Танос. Титан-разрушитель - Барри Лига Страница 35

Нет, – напомнил он себе. – Мой народ – на Титане. И он под угрозой.

Его народ. Синтаа. Мать. Гвинт, которая все так же являлась к нему во сне и постоянно повторяла одни и те же слова. С каждым сном тело ее все больше увядало и разлагалось, клочьями лезли волосы. И все же он узнавал ее облик, заново изучал свою давнюю подругу.

Он обязан вернуться. Обязан спасти Титан.

В одной из палаток завязалась драка. Танос услышал крик. Вокруг палатки уже собрались зеваки. Их было пятнадцать, двадцать, а может и больше. Они стояли под дождем, топали ногами по грязи и выкрикивали что-то ободряющее, пока двое бывших членов экипажа корабля избивали друг друга.

Танос прорвался сквозь толпу, растолкав собравшихся, и, схватив драчунов за шеи, развел их в стороны.

– Прекратите, – приказал он. – Сейчас же.

– Но он... – возразил один из них.

– Не важно, – отрезал Танос. – Здесь можно начать жизнь с начала. С чистого листа. Не стоит сразу делать глупости. – Он оттолкнул их в разные стороны.

Танос отправился дальше бродить по лагерю. Тут и там раздавались звуки многочисленных ссор и драк. На борту «Санктуария» и даже на «Золотой каюте» у каждого было свое место, и каждый его знал. Старый порядок ушел в прошлое. Теперь никто не знал, кто он и что ему делать. Но у них появилась территория, – пусть даже это были всего несколько квадратных метров сухой земли, на которых стояла палатка, – и они тут же начали ее защищать. У них появились свои вещи – пусть даже это был всего лишь простенький комплект помощи беженцам от правительства Ксандара.

Дай людям, у которых ничего нет, хоть что-нибудь, и они будут защищать это даже ценой своей жизни, подумал Танос. Но одно дело – драки и ссоры. Хуже, что начались самоубийства.

По лагерю прокатилась волна суицидов. Добровольно шли на смерть представители всех каст, видов и обоих полов. В каждом уголке лагеря Танос находил скорбящих друзей и семьи. Причин расстаться с жизнью он насчитал столько же, сколько смертей.

Слишком сильная гравитация. Слишком слабая. У воздуха странный вкус. Еда не так приготовлена.

Но суть всех причин была в одном: страх.

Танос освободил их от страшного жизненного уклада, но кроме этого большинство из них ничего и не ведало. Даже насильно завербованные на корабле свыклись с судьбой, их реальность определял и ограничивал Его Светлость. Оказавшись на свободе, на незнакомой планете, они не знали, как быть. Не умели решать за себя.

Танос стоял под дождем, снова и снова напоминая себе: Это не мой народ. Я за них не отвечаю. Мне нужно домой.

* * *

Позже, когда закончился дождь, к Таносу подошел Даакон Ро. Найти его было нетрудно: фиолетовый титан возвышался над остальными на дециметр, если не больше.

– Вам нужно пройти регистрацию, – сказал ему Ро, рассматривая испачканные ботинки. – Придется заполнить несколько форм.

– Иначе бюрократия изголодается, – ответил Танос.

– Просто умрет с голоду, – с горечью поддержал Ро, скребя один ботинок каблуком другого. – Поверить не могу, что мне поручили отвечать за этот лагерь. Надо было раньше уходить на пенсию.

– Да, стоило послушать своего супруга, – дружелюбно заметил Танос.

– Ох, как вы правы! – Даакон Ро понял безнадежность попытки очистить ботинок и повел Таноса к большой палатке, где разместили администрацию лагеря. Как только они вошли, покрытие палатки изменилось в цвете и плотности и теперь пропускало больше света и воздуха.

Даакон Ро, ворча под нос, листал голограммы, которые производил его планшет.

– Танос с Титана, верно? Капитан корабля?

Танос задумался. Он сомневался, что хочет указывать

свое имя в ксандарианской базе данных.

– Запишите имя, которое мне дали при рождении, – сказал он. – Синтаа Фалар.

Ро поднял бровь.

– То есть Танос – это что, прозвище?

Танос равнодушно пожал плечами:

– Какие у вас еще есть вопросы? Я тороплюсь.

Ро хихикнул.

– И куда спешите? Не думал, что кому-то захочется побыстрее пуститься снова в космос после того, как вы еле добрались сюда на той развалюхе, – сказал он и небрежно махнул рукой в ту сторону, где на орбите завис пустой «Санктуарий».

– С Титана не слышно никаких новостей? – Со дня изгнания прошло уже много, очень много времени – казалось, что целая вечность. Танос опасался худшего.

Ро удивился вопросу и задумчиво помолчал.

– Новости? Нет. По крайней мере, я точно ничего не слышал. На Титане не так часто что-то происходит.

Танос облегченно вздохнул. Раз нет новостей, значит, планета еще цела. И есть время ее спасти.

– Итак, – продолжил Ро, возвращаясь к голографической анкете. – Как давно вы управляете кораблем?

Танос издал стон и заново принялся за объяснения. Сначала Ро нетерпеливо кивал, а потом перебил его.

– Послушайте, мне не важно, как именно или от кого вам достался корабль. Эта ржавая кастрюля занимает место на орбите. Астрономический Совет жалуется, что им теперь через их мегателескоп Венеру не видно или куда там они смотрят.

– И при чем тут я? – спросил Танос.

Ро объяснил ему, что «Санктуарий» угнали так давно, что все возможные сроки давности по преступлению вышли... а законные владельцы преставились. Корабль теперь в любом случае принадлежит Таносу, а значит, именно он и отвечает за него.

Танос продал судно и купил взамен то, на что хватило денег, – небольшой скоростной корабль. На борту этого быстрого, маневренного аппарата не было оружия и щиты оказались очень слабыми, но и такой вариант его устроил.

Само собой, Танос назвал его «Санктуарий».

К его удивлению, когда корабль должен был вот-вот взлететь, на трапе появился Ча, облаченный в свободные брюки, кофту с большим вырезом и в серых сапогах по колено. После нескольких суток в лагере беженцев, который был куда уютнее и удобнее койки на «Золотой каюте», он выглядел посвежевшим и вполне довольным.

– И куда мы летим? – первым делом спросил Ча.

– Я не буду требовать, чтобы ты выполнял свои обещания. Ты уверен, что хочешь со мной? – уточнил Танос. – Можешь остаться и...

– И что?

– Жить своей жизнью.

Ча усмехнулся.

– Танос, ты будешь спасать других. Я занимаюсь этим всю свою жизнь.

Танос хмыкнул. Он никогда не рассказывал Ча, как именно собирается спасать Титан. И не стремился заводить об этом разговор.

Тем не менее он рассчитывал, что рано или поздно его рациональность и фактическое положение вещей возьмут верх над мистическими воззрениями и пацифизмом Ча. Танос хотел что-то ответить, но тут послышался чей-то голос: