Игра на слух - Михаил Сухоросов Страница 77

Но я в сознании. В боку бешено пульсирует боль, под спиной мокро и липко, кровью пропитался весь плащ. Чувствую рядом обнаженное тело Ильмиры - холодное, трясущееся в ознобе, в правой до сих пор сжимаю рукоять Хельмберта, на клинке - свежая кровь. Глаза сразу заливает ледяным потом. Ильмира? Только этого еще не хватало! Откидываю плащ, давясь дыханием из-за раны. Нет, не ранена... Уже легче... Но ее трясет все сильней. Ч-черт, она ж в Запределье до сих пор! Вытаскивать, срочно!

- Ильмира? Ильмира!! - трясу ее, заходясь от боли, тело мое, кажется, превратилось в какую-то бешеную карусель, и ось вращения все в том же правом боку. Как-то походя отмечаю, что это, наверно, от потери крови...

- Ильмира!

Никакого результата. Что делать? На помощь звать? Не услышат... От бессилия слезы на глаза наворачиваются. Сейчас ее там оставить - верная гибель. Сбегать за подмогой - как? С дырочкой в правом боку... Помнится, в углу была кадка с водой.

Превозмогая бешеную качку, скидываю ноги с топчана. До воды - всего полдесятка шагов. Пошел!

На некоторое время теряю способность соображать и видеть что-либо, кроме разноцветных огней перед глазами, потом выясняется, что я валяюсь ничком на полу. Поднимаюсь кое-как на четвереньки, хрипя тихие и бессильные ругательства. Нет, до воды не добраться - эта мысль становится вдруг острой и холодной, как скальпель. Да ведь потом еще и обратно добираться... Воды нет, что же есть? Озираюсь беспомощно. только б не вырубиться! Скамья, стол, какие-то ящики на полу, очаг с тлеющими пока углями... Вот оно!

Помогая себе яростным матом, тянусь к очагу, сжимаю правой тлеющую головню. Руку, кажется, насквозь прожгло... Сипя от боли (голоса уже не осталось), поворачиваюсь к топчану. Лишь бы не выпустить. Сил на то, чтоб поднять, уже не хватит. Прижимаю тлеющий уголь к обнаженному белому плечу. Кажется, уже вечность держу его. неужто опоздал? Воздух со свистом входит в легкие, обжигает глотку, рука, на которую я оперся, предательски дрожит. И тут Ильмира пронзительно вскрикивает и садится, дико озираясь.

Роняю на пол головню, потом валюсь сам, прижав локоть к ране, рука болит так, что ничего уже больше не чувствую. Горелым мясом тянет. С каким-то вялым, тупым удивлением вижу вдруг, как дверь хижины валится внутрь. На пороге - Эрик, пушка наготове:

- Где он? - оглядывает хижину, потом, оценив обстановку, подскакивает ко мне, опускается на колени:

- Ничего себе! Где это тебя угораздило? Ладно, помалкивай, потом расскажешь, - он быстро разматывает бинт из поясной сумки. - Смахивает на удар мечом.

- Так и есть... Да тише ты, мясник!

Краем глаза вижу, что Ильмира уже пришла в себя и прикрылась плащом. Эрик, что-то колдуя над моим боком, едва заметно кивает на нее, потом на Хельмберт на полу. Клинок и правда в крови, мне не померещилось. Я так же незаметно покачиваю головой, сипло шепчу:

- Ринге.

- Так он был все же здесь?

Опять мотаю головой. Эрик хмурится, явно пытаясь что-то сообразить, произносит:

- Легко ты отделался. Пара ребер сломана, грамм двадцать мяса и поллитра крови. До свадьбы заживет, - а потом вдруг начинает принюхиваться. - Вы что тут - еще и ужинали?

- Рука...

- Давай сюда, - он заканчивает с моим боком, разжимает мне правую ладонь и присвистывает. - А вот это уже хуже. Мечом ты, по-моему, не скоро пользоваться сможешь. Ты как это?

Вместо ответа указываю подбородком на очаг, на головню, кратко поясняю:

- Мог не успеть.

Эрик, копаясь в сумке, ворчит:

- Герой кверху дырой. Сцевола хренов. Не помрешь ты своей смертью... Ильмира, у тебя что? Травмы, повреждения, ушибы?

- Все в порядке, - отвечает она слабым голосом. Эрик с сомнением хмыкает, потом начинает поливать мою руку из баллончика чем-то, от чего идет приятный холодок, принимается бинтовать. И тут вваливается Этелред, дышит, как табун загнанных лошадей:

- Так... Я думал, они делом занимаются...

- Мы были в дальнем Запределье, отец.

Эрик недоуменно хмурится:

- Так это тебе там так вкачали?

- Значит, вы нашли его, - медленно произносит Этелред, я киваю. Боль никуда не ушла, но съежилась и притихла. Дергаю за рукав закончившего перевязку Эрика:

- Гони сигарету, палач. И если есть - выпить.

Эрик с улыбкой кивает на меня:

- Хамит. Похоже, будет жить. Ладно, держи. Акт чистого альтруизма, - он вставил мне в зубы сигарету, поднес огня, отстегнул от пояса флягу.

Я глотнул раз, другой, чувствуя, как вниз покатилось тепло, отер ладонью горлышко, передал фляжку Ильмире:

- Пей.

- Да я не...- попыталась отвертеться она, я грозно рыкнул:

- Пей, кому сказано!

Она послушно хлебнула, закашлялась. Да, для нее крепковато, наверно... Я наставительно заметил:

- Ничего, это полезно. Знаю по опыту.

- А валяться нагишом на полу тоже полезно? - Эрик попытался говорить тоном сурового доктора.- Кровищи из тебя выхлестало - как из барана. Ладно, анестезию пока я тебе дал, так что уснуть сможешь. Только лучше займись этим побыстрей.

Этелред пробурчал под нос что-то неодобрительное, потом уставился на меня:

- Так чем там у вас кончилось?

- Чем-чем... - проворчал я. - Пинков навешали, вот чем. А подробности завтра, я уже готов.

- Ладно, пошли, - Эрик принялся мягко выпроваживать Этелреда. - Дверь я не закрываю, ладно?

- Как же, закроешь ее сейчас...

- Я в детстве по боевикам прикалывался.

- А вот курева оставь. И фляжку тоже.

- На твоем месте...

- Оставайся на своем.

- Если выжрешь весь литр, я в тебе еще четыре таких дырки сотворю.

- Да нет, я чисто в целях анестезии.

- Погубит меня благородство, - предрек Эрик, выкладывая на пол сигареты, зажигалку и фляжку. - Ладно, марш под одеяло... пациент.

Эрик наконец убрался. Я, опершись левой рукой о край топчана, кое-как взгромоздился на него, боль тут же вывернулась из смягчающего чехла, заставив меня зажмуриться. Ну, поквитался б я с этим Ринге, не будь он покойником...

С шипением и кряхтением я заполз под плащ, обнял Ильмиру забинтованной рукой:

- Как плечо? Извини, просто другого способа вытащить тебя...

- Ты сделал все правильно, - ее голова оказалась у меня на груди. Я провел здоровой рукой по ее щеке, потом нашарил на полу фляжку, отхлебнул.

- Одного понять не могу... Ведь влепил-то он мне очень прилично, а кольчуги перед отправкой я напялить не додумался. По идее, он бы должен был меня пополам развалить.