Спектроскоп души - Эдвард Митчелл Страница 36

– Вы кого-то ищете, Ванли, – добродушно заметил генерал Квонг. – Я вижу это по вашим глазам. Что ж, даю вам увольнительную.

Мистер Ванли направился в длинный коридор, ведущий в зал заседаний Сената, и продолжил там свои поиски. Не найдя того, кого искал, вернулся обратно в ротонду и двинулся в другой конец Капитолия. Зал заседаний Конгресса был отведен для танцев. Огромные часы над столом спикера транслировали музыку вальса, в ритме которого несколько сотен танцующих кружились на натертом до блеска полу.

Ванли остановился в дверях, глядя на проплывающие мимо пары. Вскоре глаза у него загорелись. Он уже не отводил взгляда от прекрасного лица и грациозной фигуры девушки в белом атласном платье, которая великолепно вальсировала с молодым человеком, похожим на итальянца. Ванли сделал еще шаг или два, и в этот момент леди заметила его присутствие. Она что-то сказала своему партнеру, и тот немедленно снял руку с ее талии.

– Я ждала вас целую вечность, – сказала девушка, протягивая руку Ванли. – Я рада, что вы пришли.

– Благодарю вас, мисс Ньютон, – ответил Ванли.

– Можете быть свободны, Франческо, – обратилась девушка к молодому человеку, который с ней вальсировал. – Я больше не нуждаюсь в ваших услугах.

Молодой человек, которого она назвала Франческо, почтительно поклонился и удалился без единого слова.

– Не стоит пропускать такой чудесный вальс, – сказала мисс Ньютон, кладя руку на плечо Ванли. – Он у меня будет сегодня первым.

– Значит, ты еще не танцевала? – уточнил Ванли, когда они уже скользили в танце.

– Еще нет, Дэниэл, – ответила мисс Ньютон. – Еще ни с одним джентльменом я не танцевала.

Монголоид благодарно улыбнулся.

– Однако я воспользовалась услужливостью Франческо, – продолжала она. – Так удобно иметь под рукой такого умелого и надежного партнера! Только подумай, наши бабушки и даже наши матери были обязаны уныло сидеть у стен, ожидая милости своих высоких и могущественных… – Она внезапно умолкла, заметив, что на лице ее партнера мелькнула легкая тень неудовольствия. – Прости меня, – прошептала она, почти положив ему голову на плечо. – Прости, если я причинила тебе боль. Ты же знаешь, милый, что я никогда…

– Знаю, – прервал он ее. – Ты слишком добра и слишком благородна, чтобы при оценке человека придавать значение таким пустякам. Ты просто не подумала о том, что мои мать и бабушка никак не могли встретиться с твоими в свете… По очень простой причине, – продолжал он с легкой ноткой горечи в голосе. – По той причине, что моя мать была по горло занята работой в прачечной моего отца в Сан-Франциско, а мечты моей бабушки не выходили за пределы каюты на нашем родовом сампане на реке Янцзы-цзян. Тебе-то это безразлично. Но есть и другие…

Некоторое время они танцевали молча, он – погруженный в грустные мысли, а она – участливо на него глядя.

– А сенатор… – спросил наконец Ванли. – Где он сейчас?

– Папа? – девушка бросила испуганный взгляд через плечо. – Ох! Папа просто засвидетельствовал свое присутствие здесь, чтобы проводить меня, и из-за того, что этого все от него ожидали. И сразу же уехал домой, чтобы поработать над своей скучной речью против овощей.

Помолчав пару минут, Ванли очень медленно и очень тихо прошептал:

– Как ты думаешь, сенатор что-нибудь подозревает?

Теперь пришла ее очередь продемонстрировать смущение.

– Я совершенно уверена, что папа не имеет ни малейшего представления. Но именно это меня и беспокоит. Мне все время кажется, что мы оба гуляем по краю вулкана. Я знаю, что правда на нашей стороне и что само небо так определило, но все равно мне страшно за наше счастье. Ты, как и я, знаешь, какие старомодные и абсурдные взгляды разделяет большинство в Массачусетсе, тебе известно, что папа у меня консерватор из консерваторов. Я уже давно убедилась, что он по достоинству оценивает твои способности. Когда ты выступаешь в Палате, он очень внимательно изучает твои слова. Я думаю, – продолжала она с принужденным смешком, – что твои доводы доставляют ему немало беспокойства.

– Этому пора положить конец, Клара, – произнес китаец, когда музыка умолкла и танцующие остановились. – Я не могу позволить, чтобы ты хотя бы еще один день оставалась в таком двусмысленном положении. Моя гордость и твое спокойствие требуют, чтобы мы объяснились с твоим отцом. У тебя хватит смелости ради нашего счастья сделать такой решительный шаг?

– Да, – искренне ответила девушка, – у меня хватит смелости предстать перед отцом и все ему рассказать. Больше того, – она сжала ему руку и, глядя прямо в глаза, очаровательно покраснела, – у меня хватит смелости пойти гораздо дальше.

– Ах, ты, моя любимая пуританочка! – только и смог он вымолвить.

Выходя из зала заседаний Палаты представителей, влюбленные столкнулись с мистером Уолсингемом Брауном и мисс Хойетт из Нью-Йорка. Нью-йоркская леди по-дружески обратилась к мисс Ньютон, отметив присутствие Ванли только холодным кивком головы. Ванли поискал взглядом глаза приятеля.

– Мне надо еще до утра с тобой посоветоваться, – вполголоса сообщил он.

– Хорошо, дорогой друг, – ответил мистер Браун. – Можешь на меня положиться.

И пары распрощались.

Монголоид и его возлюбленная из Массачусетса вместе с толпой направились в обеденный зал. Каждый из них был занят своими мыслями. Почти механически Ванли провел свою подругу в угол обеденного зала и усадил за ширму из карликовых пальм, подальше от любопытных глаз.

– Спасибо, что привел меня сюда, – сказала девушка. – Пока мы танцевали, я успела проголодаться.

За все время их душевной близости она впервые попросила накормить ее. Просьба была вполне естественной и невинной, однако Ванли, услышав это, вздрогнул и прикусил губу, чтобы не выдать свое волнение. Он выглянул из-за пальм и осмотрел столы, уставленные деликатесами и окруженные мужчинами, которые напористо прокладывали себе путь за подкреплением для доверенных их попечению дам. При виде этого зрелища его снова передернуло. Немного поколебавшись, он повернулся к мисс Ньютон, сел рядом с ней и, взяв ее за руку, заговорил решительно и серьезно.

– Клара, – сказал он. – Я хочу в последний раз получить от тебя подтверждение того, что ты меня любишь. Не пугайся, не смотри так тревожно, просто внимательно меня выслушай. Если после этого ты все равно отправишь меня за pâté [14], куриным крылышком, салатом или даже за тарелкой фруктов, я выполню твое пожелание, хотя это и оставит мучительный след у меня в душе. Так что сначала выслушай то, что я должен тебе сказать.

– Ну, конечно, я выслушаю все, что ты должен мне сказать, – ответила девушка.

– Тебе достаточно хорошо известны политические идеи, которые исповедуют наши партии, – продолжал он, нервно разглядывая кольца на изящных пальцах своей подруги, – и значит, ты понимаешь разницу между тем, что считаю справедливым я, и тем, чему тебя учили.