Путь Самирана - Максим Лагно Страница 70

Я вообще представил, что рынок кристаллов озарений — это местный аналог фондовой биржи, на которой торгуют не акциями, а кристаллами. Так что нельзя рассчитывать на хорошую ренту с продажи кристаллов. Всегда есть риск, что кто-то будет влиять на рынок для своей выгоды. А когда кто-то получет выгоду, то кто-то обязательно терпит убытки.

Другая популярная схема: набрать двенадцать светлых озарений. Человек получал разнообразие способностей, сохраняя их определённую силу. Считалось, что в поединке озарённых двенадцать светлых озарений сильнее одного яркого и нескольких светлых. А целитель с двенадцатью светлыми озарениями мог лечить почти все распространённые заболевания: от переломов позвоночника до ранней стадии рака.

Другая популярна ветка выбора: три светлых плюс тридцать заметных. Сословия предназначений так и назвали её «Тридцать три озарения».

Следующая ветка называлась «Один-Два-Три». Ученик брал одно яркое озарение, два светлых и три заметных. У него оставалось три тысячи сто свободных граней на сотворение кристаллов из этих озарений.

Слушая учителя, мы тянули головы и щурились пытаясь различить все эти ветки на скрижали.

— У вас будет ещё много времени изучить их, — успокоил Гиан Атти. — Скрижали будут стоять тут всё время вашей учёбы. И вам нужно будет только один раз заучить их, чтобы Внутренний Голос подсказывал их вам всю жизнь.

* * *

Градацию сил озарений учитель объяснил нам на примере.

Он вынул из сундука заранее приготовленный кирпич и положил перед собой на пол.

— Вот простой кирпич, — сказал учитель. — Он создан не из озарённого камня, а из земного. Он грязный, тяжёлый и неповоротливый. Попробуем применить к нему незаметное озарение «Порыв Ветра».

Учитель махнул на кирпич рукой, словно отгоняя кошку. Кирпич резко сдвинулся с места — проскрипев по каменной поверхности, замер на краю постамента, на котором стоял учитель.

— Как видите, ничего особенного. С таким же успехом вы можете просто пнуть кирпич, если вам, конечно, не жаль ваших сандалий. А теперь попробуем на нём то же озарение «Порыв Ветра», но уже тусклое…

Кирпич сорвался с края постамента и, пролетев несколько метров, упал на пол.

Учитель поднял его и переложил обратно на пол в центре постамента.

— Теперь посмотрим, что будет, если мы сдуем его с помощью заметного озарения «Порыв Ветра».

По взмаху руки учителя, кирпич подлетел, промчался над головами учеников и ударился в стену, расколовшись на две половины. Одновременно по классу прошелестела волна слабого ветра.

— И так далее, — продолжил учитель. — Демонстрировать яркое озарение «Порыв Ветра» я не буду. Я его не знаю. Но уверяю вас, что оно сметает целые здания, даже созданные из небесного кирпича. Оно может в одно мгновение унести отряд низких воинов и разбросать их по полю боя, как лепестки.

«Или, как яркое озарение мамы Самирана, которое восстанавливает к жизни искалеченных людей» — додумал я.

— Обучаясь в Доме Опыта вы должны узнать и выбрать свой «Путь Двенадцати Тысяч Граней». — Учитель показал рукой на каменную скрижаль со списком всех уровней озарений и ценами на них: — Ещё раз ознакомьтесь с возможностями выбора. И не спешите. Первое время мы будем только изучать озарения, не затратив на них грани. Когда вы поймёте их сильные и слабые стороны, тогда и сделает выбор, который станет вашим предназначением.

Каменная скрижаль со списком раздвинулась вширь, на свободной поверхности вылупились новые иероглифы. Это были схемы или «ветки» наиболее популярных озарений главных предназначений.

У меня запестрило в глазах от обилия названий.

Тут были ветки для небесных воинов. Причём можно было выбрать ветку и для того, кто предпочитал Линию Тела, и для того, кто хотел Линию Духа, и даже для тех, кто искал некий «срединный путь», когда Линии Тела и Духа находились в примерном равновесии.

Были ветки для Поддерживающих Твердь, Возвращающих Здоровье и прочих. Их ветки тоже делились по специализации.

Пока мы водили глазами по огромной скрижали, учитель пояснил, что ни одна из указанных схем не считается неправильной или глупой. Все они имели свои преимущества.

— Веток озарений бесчисленное множество, — сказал он. — И каждая из них приобретает свой изгиб, согласный вашей сильной Линии: будь то Тело, Дух или Моральное Право. Изгибы Линий увеличивают и без того огромное множество озарений. Когда мы изучим науку умножающихся чисел, вы узнаете сколько именно. Но эти ветки, запечатлённые на скрижали, были испытаны и опробованы в деле задолго до рождения ваших родителей и дедов. Выбирая готовые ветки, вы идёте по проторённому Пути. Никто не запрещает вам выбрать свою ветку, но я должен вас предупредить, что выбор противоречивых озарений останется с вами на всю жизнь.

— Но ведь это не так, — раздался тоненький мультяшный голосок Реоа Ронгоа. — Почему вы не указали, что можно отдать все усвоенные озарения и выбрать новые?

— Всё верно, Рео, есть такая возможность, — согласился учитель. — Когда вы получите больше опыта, я расскажу об этой возможности и той цене, которую придётся за неё заплатить.

На этом общий урок окончился. Все ученики разбились на группы возле своих учителей. Больше всего оказалось небесных воинов и целителей. Их было ажно по две большие группы. Я заметил, что мой лучший друг — Хаки Энгатти — уже подобострастно вился вокруг двухметровой гигантки, Маджи Патунги. Вчерашние качки тоже рядом. К ним присоединилось ещё несколько будущих воинов. Все обычного телосложения, хотя и весьма крепкого.

Третьими по численности оказались ученики предназначения Поддерживающих Твердь. Их учителем был полноватый мужчина в синей тунике очень похожей на платье. Сходства с немолодой и бородатой женщиной добавляли многочисленные бусы и медальоны с иероглифами, висевшие на его шее и груди. Вдобавок у учителя были длинные кудрявые волосы, в которые вплетены цветные ленты и золотые подвески, как это делали некоторые женщины Дивии.

Всё-таки мода летающей тверди конфузила меня. Неужели так сложно было изобрести штаны? Или это предстоит сделать мне? Заняться, так сказать, модным прогрессорством? Думаю, девушки, летающие на «Крыльях Ветра» оценили бы удобство одежды, которая не принуждает их сверкать панцушотами при каждом взлёте.