Сердца хаоса - Виктор Милан Страница 42

— Если вы, дон Карлос, действительно решили помочь горожанам, поддержите наши усилия, когда наша партия поставит вопрос о вотуме недоверия планетарному правительству. О, в этом нет ничего задевающего вашу честь, полковник, или еще каким-либо образом бросающего тень на ваше соединение. Речь идет вот ^ чем…

Он остановился и махнул рукой в сторону равнин, где проходили учения.

— На примере так называемой гвардии полковник, вы можете видеть, до чего довело планету нынешнее правительство. То же самое творится во внутриполитической жизни. Защитники Хартии — это даже не партия в общепринятом смысле, это просто вывеска для целой банды отъявленных политиканов и свихнувшихся на утопиях идеалистов, которые изо всех сил пытаются найти свое место на политической сцене, пока наш благоразумный маркиз отдыхает на Новом Авалоне. Само название движения, само слово «Хартия» представляется не более чем историческим курьезом. Место ему — в музее. О какой Хартии может идти речь, если созданная на ее основе национальная гвардия небоеспособна? Она и не может быть боеспособной, если ее формирование проходит по принципам, установленным столетия назад. Идеалисты желают вернуться к жизни первопроходцев, но это исключено! Таун — часть Внутренней Сферы, и никуда от этого не деться. Откуда возьмутся те люди, которые осваивали планету? Где эти сильные характеры? Это не более чем мечта, отдушина для страждущих… К сожалению, среди их лидеров идеалистов почти нет, это все тертые калачи.

— Хорошо, — спросил полковник, — что конкретно вы хотите от нас?

Блейлок вновь пожал плечами.

— Нам нужна поддержка. Нам бы очень помогло ваше влияние на тех хозяев, управляющих и мелких боссов, которые связаны с предприятиями Чанди. Курита отхватил большой ломоть территории планеты, хотя, скорее всего, сам не подозревает об этом. Мы намерены выставить эту старую, несчастную, затасканную всяческими подлецами Хартию на всеобщее обозрение. Пусть все убедятся, какое это старье. Мы ни в коем случае не ставим своей целью отказаться от Хартии; просто мы должны осовременить ее, привести в соответствие с нынешними условиями. В этом вы тоже можете оказать нам серьезную поддержку, если выступите с соответствующим разъяснением. Затем мы разоружим национальную гвардию, переформируем национальные силы обороны. И только потом… — Говард Блейлок, усмехнувшись, глянул на полковника. — Только потом мы сможем привлечь внимание населения к проблеме угрозы со стороны «ронинов». Я — за, потому что для сплочения нации нет ничего лучше, чем глобальная военная угроза. Только с ее помощью можно заткнуть рот крикунам и провокаторам. Что скажете, полковник?

Как всегда по вечерам, в гимнастическом зале лицея Рэндолфа Картера, расположенного на Скелос-стрит, собралось много народа. В воздухе висело напряжение. В зале поставили ряды стульев, пришедший на митинг народ был настроен по-боевому. Кулаки на чужаков чесались у многих.

Высокий грузный парень со шрамом на лице старался не выставлять напоказ свою рану. Не тут-то было!

— Эй, Тэлбот! — окликнул водитель-дальнобойщик Хейни из «Немедия картедж».

Тэлбот даже вздрогнул, услышав его голос. Этот дуболом был ему очень не по душе — мозги куриные, а болтает не останавливаясь, словно ему есть что сказать. Помалкивал бы лучше!.. Ох, дождется он, пересекутся когда-нибудь их дорожки.

— Что это ты такой кислый? — с ухмылкой спросил Хейни. Его голос звучал словно мобильный клаксон в тумане, соседи сразу начали оборачиваться в сторону Тэл-бота. — Ты что, порезался, когда брился?

— Чертовски остроумно! — сквозь зубы ответил Тэлбот и отвернулся к стене. Хейни, удовлетворенный, захохотал на весь зал.

Тэлбот терпеть не мог искусственную органическую массу, с помощью которой обычно заживляли резаные раны. Вот и этот шрам, который ему оставила скользкая сучка с Островов, пришлось зашить старой доброй пластиковой нитью. Конечно, такой разрез не спрячешь. Тут еще этот Хейни!.. Смейся, подонок, тебе к лицу. Удивительно, почему люди, решившие связать свою жизнь с революционным движением, никак не могут полаДить между собой? Так и врезал бы в морду этому ублюдку!..

Кто-то сзади крепко, до боли, ухватил его за бицепс. Тэлбот совсем уже решился наказать наглецахрезко обернулся, но, заметив Ламли, сразу успокоился — тот выглядел еще хуже, чем он. Постыдное, конечно, чувство, но Тэлбот ничего не мог с собой поделать — даже улыбнулся от удовольствия. Вид у чернокожего как у побитого енота, особенно убедительны синяки на темном лице — так и светятся лиловым заревом. Нос заклеен, поверх наложена шина.

— Что тебе? — успокоившись, спросил Тэлбот.

— Она здесь.

— Кто?

— Эта дрянь, которая нас отделала. — Ламли кивком указал на задние ряды. — И разрази меня гром, если она не снимает нас в эту минуту.

Тэлботу хватило мгновения, чтобы приметить эту сучку. Точно, она! Как и в прошлый раз, в каком-то мешковатом пальто. Кепка с широким козырьком. На плече сумка, с какой обычно бродят автостопщики. Села в самом темном углу. Ничего, там света тоже хватает, чтобы узнать ее. В сумке вполне достаточно места, чтобы спрятать видеоаппаратуру.

— Волк-в-Юбке права, — сказал Тэлбот. — Она точно полицейский агент. И к тому же прямо-таки конфетка…

— Что будем делать? Если только она узнает, что случилось с седобородым говнюком…

— Она не сможет ничего доказать. — Тэлбот испытывал легкое беспокойство. Он не знал, как далеко зашли копы в расследовании этого случая. Да и погоня за ней тоже могла их встревожить/Если она и в самом деле работает на полицию… Тэлбот здраво рассудил, что их начальство тоже не будет плясать от радости, когда узнает, как они напортачили. Тем более что дело замешано на убийстве, следовательно, это бросает густую тень на все их движение. Надо с ней разобраться прямо сейчас, вызвать на скандал, обвинить в связях с полицией — по крайней мере, с этой стороны они будут защищены.

Тэлбот начал решительно протискиваться в сторону Касси. Испуганный Ламли схватил его за рукав куртки.

— Ты куда?

— Сейчас разберусь с этой дрянью!

— С ума сошел! Совсем головкой ослабел? Тэлбот широко улыбнулся.

— Я просто хочу поболтать с ней немного. — Он едва справлялся с охватившим его ознобом, его трясло от ненависти. Если эта сучка что-нибудь пронюхала, ему даже мечтать не следует о дальнейшей политической карьере.

— Остановись! Подумай, что случится, если она поднимет шум. Начнет вопить, что мы пытались ее изнасиловать. Эти, из полиции, любят подсовывать беспомощных овечек, потом навалят все сразу — не отвертишься. Тэлбот сумел взять себя в руки: Ламли прав.

Ноздри у него трепетали, как у разъяренного быка. Он был полон жажды мщения, но здравый смысл подсказывал, что вряд ли удастся провернуть дельце за один раз. Здесь спешить не следует, а то нарвешься. Уж на что Лам-ли.горяч, но и он не собирается вот так, без раздумий, совать голову в пекло.

— Хорошо, подождем. Ты садись вон туда и не спускай с нее глаз, только ни в коем случае себя не обнаруживай. Держись как ни в чем не бывало. Я пока отыщу кое-кого, с кем мы преследовали ее в тумане. — Он хлопнул приятеля по спине. — На этот раз мы сыграем по правилам, без всякой спешки. Это удобный случай составить свой круг, в котором все будут завязаны на одном деле. Только такой группой можно рассчитывать на успех. И черт знает на что еще.