Чистильщики - Иван Булавин Страница 30

В голове вспыхнул яркий свет, и я очнулся. Рядом сидели остальные, молчали и с подозрением смотрели на меня.

— Видел что-то? — с пониманием спросил Старик.

— Видел, — кивнул я, хватая ртом воздух, что именно я видел, уточнять не стал. Потом как-нибудь.

— Что делать будем? — спросил Глобус, ни к кому конкретно не обращаясь. — Видали, какое царство. Тут полтонны тротила нужно, а ещё лучше напалм бочками. Чтобы всю заразу выжечь с концами.

— Загнул ты, полтонны, — с видом знатока возразил Кактус, — сколько у нас есть? Попробуем обойтись.

Было у нас немного. В общей сложности набралось килограмма четыре, точно я не разглядел, шашки передавались Кактусу, видимо, он и есть наш подрывник.

— Сейчас две колонны подорву, тут всё и рухнет, — объяснил он довольным тоном.

— На всякий случай, — предложил Старик, — давайте хоть самые большие расстреляем, не нравятся они мне.

Мне они тоже не нравились. В самых больших коконах содержалось нечто, размером с большую собаку, хотя форму разглядеть было трудно, мешала тёмная жидкость. Если хорошо присмотреться, становилось видно, как это нечто внутри вздрагивает, или даже пытается шевелиться. Понятия не имею, что там получится в конце, и когда оно вылупится, но присутствовать при этом точно не хочу. Я с трудом поднялся на ноги и вскинул автомат. Остальные последовали моему примеру, только Старик попросил немного повременить. Ему ещё требовалось съёмку произвести для отчётности.

Запечатлев на камеру всё крупным и общим планом, ветеран кивнул нам и тоже взялся за автомат. Выстрелы в замкнутом, да ещё и каменном помещении больно ударили по уже отбитым перепонкам, пули дырявили коконы, разбрызгивая вокруг жидкость и разрывая на куски содержимое. Пол был завален кусками отвратительно пахнувшего мяса, которое на глазах превращалось в бурую кашу совершенно непотребного вида.

Расстреливать всё мы не стали, да и патронов был не вагон, оставили по два рожка на рыло. Ещё до бара добраться нужно, чёрт его знает, где здесь дверь. Кактус установил два заряда на колоннах, после чего попросил нас выметаться. С детонатором опять никаких сложностей, огнепроводный шнур длиной в полметра. Подрывник скоро нас догнал, а Старик указал новый курс. Идти следовало по узкой тропе, которая круто, порой почти отвесно, спускалась вниз, кажется на запад, по крайней мере, солнце садилось в той стороне. Отошли недалеко. За спиной глухо грохнул взрыв, точнее, два почти синхронных взрыва, а столовидная скала в последних лучах закатного солнца начала красиво заваливаться внутрь себя самой. Зря патроны тратили, и так всё в труху сотрёт.

Дальше идти пришлось в полной темноте. Старик травил байки из своей молодости, он-де в своё время по таким же местам ходил, да только на каждом шагу ещё мины стояли, а за каждым камнем злой душман сидел, и ничего, жив остался, с руками-ногами. Я прикинул его возраст, да, наверное, так и есть, воин-интернационалист.

Нам мины не попались, да и душманов было в этот раз не особо много. Через два часа вышли мы к небольшому аулу, если там кто-то и жил, то сейчас они спали, даже собачьего лая не слыхать. Наверное, всё же, никого здесь. Но нас местное население интересовало в последнюю очередь, нам только дверь нужна была, старая дощатая дверь, открыв которую, мы вошли в бар.

Бармен поприветствовал нас сдержанным кивком, открыл двери лабаза, куда мы первым делом занесли оружие и амуницию. Кто, интересно, стволы чистит, форму стирает, запасы пополняет? Ведь персонала-то никакого не видно. Или Роботы? Или вообще по щучьему велению?

Переодевшись в домашнее, мы уселись за стол. Старик, покинув нас, отправился на доклад, да не к Бармену, а куда-то повыше, к тем, кого мы видим в полгода раз, и то мельком. Мне напоследок шепнул, чтобы пока не уходил и не напивался сильно, могут тоже позвать. Понятно.

Бармен быстро поставил на стол две литровых бутылки «Финляндии», после чего начал готовить немудрящую закусь. Глобус встал из-за стола, повернулся к группе из троих сидевших за соседним столом чистильщиков, которые, судя по свежему виду, ещё на дело не ходили, и объявил негромко:

— Мужики, Кирюха всё.

Мужики вздохнули, не факт, что все были с Кирюхой знакомы, я сам только второй раз с ним на дело ходил, но, как и положено, он — наш боевой брат, его смерть — наша общая трагедия.

— Как? — спросил один из них, подсаживаясь за наш столик.

— Псионик, мать его, — выругался Глобус, — долбанул так, что Кирюху наглухо, словно мозг взорвался, а Фоме вон память отшибло. Фома, ты, кстати, вспомнил нас?

Я задумался. А ведь правда, вспомнил, ещё там, в зале с коконами, когда видения были. Собственно, после этих видений окончательно память и вернулась.

— Помню, наливай что-ли.

Помощник Бармена, которого никто из нас не знал по имени, и который почти не разговаривал, принёс поднос, на котором стояли стопки, и лежала горка небольших, со спичечный коробок, бутербродов с сыром и кусками буженины. Сам Бармен принёс две больших вазочки с солёными грибами и маринованными огурчиками. Обычно тут не едят, только пьют, но сегодня, вроде, поминки, нужно и закусить. Последней на столе появилась корзинка с нарезанным хлебом.

Глобус на правах старшего начал разливать. Налив первую стопку, он накрыл её бутербродом и поставил на край стола. Дальше налил всем присутствующим, тары хватило. Взяли стопки, места за столом хватило не всем, но мужики просто встали рядом.

— Царствие небесное нашему другу и отличному воину Кирюхе, — произнёс Глобус, — погиб как герой, спасая всех нас. Бармен? Как его в миру-то звали?

— Солнцев Кирилл Павлович, — процитировал из-за стойки Бармен, — я уже занёс в списки.

Вот так, все мы тут под погонялами безликими, только в смерти нас обычным именем называют. Когда-нибудь каждого так помянут.

Мы выпили, водка казалась безвкусной., но я всё же закинул в рот огурец. Бармен кивнул парням, они подхватили рюкзак с амуницией и направились на выход. В гражданке идут, где-то в людном месте работа будет. Пить перед заданием не возбранялось, да и не будет им ничего с двадцати грамм. Мы же, вернувшиеся с задания, остались поминать. Через несколько минут в зал вернулся Старик, а меня окликнул Бармен:

— Фома, сходи, пожалуйста, вопросы к тебе есть.

Я встал, опрокинул ещё стопку, вытер рот салфеткой, закусил, не торопясь, и направился к двери. За дверью этой находился, в зависимости от обстоятельств, склад напитков, склад вооружений, склад обмундирования и экипировки на все случаи жизни, а теперь ещё и кабинет начальства.

Кабинет был небольшой, где-то пять на пять метров. В центре стоял стол с ноутбуком и вазочкой для письменных принадлежностей. За ним стояло массивное кожаное кресло, сидеть в котором был достоин только большой начальник, уровня министра, не меньше. Сидел за ним, правда, не министр. Не бывает таких молодых министров. Парню, что сидел за этим столом, было едва за двадцать, явно только институт закончил. Однако, столкнувшись с ним взглядом, я понял, что внешность обманчива, на меня глядели глаза столетнего старца. На нём была белая рубашка с галстуком, а пиджак он, видимо, надевать не стал. Внешность ничем не примечательная, мимо пройдёшь и через секунду не вспомнишь.