Хроники Гондваны. Тупик - Евгений Румянцев Страница 29

— Ух! — предупредил меня голос филина, едва я сошел с дороги.

— Пошел к черту! — ответил я ему и угодил невидимую под грязной жижей яму.

— Так, здесь не пройти. — сказал самому себе, помогая телу выбраться из ловушки с помощью шеста, срубленного на пригорке.

— Здесь тоже не пройти. — повторил через пятьдесят метров дороги, выныривая из неожиданно глубокой лужи.

— И тут вряд ли. — озадаченно глядя на темную воду болота после, казалось, найденной тропинки через хилый кустарник. На обратном пути из него неожиданно встретилась здоровенная гадюка, однако не успел я достать палку с удавкой на конце, как она, злобно зашипев, скрылась из глаз в корнях мертвого дерева.

Я загрустив от такой охоты сел на первый подвернувшийся пень.

— Слезь! — скомандовал пень.

— Не понял, — удивился я, оглядываясь вокруг.

— Немедленно с меня слезь, иначе в болоте утоплю! — пригрозили снизу.

Я торопливо слез и, оторопев, наблюдал, как пень встал на ноги, стащил с себя верхушку пня и оказался жирным лысым мужиком с недвусмысленной угрозой во взгляде.

— Дядя, ты кто? — пытаясь быть вежливым, спросил я. Получилось не очень.

— Сам то как думаешь — злобно переспросил мужик, выплюнув поллитра воды.

— На лешего не похож, у кикиморы гендер другой, насколько я помню. — сказал я, опасливо отойдя на пару шагов назад и готовясь навернуть пикой по лысой башке.

— Даже не думай! — грозно приказал мужик. — Я твою хворостинку мигом вокруг шеи скручу и в болото гнить отправлю.

Я посмотрел на его пятнадцатый уровень и понял, что так оно и будет. Сходил, дурачок, за змеями. Нет, даже если все обойдется некорректными пинками в область спины, надо завязывать одному ходить.

— Извините, но я вас не видел. — робко пытаясь замириться, пробормотал в ответ.

— Представь себе, я тоже! Но при этом не пытался сесть на голову! Готовься к утоплению, гаденыш!

— Последняя просьба в смертный приговор входит? — уточнил я, уже смиряясь с неизбежностью первой игровой смерти.

— Это у вас, пришлых, обязательно?

— Если нет жуткой ненависти к врагу, то да. Великодушие называется.

Мужик задумался. Потом выплюнул из себя еще столько же болотной воды вместе с черной жирной пиявкой и в сердцах топнул ногой по жабе, подпрыгнущей к нам, отчего та жалобно квакнула и превратилась в зеленое пятно. Что-то мне это стало напоминать…

— Черт с тобой. Буду великодушным теперь. Гони желание! Только без глупостей, типа отпустите.

— Хочу, чтоб мешке за спиной оказалось пять здоровенных гадюк! — выпалил я, радуясь выпавшей задержке встречи со смертью.

— Это тебе зачем? — недоуменно спросил мужик.

— Я их сюда ловить пришел, а тут никого, только этот пень гребанный… Извините, вы.

— Зачем они тебе нужны, эта нечисть? Ты колдун?

— Я — алхимик. Зелья учусь варить, чтоб людям легче было… Хотел в них змеиной крови добавить, она расчетливости действиям добавляет. Если бы выпил такое, сюда бы сдуру не полез и на голову вам не наступил.

— Так твои зелья от скудоумия лечат?

— Ну да.

— Дело хорошее. Живи пока я змеюк наловлю. Попробуешь убежать…

— Знаю. Утопите без последнего желания.

— Именно. — подтвердил мужик, надел опять пень на лысую башку и пошлепал по болоту, заглядывая в норы под корнями деревьев.

Я все же прикинул, стоит ли мне попытаться убежать, но увидев, что лысый дядька иногда посматривает в мою сторону, отказался от этой затеи.

— Таак. — донесся из болота удовлетворенный голос. Иди к папочке, дорогуша.

— Водяной. — дошло до меня. — Ей богу, водяной. — Теперь пазлы сошлись. По идее, мужик не из особо вредных, значит шанс остаться в живых есть. Вот только как с ним разговаривать? И о чем? Я глубоко задумался, лихорадочно перебирая варианты. Из состояния задумчивости меня вывели шлепки по воде и рассерженный голос мужика.

— Ты кого кусать задумала, тварь такая? Я сейчас тебя, червяка неразумного, в узел скручу и к ведьмам на опыты отправлю, слышишь, дрянь!

— Тоже, дядя, змей ненавижу. — поддакнул я.

— Поговори у меня! Сам-то кто будешь? — пригрозил мужик. — Мешок свой давай!

Я покорно протянул мешок, в который тотчас же Водяной сунул змей, встряхнув их перед этим так, что они сразу жалобно затихли, даже не пытаясь выползти.

— Последнюю твою просьбу я великодушно выполнил. Готовься к утоплению, смерд! — мужик торжественно взмахнул руками, но внезапно уставился на мешок со змеями.

— А этих куда?

— Ну это, отпустите. — смущенным голосом сказал я. — Теперь сгибнуть в местных водах не страшно, убедился, что на болоте они есть и не зря сюда ходил.

— Как это не зря? — не понял Водяной. — ты же сейчас помрешь, скудоумный.

— Помру, покорно подтвердил я. — Но дело мое останется в сердцах других на века! — окончил с пафосом.

Водяной, косясь поочередно на меня и мешок, пошлепал вокруг, вытряхнул из уха улитку и снова задумался.

— Давай так! — решительно предложил он. — Я тебя отпущу, но чтоб ни одна живая душа больше на этом болоте не появлялась! Не хочу никого здесь видеть. Воду замутят, подданных моих переловят, не бывать этому! Так всем своим и расскажи. И еще красочно распиши, что тут такие чудища водятся, ты сразу обоссался со страху. А змей в другом месте выловил. Понял меня, холоп?

— Конечно. Ведро мочи в штаны налил. Именно так всем своим и расскажу, ваше болотное преосвященство.

Водяной помог мне выбраться на дорогу и я, не чуя ног, помчался по ней в сторону Скаутска. Не игра, а дурдом на выезде, бывает же такое.