Пешка - Джоан Виндж Страница 75

Мика потер лоб.

— Убей Бог, ума не приложу почему. Он не сумасшедший. Раз он хотел прикончить тебя, значит, у него есть веская причина… — Мика разглядывал свою полупустую чашку. Потом перевел взгляд на меня: — Ты хочешь, чтобы я выяснил какая?

— Да. Особенно, если причина — веская. — Тут я замешкался: — И…

— Достать тебе наркотики, — усмехнулся Мика. — Как их? Для чтения мозгов?

Мика залпом допил свой напиток и смахнул пустую чашку в кучу других на длинную полку, тянувшуюся вдоль стены.

— Пойдем. То, что ты ищешь — вовсе не глоток воды. Лучше я приведу тебя к Доктору.

— Но мне не нужен…

— Это совсем другой доктор, — усмехнулся Мика. — Доктор Смерть. Управляет черной лабораторией.

Я скорчил гримасу.

— Его настоящее имя — Смерт. Однако первое ему лучше подходит: Доку свойственна какая-то мягкость, — с сарказмом сказал Мика и встал.

— Я ищу не яд, — кисло сказал я. Хотя, может статься, именно его я и искал. Кто знает?

— Очень плохо. У него самые лучшие яды. Док поставляет фирменный товар большинству крупных Семей, которые снабжают им своих киллеров.

Черный рынок тоже имел своих командиров, но отношения здесь были более личными, чем наверху.

Мика просигналил своим солдатам.

— У него все самое лучшее. Ты останешься доволен.

Мы пошли к выходу. В коридоре Мика остановился позвонить. Он набрал код, и на пустом экране выскочил знак вопроса. Мика ввел еще один код. Теперь на экране засветилась одна-единственная надпись: ДОКТОР ПРИМЕТ. Мика оглянулся на меня:

— Без предварительной договоренности нельзя.

Мы сели в транзит и проехали пару остановок, углубляясь в Пропасть. Потом на трамвае добрались до пустынной улицы. Дома здесь были ярче, улицы — чище и каждая — со своим лицом, чего не скажешь о зоне, окружающей площадь Свободного рынка. Приходившие сюда люди точно знали, куда им надо. Мика повел меня мимо длинного ряда одноквартирных домов в самый конец улицы, к дому под номером 6. Нас встретила черная дверь; изящные решетки, украшенные черными железными листьями, ползли вверх по стене, как виноградная лоза.

Мика поднялся на крыльцо, махнув мне рукой, чтобы я шел с ним. Его ребята не спеша пошли обратно, в начало квартала.

Я наблюдал, как они уходили, и мне захотелось, чтобы они остались. Мика стоял перед черной дверью не шевелясь, вытянув руки вперед и разжав ладони. Я последовал его примеру, понимая, что стучать не нужно.

Через минуту дверь открылась, пропуская нас внутрь. Холл был пуст. Мы прошли через длинный коридор с зеркальными стенами.

— Для дезинфекции, — пояснил Мика. Но мне уже стало почти наплевать, кто или что скрывалось за этими стенами.

Дверь в конце коридора открылась, и мы очутились в черной лаборатории Доктора Смерть.

— Привет! — раздался бодрый голос, и навстречу нам через лабиринт электронных печей, всяких «скопов» и экранов, занимавших почти все пространство, стал пробираться человек. Я заметил симпатичную женщину, которая скрылась за какой-то дверью в дальнем конце лаборатории. Человек оказался толстым, приземистым, с круглым лицом и с блестевшей в изумрудном свете лабораторных ламп лысиной. Одет он был во все голубое. На лбу его прилепилась вторая пара глаз — два сверкающих граненых рубина, из-за чего Док здорово смахивал на насекомое-альбиноса. Приветливо улыбаясь, он остановился перед Микой. Руки его, в тонких, блестевших, как вода, перчатках, были сжаты в замок.

— Чем могу быть полезен, мальчики? — спросил «Док с энергичной улыбкой мелкого лавочника. — Семейный бизнес какой-нибудь?

Перед нами стоял Доктор Смерть.

Я вытаращился на него, не в силах удержаться. Я-то ожидал, что Док живет в соответствии со своим именем. Но Док сильно напоминал хозяина заштатного бара — весельчака, отпускающего пиво и шутки. И только глаза выдавали его.

— Ммм… — промычал я.

— Он хочет Топалаз-АЦ, — сказал Мика. — У вас есть?

— Топалаз-АЦ? — повторил Смерть, и его невидимые за рубинами брови поползли вверх. — И для чего, ради всего святого, он ему понадобился? Мальчик хочет стать террористом, а нервная система слабовата?

Поскольку Мика промолчал, отвечать пришлось мне.

— Я хочу действовать как человек.

Смерт посмотрел на меня, и глубокая борозда сомнения появилась между его жучиными глазами.

— Двусмысленный ответ, едва ли я слышал что-то подобное. Итак, хорошо, я знаю: «старик, это не твое дело». Но стыдно ведь, когда дитя приходит сюда, чтобы разрушить свою жизнь. Хотя я лишь стряпаю препараты, а как вы их используете — это ваше дело, — говорил Док, а его рука уже плясала на клавиатуре, вызывая информацию.

— Сейчас он у меня есть, если цена вас устроит. Судя по его виду, Док просто с кровью отрывал препарат от сердца.

Я вздрогнул, увидев на экране цену. Но кивнул, прижав к браслету сканер и передавая Смерту требуемую сумму.

— Сейчас вернусь. — Он рысью побежал к двери, за которой скрылась та женщина.

Я шагнул вперед, забеспокоившись, что он собирается исчезнуть навсегда. Но Мика схватил меня за руку.

— Док вернется. Ничего не трогай, — вполголоса предупредил он. — Лаборатория под охраной.

Я остался на месте, поджидая Смерта. Он пришел скоро. И протянул мне пластинку с плоскими квадратиками.

Я потянулся за ней, и мне так не терпелось взять пластинку, что на секунду я даже забыл, что со мной произошло.

Рука Смерта рефлексивно отдернулась.

— Ай-ай, — покачав головой, присвистнул Док, увидев намокший от крови платок, завязанный вокруг моей ладони. А как бы он отреагировал, если б когда-нибудь увидел, что творят с людьми его детища? Например то, что взорвалось вчера вечером на приеме Элнер?

Смерт вложил пластину в мою здоровую ладонь.

— Пожалуйста, иди, пока все здесь не заразил. До свиданья. — Смерт шел за нами, как пастух за коровами, через всю лабораторию. Дверь с шипением закрылась за нашими спинами.

У меня зашумело в ушах, когда я выдавил из пластины кроваво-красный квадратик и прилепил его. Мика наблюдал за мной так, словно я отъехал на «колесах».

— Лучше б рану вылечил, — сдержанно сказал он. Я пожал плечами, засовывая пластинку с наркотиками в карман куртки и о ране почти не думая.

— Не беспокойся, все идет отлично…

Еще пара минут — и все стены в моем мозгу, наконец, падут, и я прозрею навсегда.

Мика остановился, подтолкнул меня к зеркалам и встряхнул за шиворот. Я уставился на наши уходящие в бесконечности отражения.