Конечно!

Дежурный отключился. Калинов смотрел в потемневший экран. Довгошей шевельнулся в своем кресле:

— Шеф! Вы подходили к джамп-кабине в закусочной?

Калинов с трудом оторвал взгляд от экрана:

— Да, подходил.

— К чему-нибудь притрагивались?

— Нет, конечно. За кого ты меня принимаешь?

— На наружной ручке кабины дактилоанализатор обнаружил отпечатки ваших пальцев.

Калинов остолбенело уставился на подчиненного. Милбери вдруг хмыкнул, снова посмотрел в окно.