Шаги Командора - Алексей Волков Страница 15

Железная дорога – это необходимость. И задел на будущее. Хотя бы две линии – от Санкт-Петербурга до Москвы и от Москвы до Урала. Сибирская, этакая КВДЖ, – уже забота потомков. Пока бы обычный тракт там проложить, да всерьез заняться заселением бескрайних пространств. Нам бы основное успеть…

Денег тоже хронически не хватает. Ни в казне, ни у нас. Несмотря на все поступления. Многое из затеянного и осуществляемого принесет отдачу через десятилетия. Поневоле хочется, чтобы Шкипер с ребятами побыстрее нашли в Калифорнии золото. Но там тоже гарантированных несколько лет на выдвижение, создание баз и небольших колоний, наконец, на сами поиски…

– Камушки не забывайте, – напоминаю ответственному за работы гвардейскому сержанту.

И инженеров пока еще нет. Дефицитная профессия. Надо было бы создать аналог Путейного института, только кто там будет преподавать, когда во всем мире ни одного специалиста? Мы сами долго прикидывали последовательность действий и всякие мелочи, на которые никогда не обращали внимания. Понятно, шпалы, к которым строго параллельно надо крепить рельсы. Костыли, вбиваемые в дерево, скрепление металла между собой, сама форма рельсы… Но не прямо же на землю класть сию конструкцию? Земля тоже бывает разная. Болотистая, например. Нагрузки заставят прогнуться все так, что любой поезд кувыркнется. Следовательно, насыпь с галькой. Вроде бы так. А еще всякие стрелки, семафоры, оснащение станций… Опытные участки дороги показали себя неплохо. Каковой будет вся дорога, сказать трудно, но надеемся, тоже продержится. В конце концов, паровозы и дороги – далеко не пик цивилизации. На большее мы замахиваться не собираемся.

– Слежу! – бодро рявкает сержант.

– Справишься с заданием, сразу офицерский шарф получишь, – обнадеживаю я воина.

Переход в офицеры – заветная мечта любого, одевшего форму. Во всяком случае, дворянина. Сколько их сейчас служит рядовыми в ожидании экзаменов, выслуги и вакансий! Когда служба для дворян пожизненна, отставка возможна только за ранами или смертью, особых перспектив для карьеры у большинства нет.

Глаза у сержанта радостно вспыхивают. Вообще-то, по вводимой Табели о рангах, гвардейский сержант и так равен армейскому офицеру, но все-таки…

– Ладно. За этот участок я спокоен, – я отворачиваюсь и двигаюсь в сторону зависшего у земли дирижабля. Целая толпа освобожденных от основного дела работников вцепилась в канаты, помогая удерживать воздушное чудовище. Ветра практически нет, и знай себе, держи и не пущай.

А что будет, когда дизеля окончательно сдохнут? Ардылов постоянно занят их переборкой, но пару дней назад он горестно сказал мне, что один движок починить уже не в силах. Нет в нынешнем времени ни материалов, ни технологий. Без того почти полтора десятка лет эксплуатации, да еще на подсолнечном масле вместо штатной солярки – странно, как долго продержались наши козыри из грядущих веков. Мой бывший раб и вечный мастер на все руки любит порою поворчать и вынести смертельный приговор то одной вещи, то другой, и потому кое-какая надежда, что и теперь он ошибается, пугает понапрасну, есть, только слабенькая, слабенькая. Я же еще в те времена прекрасно усвоил: нет ничего вечного под луной. Нам без того повезло, что смогли сберечь две спасательные шлюпки с «Некрасова», а главное – использовать их двигатели. Они здорово помогли нам в войне с Карлом.

Паровую машину на дирижабль не поставишь, даже электродвигатель потребует таких аккумуляторов, что никакой шар с ними не взлетит. Ничего. Жило человечество столько тысячелетий без авиации и воздухоплавания, проживет еще сотню лет. А там технологии неизбежно разовьются, старт технической революции нами дан, есть надежда, что дизеля появятся раньше, чем в нашей истории. Да и обычные двигатели внутреннего сгорания. А то и нечто покруче. Прогресс не обязательно обязан двигаться знакомой нам дорогой. Вполне может свернуть куда-то, да и пойти по-ленински, другим путем.

– Удачи! Через неделю навещу! – пожимаю я сержанту руку.

Пусть теперь всю неделю не моет. Я все-таки не только капитан-командор флота воздушного и контр-адмирал флота морского, но еще и фельдмаршал. Когда еще сподобится быть удостоенным такой чести! Шучу, разумеется. Только никак не могу заставить вести себя подобно многим вельможам, которые до простых людей лишь нисходят.

Вцепляюсь в шторм-трап и лезу вверх наподобие барона Мюнхгаузена в известном и любимом фильме.

«Когда Луна видна, до нее любой дурак долетит. Господин барон любит, чтобы потруднее».

Вот уж воистину! Хотелось бы пожить легко и беззаботно, да не получается.

– Подготовиться к взлету!

В гондоле самый минимум – второй пилот Бекетов и механик Трепов. Оба из нынешних дворян, сумевших прогрызть гранит науки и доказать, что достойны служить в воздушном флоте Российской империи. Наша компания чересчур мала и загружена делами, чтобы в обычные дни использовать кого-то в качестве заурядного члена экипажа.

Работники снаружи по команде отпускают концы, и дирижабль медленно взмывает в синь небес. Метров через сто подъем почти прекращается. По идее, еще полсотни метров мы понемногу наберем. Водорода не так много, да и балласт пока в полной неприкосновенности.

– Курс – на Санкт-Петербург! – немного торжественно – ритуалы играют немалую роль в любой службе – объявляю я.

Становлюсь на горизонтальные рули. Бекетов уже застыл у вертикальных. Разворачиваем воздушное судно. Мельком думаю: хорошо лететь вдоль размеченной трассы. В иных ситуациях бывало несколько раз, что умудрялись заблудиться. Не сильно, но все-таки…

Дизель мерно тарахтел. В свете поломки другого двигателя невольно возникал вопрос: а этот еще сколько протянет? Нам бы еще лет пять. Ладно, военное применение. Однако частенько требуется быстро перебраться в места более-менее отдаленные, а иных средств, кроме дирижабля, не имеется.

Сверху видно все. Например, что местами толпы народа ведут подготовительные работы. А местами вдоль грядущей дороги нет ни души. Как и должно быть. Не всю же насыпь делать одновременно! Сколько народа потребуется на тысячу километров? И где его взять?

А вот и Санкт-Петербург, фактическая столица империи. Еще немного, и буду дома. Супруга, дети…

Причальная мачта, ждущие нас коляски – электромобиль, конечно, престижно, но на самом деле какого-то выигрыша в скорости он не дает. А по центральным узким улочкам старой Риги на нем вообще ездить неудобно.

Мысли об ерунде оставили меня моментом, едва встречающий нас Ягужинский бросил одно зловещее слово:

– Война!

– С кем?!

– Только что пришло сообщение с юга: татары попытались взять Акманайские позиции. Воспользовались бурей и под ее прикрытием атаковали стены. Местами сумели перебраться, но были отбиты с потерями.

– Потери хоть чьи? – я уже понял, что штурм был отбит, а первоначальная тревога вызвала к жизни привычное зубоскальство.

– Татары потеряли много, – дипломатично ответил Ягужинский. Затем был вынужден признать. – Мы тоже. Схватка была рукопашной, а там…