Последний шанс - Эдгар Крейс Страница 17

– Разрешите, товарищ генерал? – раздался голос ещё достаточно молодого начальника первого отдела, сорокадвухлетнего полковника Романенко Владимира Григорьевича, – Мы получили сообщение от агента «Рыжик».

– Это хорошо. Проходи, садись. Вовремя, а то что—то он уж давненько не давал о себе знать, – довольно улыбнулся генерал.

– Последнее сообщение было две недели назад. Сразу после нашей просьбы присмотреться к лаборатории института генетики и микробиологии, – напомнил полковник, – «Рыжик» сообщил, что взял отпуск по постоянному месту работы и выехал на объект оперативной разработки.

– Да, помню. «Рыжик» сообщил, что прибыл на место и осматривается. Значит теперь нашёл что—то новенькое? – заинтересовался генерал.

– Так точно, Александр Сергеевич. «Рыжик» вышел на контакт со Стивом Стоуном. Это ведущий генетик лаборатории института Алана Снеакера. По словам «Рыжика», в настоящее время Стив занимается проектом повышенной секретности. Учёный утверждает, что подвергся обвинению сотрудниками Федерального бюро расследования в противозаконной деятельности, после чего на все его работы был наложен повышенный режим секретности. Сам объект в настоящее время находится под контролем службы наружного наблюдения. Скорее всего по каким=то причинам Стиву не доверяют. Сам же объект, ввиду наложенных на него обязательств по неразглашению информации, связанной со служебной деятельностью, говорит только намёками, поэтому конкретной информации пока не располагаем. До этого проекта Стив занимался вопросами улучшения здоровья человека. По ранее полученным сведениям от агента «Моряк» проект уже находился на стадии завершения, но ввиду финансовых проблем приостановлен. В настоящее время «Рыжику» удалось заинтересовать Стива своей персоной. Агент утверждает, что теперь учёный не сможет отказаться от общения с ним.

– Чем же он смог так Стива заинтересовать? – вертя в пальцах очередную не закуренную сигарету, задумчиво проговорил Ефремов.

– «Рыжик» ссылается на какие—то свои уникальные способности, о которых знаете только вы. Лично у меня нет какой—либо информации по этому вопросу, товарищ генерал, – развёл руками полковник.

– Я, кажется, понимаю, о чем идёт речь, – хитро посмотрел на коллегу генерал.

– Не могли бы вы, Александр Сергеевич, просветить меня в этом вопросе? Я думаю, это будет на пользу нашему делу. – осторожно спросил полковник.

– Отчего же нельзя поведать. Дело уже очень давнее и думаю, что большого вреда от этого не будет, а даже наоборот, если я тебе поведаю нём, то польза вполне может быть, – миролюбиво, уходя в свои воспоминания, проговорил генерал.

– Спасибо за ваше доверие, Александр Сергеевич, – благодарно улыбнулся полковник.

– Да, ничего, Володя, слушай, – начал Ефремов свою историю.

– Было это достаточно давно, вскоре после окончания Чеченской войны, когда ты ещё только пошёл в школу. В то время я был молодым капитаном и довелось мне в то время столкнуться с довольно странной ситуацией. Позвонил главный врач одного из полевых госпиталей и предложил приехать. Уж очень странная, говорит, ситуация у меня произошла. Парня подорвало на мине, ноги после ранения в лохмотьях, по всему телу ни одного живого места. Да, на беду этот молодой солдатик ещё и глаза ожёг, не жилец, одним словом. И что ты думаешь дальше было? – лукаво посмотрел генерал.

– Умер, наверное, – сокрушённо ответил полковник.

– А вот и нет! Через неделю он был здоровее, чем ты сейчас, – довольно улыбаясь, ответил генерал.

– Не может такого быть! – засомневался полковник.

– И я так думал, когда мне врач по телефону эту историю обрисовывал, пока сам не увидел этого парнишку. Привели ко мне это рыжеволосое, огненное чудо. Стоит он себе и улыбается во все свои голубые глаза, как будто только что с курорта какого—нибудь прибыл. Передо мной на столе лежит страшное заключение врачей, сделанное сразу после ранения, а он, вот, живой и невредимый, да и к тому же ни одного шрама нигде нет! – довольный произведённым эффектом, хлопнул себя по коленям генерал.

– Сказки какие—то рассказываете, Александр Сергеевич, – фыркнул Володя.

– Если бы своими глазами не видел такое чудо, тоже подумал бы, что сказки мне рассказывают. Ну, что, взял я этого сказочного добра молодца и отвёз в Москву, в институт геронтологии. Наши самые большие учёные, как только его не смотрели, всяческие пробы и анализы брали и ничего. Показывали «Рыжика» и другим специалистам. В нашей спецбольнице смотрели и тоже ничего путного сказать не смогли. Все медики, когда мы с ними созванивались, говорили, что такого быть не может, а когда приводили к ним живой, так сказать, экземпляр, то они только разводили руками и что—то невнятное бормотали. Вот только сейчас, в последние годы наши специалисты наконец смогли что—то путное сказать. У «Рыжика» оказался дополнительный генктический набор, не такой как у обычных людей. Этим и объясняются его феноменальные свойства.

– Как это получилось, что появился такой удивительный человек?

– Вот в этом—то и весь вопрос. «Рыжик» родился после Чернобыльской катастрофы от сильно облучённого человека. По всем показаниям «Рыжик» должен был унаследовать «лучевую болезнь», а такие люди долго обычно не живут, а тут как раз все наоборот. Каким—то образом его гены мутировали в удивительную комбинацию и создали человека не подверженного болезням, старости и с очень высокой степенью способности к регенерации клеток своего организма.

– Он что, совсем не стареет7 – удивлённо спросил Владимир.

– Да нет, стареет, но очень уж как—то медленно. Если бы ты его сейчас встретил его на улице, то принял бы его за недоучившегося студента, – раскуривая уже следующую сигарету, ответил Ефремов.

– Так он что – моложе меня выглядит?

– Намного моложе!

– Чудеса! И сколько же ему сейчас?

– Да, вот сам считай, если родился наш пацан через год после Чернобыля.

– Так он ненамного моложе вас? – снова удивлённо протянул полковник.

– Так и есть. Представляешь, что бы было, если у всех людей были бы такие свойства к регенерации? – спросил Ефремов.

– Что—то больше на фантастический фильм похоже, – ответил Владимир Григорьевич.

– Верно. У нас он один такой на всю страну, а может и на весь мир один, вот поэтому, когда «Рыжик» показал американскому учёному свои свойства Стив за него и уцепился. Жаль, все же, что не у каждого человека есть такие способности. Вот бы каждому гражданину нашей страны такие особенности организма приобрести, непобедимая у нас была бы страна, – твёрдым голосом сказал генерал

– Может разберутся наши учёные: как это осуществить. Я все—таки не теряю веру в нашу науку. Ведь как уничтожали её во времена перестройки, а потом и в ельцинские времена добивали те крохи научного подвижничества, что чудом сумело выжить. В каких невыносимых условиях учёные продолжали работать? Самоотверженные и увлечённые своей идеей люди. Они ведь не сдавались. Были учёные, которые за свои собственные деньги вели научные разработки, содержали лаборатории. Собственное государство их бросило, но они и не думали сбегать от этого государства за границу. Если у учёного были какие—нибудь наработки, которые могли обернуться финансовой выгодой, учёного шантажировали, давили, подкупали, не щадили даже их семьи. Различные доброхоты делали все, чтобы либо учёный, либо его работа ушли за границу. Но все же есть сила воли у нашего народа, пережили мы эту смуту и лихолетье. Многие люди все—таки сумели сохранить веру в будущее нашей страны. Люди верили и надеялись, что Россия сможет стряхнуть с себя эту омерзительную коричневую коросту и тогда их работа снова понадобится нашему государству. Я не говорю, что все сумели сохранить эту веру, – взволнованно продолжал Владимир Григорьевич и опустил поднятую руку на папку с докладом. – Слава Богу сейчас к науке вернулся действительно настоящий, государственный подход. Верю, что у нас все получится на этот раз.