Женщина-лиса - Кий Джонсон Страница 33

— А почему бы и нет?

— Тогда скажи мне, что такое карма. И Будда.

— Прямо в цель, лиса? Наверное, ты жаждешь просветления. Целых пятьдесят лет я был монахом — а это больше поколений лис, чем у тебя пальцев на лапах, — и то я не знаю, — он больше не казался мне опасным. Я села и подняла голову. — Я думаю, ты заслуживаешь лучшего ответа, чем этот. Хотел бы я, чтобы он у меня был. Давай попробуем. Будда… был человеком, он жил много лет назад. Теперь он бог. Такое случается — его уроки научили меня вслушиваться в себя, пока я не перестану слышать. А потом я буду там — в раю. Карма — это путь, по которому мы идем в рай. То, что он говорил, было бессмысленно.

— Это поэзия? — спросила я.

— Это противоречие — вот что это. Итак, я искал тишину всю свою жизнь, но все, что я нашел, — это новые и новые вопросы. А вся твоя жизнь — это тишина, да? — сказал он горько. — За исключением сегодняшнего дня, когда ты заговорила со мной. Насколько тиха твоя жизнь, а, лиса?

Я помотала головой, пытаясь отогнать его бессвязную речь, которая жужжала у меня в ушах, как надоедливая муха.

— Ну что ж, я думаю, скоро я найду тишину, — сказал он. — Возможно, даже слишком скоро. Вот так. Старику нужна тишина. А что нужно лисе? У меня никогда до этого не было возможности спросить об этом. Я думаю, что умираю.

— Я хочу стать человеком.

— Правда? — Он снова засмеялся и закашлял. Наконец он выплюнул комок слизи на пол. — Ну-ну. Значит, ты ищешь человеческий череп? Знаешь, тебе не удастся получить мой. — Он повысил голос. — Я буду драться, если понадобится.

— Я и не хотела…

Старик расслабился.

— Не буду ободрять тебя. В любом случае тебе надо пройти через круги перерождения, а не просто перепрыгнуть и сразу стать человеком. Для того чтобы стать им, тебе нужно многому научиться. Но мне-то какое дело? Есть ли у тебя душа или нет. Я не бодхисаттва, чтобы учить тебя.

— Я однажды видела, как сожгли человека, — сказала я, — когда он умер. После него почти ничего не осталось, только запах.

— А ты спрашиваешь, что такое душа! После смерти не остается ничего, кроме запаха.

— Да, — медленно проговорила я. — Наверное.

— Это и не важно. О чем тебе стоит беспокоиться, так это о том, где взять череп, если люди сжигают мертвецов.

Я еще об этом не думала. Его мысли неслись с такой скоростью, что я просто за ними не поспевала. Разговаривать с ним было почти то же самое, что говорить с моей Матерью. Только он был человеком, он должен был знать то, что мне нужно, а Мать была полоумной лисой.

— Ну, — сказал он, — иногда мертвецов хоронят. Там, наверху, в горах есть кладбище у храма Ками. Только не говори призракам, что это я тебе рассказал, а то они никогда не оставят меня в покое. А теперь иди! Не могу даже представить, что на меня нашло, что я заговорил с лисой. Пошла вон! — Он швырнул в меня металлическим кубком.

Я не ожидала этого броска, поэтому не успела увернуться, и кубок ударил меня прямо в грудь, стукнулся об пол и откатился в сторону.

Под вечер я нашла храм, от которого так пахло благовониями, что я учуяла его раньше, чем увидела. Дюжина мужских голосов напевали какие-то слова на одной ноте и так быстро, что я не могла ничего разобрать. Рядом с храмом были маленькие здания: кухня (оттуда пахло едой), общая спальня (потом), сарай (волами) и домик для паломников (оттуда ничем не пахло). Все эти запахи заглушал один, более сильный — он стелился по земле, словно туман — запах костей и гниющей человеческой плоти. По этому запаху я прошла немного вниз по тропинке и вышла на маленькую полянку, утыканную деревянными дощечками с привязанными к ним ленточками с молитвами.

Я подошла к бугорку грязи в самом конце кладбища, спрятанному в тени деревьев, от которого пахло сильнее всего. Я осмотрелась: никого не было. Я начала рыть.

Лисы умеют рыть и часто делают это. Но рыть могильную землю тяжелее, чем нору. Земля была плотной, с комьями глины. Когда мои лапы облепляла земля, я останавливалась, выгрызала ее и продолжала рыть. Скоро я содрала кожу с подушечек и, когда выгрызала землю между пальцами, чувствовала вкус крови. Запах трупа становился все сильнее.

Зачем люди делают это? Я не могла понять, зачем они сжигают трупы, но это было еще хуже. Наверное, они должны были что-то делать, чтобы куда-то убрать трупы.

Мои когти царапнули ткань.

— Эй!

Я отпрыгнула назад от могилы, обернулась и увидела женщину. Она была словно соткана из тумана — как лунные лисы. От нее тоже ничем не пахло, но те были странными и красивыми, а эта женщина была покрыта бородавками, беззубая разлагающаяся старуха.

— Кто ты? — спросила я.

— Призрак.

— Ты можешь причинить мне вред?

— Да, — ответила она. Ее седые волосы развевались на ветру. Она обнажила свои беззубые десны.

— Я тебе не верю, — сказала я.

Как она могла сделать мне что-то? Она была вся из тумана, из ничего. У нее даже не было зубов. Я продолжила рыть.

— Прекрати это немедленно! Я была богатой женщиной. Я была первой женой Таира-но Садафуна, когда была жива.

— Но теперь ты мертва. Почему ты до сих пор здесь? — Гнилые ребра трупа рассыпались, когда я дотронулась до них. Кожа лица облезла и обнажила скулы. Глазницы были забиты липкой грязью. Рот открылся и заговорил:

— А где я еще должна быть? Тут мое тело.

— Я видела тела и раньше, — сказала я после недолгого молчания. — Мышей и других зверей. Но они просто гнили, и после них оставались лишь кости.

— Мне говорили, что меня ждет перерождение. И я верила этому, когда была жива. Но как я могу верить в это теперь? Я не думала, что умру. А посмотри, как все получилось.

— Перерождение? Все умирают, — сказала я.

— Что ты можешь знать? Ты всего лишь лиса. Мне говорили, что у тебя нет души, и я верила, хотя теперь я в этом сомневаюсь.

Даже став призраком, женщина болтала, как это делают живые люди. Я продолжала откапывать ее череп.

— Оставь меня в покое! — закричала она. — Это все, что у меня осталось.

Ее голова, больше не поддерживаемая землей, скатилась с шеи.

— Уходи! — сказала я.

— Почему? — спросил забитый грязью рот. — Зачем тебе понадобилось выкапывать мое тело?

— Мне нужен череп, чтобы стать женщиной.

— Нет, ты никогда не сможешь стать человеком. Ты — лиса, а я — призрак. Мы с тобой не люди, но по крайней мере когда-то это был мой череп. Оставь его мне!

— Нет, ты хотя бы когда-то была женщиной.

— Ты жива, а я мертва. И ты завидуешь мне? Я бы предпочла быть живой лисой, чем мертвым Буддой. Чего же ты хочешь?