Эффект Этоса - Лиланд Экстон Модезитт Страница 75

Ему не понравилось то, что он увидел. Десолл задал «Элсину» полное ускорение, поворачивая его для преследования ревяк, в то время как ревячьи торпеды продолжали с визгом лететь к «Элсину».

В последний миг Десолл направил всю энергию в их щиты. У Вана открылся рот. О такой способности перенаправлять энергию и гибкости он еще отродясь не слыхал. Обе торпеды вспыхнули, а индикаторы щитов так и не убежали с середины зеленого. Десолл вернул передние щиты к норме, а хвостовые обрезал до минимума. Ускорение вдавило Вана в кресло, когда «Элсин», казалось, прыгнул через наблюдаемый участок к ревякам. У ревяк больше не было лишней энергии, но вторая порция торпед вылетела и понеслась по дуге к «Элсину». Щиты опять приняли мощный поток энергии, и хотя ревяки в один миг слегка подзарядились, то была ничтожная доля мк. Еще через две минуты новые торпеды устремились к «Элсину», они тоже были отброшены. Ван подумал, почему Десолл не использует свои торпеды, но чувствовал, что пожилой командир прекрасно знает, что делает. Ему просто хотелось понять, что именно.

Новая порция торпед, за которой немедленно последовали еще две. На этот раз, во время второй серии детонаций, индикаторы целостности щитов слегка колыхнулись, но лишь слегка. Вскоре обертона двигателей ревячьего фрегата стали еще более прерывистыми, и «Элсин» быстрее пошел ему навстречу.

Ван следил, как Десолл начинает выгибать фотонные сети, во многом подобно тому, как действовал сам Ван против неизвестного крейсера в Скандье. Внезапно Десолл сжал сети и моментально их обрезал, ловко запустив аккумулированную в сетях массу, не попавшую пока во фьюзакторы, в дрогнувших ревяк.

Пущена одна торпеда.

Ван следил через судовые мониторы, в точности понимая, что совершится, зная, что это произойдет, даже если Десолл повернет «Элсин» прочь от ревячьего фрегата.

Сперва сжатый и разогнанный газ и межзвездная пыль ударили в ревячьи щиты с достаточной силой, чтобы те стали янтарными, почти красными. Затем удар единственной торпеды.

Полные щиты, обесчувствливание.

И все наружные мониторы погасли, отрезанные сбросившими заряд щитами. Две минуты спустя Десолл освободил щиты.

Ван оборотной стороной руки вытер испарину со лба. Изучил ИЭВ и мониторы. Не считая ничтожного подъема наружной температуры, почти неопределимого, и, конечно, должного сохраниться на часы, если не на минуты, отсутствовали любые признаки ревенантского фрегата. Десолл тоже вытер влажное лицо. Вы понимаете?

Ван понимал. Мы ограничены по части торпед, учитывая пространство, которое покрываем. Каждая торпеда на счету. Я применил кое-что вроде вашего трюка с сетью. Не вполне как вы. Он все еще размышлял, а было ли необходимо уничтожать ревяк, когда у фрегата отказали двигатели и экраны.

— Вы озадачены, не так ли? — спросил Десолл вслух. — Во всяком случае, должны быть. Почему я просто от них не ушел?

— Да, — признал Ван.

— Что случится, если они доложат, что здесь корабль вроде «Элсина»? В считанные недели нас начнут подстерегать там, куда мы направляемся. Мы можем противостоять крейсеру, и у нас достаточно скорости, чтобы уйти от полного линейного корабля или дредноута… Но что тогда? К тому же имеет место этическая проблема. Они уничтожили один, по сути, безоружный курьер, о котором мы знаем, и, возможно, ряд других кораблей с тем, чтобы изолировать Бехаи. И они продолжали бы в том же роде. У фрегата примерно тридцать торпед. Сколько у них осталось?

— Я насчитал десять. — Даже Вану не понравилось, что за этим стоит.

— Таким образом, фрегат исчезает. Никто наверняка не знает, что случилось. Записи ИЭВ, если их даже хранят на Бехайском Орбитальном Контроле, покажут три различных признака работы двигателей в этом районе окраин системы, а их трудно определить по основной линии.

— Так что ревенантская разведка, если она в пределах досягаемости, сочтет, что Кешмара послала крейсер?

— Такова общая идея. Либо это, либо они не узнают, что, собственно, случилось, а для нас так даже еще лучше.

— А они не подозревают… И не заподозрят?

— Безоружный торговый корабль одолел и уничтожил полный ревенантский фрегат? — спросил Десолл.

Ван медленно кивнул.

— Теперь мы можем доставить груз в Бехаи.

— И при всем этом ускорении груз не пострадал?

— Он упакован так, чтобы выдержать 20 g. Министр Сайд знал, что существует возможность отвлекающих маневров.

Отвлекающих маневров? Ван подавил не вполне уместный смех. Затем проверил ИЭВ по всей системе. Никаких признаков других боевых судов и лишь несколько внутрисистемных посудин, явно занятых рудничными делами в поясе или транспортировкой ресурсов. Бехаи определенно развивающийся колониальный мир.

— И за это платит ИИС? — спросил Ван.

— А также помогает поддерживать мир в малых системах, мы делаем это несколькими способами.

— Каким образом уничтожение ревячьего корвета способствует сохранению мира? Не может ли оно только усугубить положение?

— Уничтожение лишь часть усилий. Во-первых, мы никому не говорим. Это означает, что ревяки не могут много сказать, ведь считалось, что корвета здесь нет. У них репутация по части такого рода затей, приобретавшаяся столетиями. Во-вторых, создается неопределенность, потому что они не знают, как потеряли корабль. Наверняка не знают. В-третьих, это помогает более слабым системам оставаться независимыми, а чем больше разнообразия в Рукаве, тем, в конечном счете, лучше для нас. В-четвертых, в долгой перспективе это ослабит воинственные системы. Они должны, так или иначе, считаться с обстоятельствами, ибо и корабли, и подготовка, и экипажи чего-то стоят.

— Погодите… почему важно разнообразие? Как я видел, всякий раз разнообразие в культуре ведет к конфликтам и, в конечном счете, к беспорядкам и войне.

Десолл улыбнулся.

— Вы исходите из положения, что разнообразные системы и разнообразие в культуре — это одно и то же. Но если даже так, разве вы считаете, что хорошо, когда всех и каждого загоняют в те же культурные рамки?

После неприятных новостей с Сулина Ван располагал ответом, но не испытывал желания его произносить.

— Но… Как ИИС поддерживает себя? Кто платит за торпеды и оружие? Вы ведь не можете в открытую просить этого у Кешмары?

— Мы просто составляем счет на транспортные расходы, но даже так наши услуги выгодны. Мы также получаем большую долю своих доходов по договорам. Все те, с кем у нас договор, не особенно велики, но они разбросаны по сотне систем в течение более чем сотни лет, и добавляют нам достаточно, чтобы поддерживать небольшие планетарные представительства и две главных конторы. Одна из них в Камбрии, другая, поменьше, в Сантонио. Они ведут бизнес и информационную стратегию. То, что мы делаем, в теории просто. На практике все тяжелее. В любом мире с первозданной или местной культурой мы ищем организации и предприятия, коренные в этой культуре, но особенно те, которые состязаются, и с проигрышем для себя, с более крупными организациями, приходящими извне. Мы обеспечиваем информацию, передачу технологий и стратегию. Иногда это действует, иногда нет. Наша хроника свидетельствует, что мы весьма успешны примерно в двадцати процентах и сравнительно успешны примерно в пятнадцати. В пяти процентах случаев дело выживает, когда оно, казалось, обречено. Мы просим взамен крупную долю в деле и долгосрочный договор. Любая сторона может разорвать соглашение без причины в любое время. Обычно они этого не делают, потому что у нас появилось бы право пойти к конкуренту. А мы такого обычно не делаем, потому что если дело пошло, с чего нам опять инвестировать все эти ресурсы? Но если клиент предаст наши идеалы, мы расправимся с ним без колебаний. И порой приходится.