Норки! - Питер Чиппендейл Страница 39

Филин не удержался и снова бросил взгляд через плечо. Розовое ухо никуда не исчезло и продолжало вибрировать.

— Ладно, хватит о нем, — сказал ДД, возвращаясь к своему обычному тону. — Боюсь, при такой погоде мне трудно будет оставаться снаружи достаточно долго.

Филин посмотрел на пушистую крольчиху, которая закатила свои влажно блестящие глазки, словно говоря, что в такую погоду ДД не следовало выходить из норы вовсе.

— С твоего позволения, я постараюсь как можно скорее ввести тебя в курс дела, — сказал тем временем

Дедушка Длинноух. — Опасаюсь, правда, что понять это будет нелегко. Многие кролики — и те не понимают всего до конца. Что касается твоих скептически настроенных друзей, считающих нас паникерами, трепачами, длинноухими дурачками…

Филин снова подпрыгнул, пораженный тем, как много знал Длинноух. Несмотря на это, он предпринял слабую попытку опровергнуть услышанное, но ДД остановил его движением своей высохшей лапки.

— Нет, нет, не тревожься, — мягко сказал он. — Они имеют право на свою точку зрения. Я сам, бывало, резал правду-матку в глаза, впрочем, тогда я был значительно моложе. Ведь эта сырая погода не повредит старику? — добавил он с улыбкой, обращаясь к молоденькой крольчихе.

Та хихикнула, заморгала длинными ресницами, а Филин неожиданно подумал: до каких пределов простираются ее обязанности сиделки? Пожалуй, решил он, дело не обходится одним режимом дня и занудными, как у Юлы, разговорами. Это открытие заставило его посмотреть на старика с новым уважением.

— Весна еще не проросла цветами, а время, обильное спелыми плодами, уже далеко позади, — уронил Дедушка Длинноух загадочную фразу, глядя на пелену мелкого холодного дождя, колышущуюся над поляной.— Боюсь, от тех времен нам остался только туман и никто из нас сегодня не увидит заката. Но все равно, даже в дожде есть своя красота и таинственность. Ты согласен?

Филин был вполне согласен. У него часто возникали подобные мысли, но ему не с кем было ими поделиться. Интересно, как бы он обсуждал таинственную красоту тумана с Борисом?

— Но я, кажется, повторяюсь, — сказал старый кролик и, подобравшись, посмотрел на Филина до странности пронзительным взглядом. — Сейчас я прошу тебя только об одном: выслушай меня как можно внимательнее и постарайся никогда этого не забывать…

И он начал свой доклад, останавливаясь только тогда, когда миловидная сиделка поднимала лапку, чтобы вытереть ему с бровей капли дождевой воды. Филин тем

временем изо всех сил старался не упустить сути, хотя с уст кролика то и дело срывались словечки типа «взаимозависимость», «Гея»1 и «симбиотические связи», существенно осложнявшие понимание. Было, впрочем, видно, что ДД изо всех сил старается сделать свой доклад предельно понятным. Вооружившись прутиком, он трясущейся лапой чертил на земле какие-то неровные линии и кружочки, отдаленно похожие на яблоню с яблоками, но без листьев. Это, по его словам, должно было иллюстрировать многочисленные связи между самыми разными формами жизни.

— Видишь, друг мой, это называется «пищевой цепочкой», которая связывает нас всех в единое целое.

Филин видел перед собой только сложную паутину линий, при одном взгляде на которую любой уважающий себя паук сдох бы от зависти, но, по мере того как прутик в пораженной артритом конечности Дедушки Длинноуха добавлял к этому странному рисунку новые и новые детали, Филин понемногу начал разбираться в том, о чем рассказывал и во что просил его поверить кролик-патриарх. Все живые существа, обитающие в лесу, и в окрестных полях, и даже во всем мире, были, оказывается, связаны между собой крепкой взаимной зависимостью.

— Все дело в том, как удерживать эту схему в равновесии, — подчеркнул ДД. — А для этого все мы — я имею в виду каждый вид — должны в равной степени участвовать в происходящих в лесу процессах. Вот в каком смысле мы все равны. Как тут решить, кто важнее и кто играет более значительную роль в определении естественного хода событий? Представь себе бабочки-но крыло. Ты никогда не задумывался о том, к каким последствиям может привести лишний взмах такого крыла?..

Дедушка Длинноух неожиданно замолчал, а Филин так же неожиданно подумал о том, что вся эта ученая белиберда едва не заставила его позабыть о себе. Как

' Гея (греч.) — земля; в древнегреческой мифологии — *мать-3ем-ля», прародительница живых и обитель мертвых.

же, последствия взмаха крылом какого-то лесного мотылька! А каковы могут быть последствия не одного, а нескольких взмахов его собственных мощных крыльев? Множество полевок могли бы ответить на этот вопрос — кроме, разумеется, тех, которые уже никогда никому ничего не расскажут.

«Так что же, значит, все, что он выслушал,— гуано? Кроличьи катышки?» — снова и снова спрашивал себя Филин. Но странное влияние древнего кролика никуда не делось; даже если все им рассказанное действительно было гуаном, то гуаном очень любопытным и не лишенным оригинальности. Просто нужно немного поднапрячься и попробовать охватить разумом всю картину, решил Филин. В частности, загадка с «пищевыми цепочками», похоже, начала разъясняться. Как, бишь, говорил об этом ДД? Растения служат пищей травоядным, которых, в свою очередь, поедают хищники, в то время как всеядные питаются теми и другими, — и так от корней нарисованного ДД дерева до самой вершины, на которой оказался он, Филин, — самое хищное в лесу существо. Кстати, деревья, произрастая из семян, тоже тянулись вверх и старились только для того, чтобы упасть и сгнить, превратившись в питательный чернозем для следующих поколений деревьев, которые появлялись из их же семян, заполняя собой лес. И даже солнце высушивало влагу, которая поднималась вверх и, превратившись в тучи и облака, проливалась на землю благодатным дождем, питавшим собой реки — такие, например, как та, что текла вдоль опушки леса. Реки, в свою очередь, добегали до Большой Воды, о которой Филину когда-то рассказывали перелетные птицы. Там солнечные лучи снова превращали воду в облака, которые возвращались с ветром обратно на сушу, чтобы снова выпасть в виде осадков. Без солнца и дождей не смогли бы расти растения, которыми питаются травоядные, а не было бы травоядных, то и хищников бы не было, и даже не было бы всеядных, которым все равно, чем или кем питаться…

— Все растения и все животные играют исключительно важную роль, являясь составными частями уди-

вительно сложного и находящегося в постоянном движении целого, — подвел итог ДД и, с трудом удерживая в дрожащих лапах палочку, заключил нарисованную на земле схему-паутину в круг. Было очевидно, что каждое движение дается ему огромным напряжением сил и воли, и крольчиха-сиделка покосилась на Филина с молчаливым упреком. — Все в лесу движется по одному и тому же замкнутому кругу. Видишь, друг мой, этот великий круговорот? Прах есмь и возвращаюсь в прах… Пыль в конце концов снова превращается в пыль. Боюсь, я не все сумел объяснить доступно, — задумчиво промолвил ДД. — Но это слишком длинная история, а времени у нас мало…

Тут Филин не мог не согласиться; он никогда не слышал ничего длиннее, да и ДД выглядел так, словно в любой момент готов был откинуть когти.