Дневник революции. Пятикнижие - София Эззиати Страница 22

– Прекрасная ночь, – сказал он.

Я смотрел на него слегка открыв рот и не мог ничего ответить, а лишь молча кивнул.

Старец улыбнулся, будто бы увидел это:

– Что вы ищете здесь?

Я попытался собрать свои мысли, которые разлетелись, как только мы попали в пещеру. Спустя несколько секунд смог сказать:

– Мы ищем Мед. Нам сказали, что это может спасти Сольвейг, – и я указал в ее сторону, не спуская глаз со старца.

Он подошел к ней и присел. Барни как завороженный смотрел на него, а когда старец оказался совсем рядом с ним, старался отводить глаза. Видимо, он тоже ощущал его взгляд. Старец положил руку на голову Сольвейг буквально на несколько секунд, а потом встал и вновь вернулся к костру. Его рука была в крови, он вытянул ее над огнем. Кровь прямо у нас на глазах начала испаряться, она стала чем-то вроде пепла, который летел вверх вперемешку с искрами костра.

– Не очень много времени прошло… Вы знаете, что это? – спросил он.

– Нет, – ответил я.

– И вы не знаете, кто это сделал… – в его голосе прозвучал то ли вопрос, то ли утверждение.

– Наш корабль задели духи низших ётунов, но я не думаю, что они виновны в том, что происходит с Сольвейг, – сказал я тихо, а потом спросил, – как ей помочь?

Старец же не ответил, а задал мне еще вопрос:

– Куда вы направляетесь?

– На планету Райдо.

– Какая у вас цель? – поинтересовался он.

– Спасти ее! – вспылил я.

Барни немного испуганно посмотрел на меня. Он явно не ожидал, что я поведу себя так.

Старец улыбнулся и продолжил:

– Против кого вы боретесь?

Я пытался держать себя в руках и ответил:

– Против «Единого Ока».

– Против системы? Политики? Или против кого-то конкретного?

Я удивленно посмотрел на него:

– Разве возможно узнать, кто конкретно управляет «ЕО»? Ведь они действуют инкогнито. Неизвестны люди, которые делают это.

– Но ведь убивает ее кто-то конкретный, – улыбнулся старец.

Я стоял открыв рот и уже не мог себя сдерживать:

– Так почему же мы до сих пор ничего не делаем, чтобы спасти ее?!

Он никак не реагировал на мои выкрики.

– Нам нужен Мед. Вы ведь Хранитель, не так ли?

Старец прошел мимо меня, направляясь в ту сторону пещеры, с которой появился:

– С чего ты взял? Может быть, я солдат «ЕО»?

Я поднял брови, поворачиваясь в его сторону.

Он вновь задал вопрос:

– Ты не задумался об этом?

– Но нам сказали, что мы найдем здесь Хранителей.

– Ты веришь всему, что тебе говорят? – не унимался он.

Я не ответил. Он стоял спиной ко мне и тоже молчал. Барни смотрел то на меня, то на него и не знал, что делать. В воздухе застыла все та же тишина, которая снова казалась нерушимой. Но через несколько секунд старец повернулся ко мне боком и посмотрел на меня, если это можно так назвать. Подул холодный ветер и поднял пыль. Кроме этого было слышно лишь шуршание плаща этого таинственного человека. И тут он головой указал идти за ним. Я подхватил Сольвейг на руки, Барни был рядом. Мы шли в ту сторону, откуда он появился. Мы уходили все дальше от костра, но я заметил, что все так же хорошо вижу, куда идти. Других источников света в пещере не было. Барни потянул меня за рукав, и, обернувшись, я увидел, что костер был огромен и почти касался верхнего корня.

«Удивительно», – мелькнуло у меня в голове.

Вскоре мы оказались под открытым небом, полным звезд. Барни шепнул мне:

– Аск, я не думал, что есть другие выходы на поверхность, кроме вулканов.

Я кивнул. Наш проводник шел на несколько шагов впереди, за всю дорогу он не сказал ни слова.

Мне не давали покоя вопросы, которые он задавал в пещере. Ведь кроме того, что нам необходимо спасти Сольвейг, я не был уверен ни в чем на сто процентов. Мне стало не по себе. Как часто мы идем куда-то, даже толком не понимая, почему мы это делаем, и только строим предположения о том, что может ожидать в конце, не зная конкретной цели. И наоборот, зачастую люди не делают ничего, пока не будут уверены на все сто в каждом шаге, и поэтому в большинстве случаев так и стоят на месте, ожидая идеальных условий. Даже не знаю, что хуже. По-моему, оба варианта друг друга стоят. В любом случае я решил чаще задавать себе такие вопросы, чтобы не потеряться на бесконечном пути.

Я и не заметил, как мы приблизились к небольшому лесу. Его сердцем было огромное дерево, крона которого, казалось, касается небес. Чем дальше от него были другие деревья, тем они были меньше. Когда мы зашли в лес, я увидел людей. Мне сразу показалось, что каждому из них принадлежит какое-то из деревьев. Между Деревом и его Хранителем было что-то общее.

Мы подошли уже почти к самому центру леса. На нашем пути было огромное дерево. Его высота была более сотни метров. Рядом с ним стоял древний старик. Нас поразила его стать. Спина его была абсолютно прямой, взгляд – пронзительным и ясным. Седые волосы касались земли.

– Его зовут Секво́йя. Ему около трех с половиной тысяч лет. Кажется, он знает все, – сказал наш спутник и отошел назад, потянув за собой Барни. Я обернулся к ним, на секунду растерявшись. Но уже через мгновение я стоял всего в нескольких шагах от Секвойи, все так же держа на руках Сольвейг.

– Вы проделали долгий путь, – внезапно начал он.

Я поклонился ему и, когда поднял глаза, увидел, что он указывает мне рукой, чтобы я подошел. Он был намного выше меня. Я смотрел на него, задрав голову.

– Вы пришли за Медом, не так ли? – спросил он, присев на землю рядом со своим деревом.

– Да, – ответил я и сел на колени напротив него. Теперь наши глаза находились почти на одном уровне.

– У меня нет Меда, – продолжил старик, смотря куда-то в сторону.

– Он нам необходим. Пожалуйста, скажите, где мы сможем его найти.

– Вы уверены, что он существует? – спросил он, мельком взглянув на меня.

– Я уверен лишь в том, что обязан спасти Сольвейг.

Он замолчал на минуту, а потом продолжил:

– Это непростой лес. Он находится на Священной Земле. Когда-то давным-давно я пришел сюда в поисках ответов на вопросы, которые меня мучили. Я хотел знать больше. Моей целью были Знания. Это место совсем не изменилось с тех пор. Деревья рождались и умирали. Я многое видел. Но это не изменило меня. Я ищу все новые и новые знания, но чем больше знаю, тем больше мне непонятно. Это похоже на замкнутый круг. И я его пленник, – он замолчал.

А я не отрываясь смотрел на него.