Пятый Посланник-2 - Валерий Пылаев Страница 7

Похоже, ее не меньше меня тянуло ударить — даже не из злобы или страха, а потому, что повисшее над столиком напряжения уже становилось невыносимым. Но девчонка держалась.

Мы оба держались.

— Стой… Подожди! — Я сорвал с руки обуглившиеся по краям остатки обмотки и задрал рукав. – Смотри! У меня такой же!

А вот этого делать, наверное, не стоило. Оказавшись на свободе, черный дракончик снова обжег кожу, а костяшки с пиктограммами моих Техник отчаянно запульсировали, словно требуя немедленно пустить в ход смертоносные умения Кшатрия Черной Змеи. Все и разом.

И когда мои ладони вспыхнули черным пламенем, Анора не выдержала.

И ударила. Огонь сорвался с обеих ее рук и устремился ко мне, по пути превратив в факелы столик и оба кресла. Я едва успел поднять Щит. Прозрачная полусфера задрожала, рассекая горячий поток, но выдержала. Пламя хлестнуло вверх и в стороны, оставляя на стенах и потолке черные пятна.

— Прекрати! — заорал я. — Давай поговорим!

Анора не ответила -- вместо этого отступила на шаг, заряжая новое заклинание. В нее будто вселился огненный демон, который явно не собирался успокаиваться, пока я не превращусь в обугленный вопящий кусок плоти. И его новый удар оказался посильнее предыдущего.

Щит выдержал и на этот раз, но все-таки силы были неравны. Три раскаленных чуть ли не добела шарика разбились о мою магическую броню, но четвертый врезал так, что меня отшвырнуло и протащило спиной по полу чуть ли не до самой двери купальни.

От пятого я увернулся, перекатившись вбок. Не самая паршивая тактика – «батарейка» Джаду у Аноры явно помощнее, чем у меня, но и тратит силы она куда быстрее. Вряд ли мои пляски под магическим ускорением так же затратны, как полноценная стихийная магия. Я вскочил на ноги и закрутился, прыгая по вагону от гребаных шариков, которые Анора выдавала со скорострельностью пулемета системы «Вулкан». Ее снаряды завывали вокруг, срезая украшения, разнося мебель и оставляя на стенах аккуратные круглые дыры в пять дюймов диаметром. Всего за несколько секунд сумасшедшая девчонка превратила сияющий роскошью передвижной дворец Кшатриев в решето, а заодно и завалила меня обломками.

Но успокаиваться, похоже, не собиралась.

– Хватит! – Я кое-как спихнул с себя кусок перегородки и отбил Щитом пару шаров. – Ты угробишь кого-нибудь!

Не то, чтобы я так уж сильно переживал за Служителей поезда, но у них не было ни магической брони, ни способности ускориться и удрать от воющих в воздухе сгустков пламени…

Ни, похоже, желания вмешиваться в разборку высокородных. Я слышал крики и где-то за спиной и спереди, со стороны Аноры, ни никто из «серебряных» явно не спешил вмешаться, чтобы успокоить разбушевавшуюся огненную бестию, остановить разрушение, а заодно и спасти мою шкуру.

Похоже, все-таки придется разбираться своими силами – надежды, что Анора выдохнется, таяли с каждым мгновением. Рано или поздно она все-таки залепит в меня один из своих шариков, а когда я свалюсь – еще парочку… и такое не вылечит даже Дар Темной Крови. Но если получится подобраться поближе…

Черта с два – стоило мне перекатиться вперед, сообразительная девчонка тут же сменила тактику, переключившись обратно на свой гребаный огнемет. С ревом рванувшее мне навстречу пламя на этот раз оказалось не таким быстрым и горячим – но его было ЧЕРТОВСКИ много. Жар прокатился по вагону, смял мой Щит и снова опрокинул меня на спину.

– Ах ты, маленькая стерва… – проворчал я, поднимаясь. – Я тебе шею сверну!

Даже оставшись без половины бровей и вдыхая запах собственной паленой щетины, я не собирался бить насмерть – но у ярла Виглафа на этот счет явно имелось собственное мнение. И он без лишних раздумий взялся за самое страшное наше оружие – Технику Костяных Пальцев.

Анора не успела поднять Щит – видимо, не ожидала от лузера вроде меня ничего подобного. Ее согнуло и бросило на пол, и я едва нашел в себе силы не довести дело до конца: чуть оттянул локоть назад. И вместо того, чтобы раздавить глупую девчонку, как того дикаря в лесу, невидимые гигантские пальцы повторили движение моих. Стол рядом с Анорой смяло и размололо в щепки, доски пола у ее ног с треском проломились – но сама она осталось невредима.

Разве что перепугалась до смерти, и когда я снова пошел на нее, поползла назад.

– Хватит! – выдохнул я. – Послушай, черт бы тебя…

– Не подходи ко мне, ты, ублюдок! – Анора снова зажгла огонь в руках. – Даже не думай!!!

Очередная огненная Техника далась ей с явным трудом. Даже на паре-тройке Ступеней выше меня «батарейка» оказалась все-таки не бесконечной. Анора побледнела, стиснула зубы, но справилась. Прямо из ее ладони вырвался огромный пылающий меч. Он с грохотом вспорол стенку вагона и снес часть крыши – но не прекратил расти, пока не достигло пары десятков футов. И только тогда Анора со стоном отвела руку назад и обрушила огненный клинок.

Но не на меня. Гигантское лезвие из чистого пламени прошло наискосок, разрезало крышу и остатки стены, а потом с жадным ревом впилось в доски пола, описав полукруг. Я поднял Щит, но он раскидал только валящиеся с потолка горящие обломки.

– Что за?..

В полу между мной и Анорой появилась расселина – и она с каждым мгновением становилась все шире… И только когда внизу под моими ногами замелькали рельсы, я сообразил, что случилось.

Чокнутая девка могла врезать мне – но вместо этого просто откромсала половину вагона! Паровик остался с той стороны и, сбросив тяжесть, стремительно набирал ход и увозил прочь жалкий огрызок поезда с Анорой. Она уплывала все дальше и дальше, а я наоборот замедлялся, будто груз всего состава тянул мою половину вагона назад.

Но и на этом сюрпризы не закончились – Анора снова подняла уже потускневший и укоротившийся вдвое огненный меч.

– Срань Господня… Нет! – пробормотал я. – Не надо… Черт бы тебя побрал, даже не думай!

Кажется, я даже успел увидеть на лицо Аноры сожаление.

За мгновение до того, как она разрезала рельсы в полусотне футов передо мной.

* * *

Откашлявшись, я кое-как поднялся с засыпанного каменной крошкой и покрытого копотью пола и подобрал меч. Точно такой же, как тот, что я оставил где-то под Монтабаном – только чуть тяжелее. И до сих пор немыслимо острый – даже после всего, что нам было суждено пройти вместе. Ни человеческая плоть, ни металл, ни дерево так и не смогли оставить на блестящем лезвии ни царапины.

Меч оказался куда прочнее меня самого. Он переживет сегодняшний день.

Но не я. Удача, хранившая меня и в Монтаржи, и в Орлеане, и в Пате, отвернулась. Всевышнему было угодно, чтобы я так и не увидел, как моя Франция вышвырнет ублюдка Генриха и его солдат обратно за пролив и вздохнет спокойно. Он излечил меня от ран, но лишь для того, чтобы отправить сюда, в этот странный мир. Он дал мне силу сражаться так, как я не сражался за все двадцать лет на службе у короля… Но так и не потрудился хотя бы намекнуть – для чего. Как знать, может, ему просто хотелось как следует наказать меня за мои грехи перед смертью.