Алые слезы - Бен Каунтер Страница 14

Многие поверили им, и за одну ночь цивилизация Вейны прекратила свое существование, когда людское стадо загнали в трюмы грузовых кораблей Адептус Механикус. Многие из них смогли пережить это путешествие только для того, чтобы погибнуть в промышленных авариях или же опуститься настолько глубоко под землю, что трудно становилось отличить жизнь от смерти. Остальные протянули достаточно, чтобы увидеть прибытие оборванцев с других миров — таких же рабов во всем, кроме наименования, — привезенных, чтобы заменить прежних у станков. Каждый из этих людей был не более чем очередным звеном в бесконечной цепи жертвоприношений, смазывавших колеса Империума кровью утративших надежду. Готовясь к смерти, люди тосковали по беспощадно-холодному раю Вейны.

Но некоторые не подчинились.

Самые дерзкие и горделивые вейнианцы выживали в тундре, устраивая рейды и всячески досаждая гарнизону Адептус Механикус, устраивая поломки на трубопроводах и космических кораблях, прежде чем снова раствориться в бесплодных землях. Немногочисленные патрули техногвардейцев мало что могли поделать с врагом, обитавшим в глубинах тундры и растворявшимся в ней в мгновение ока.

Спустя тридцать лет после прибытия первого корабля полярные озера были осушены и Адептус Механикус ретировались. Те немногие представители некогда горделивой цивилизации Вейны, что смогли выжить, на этот момент были уже ни во что не верующими разбойниками, которые увидели свой шанс в эвакуации имущества и личного состава Адептус Механикус. Они проникали на борт грузовых судов и угоняли шаттлы, намереваясь отомстить Империуму захватом ценных товаров, которые везли по плохо охраняемым маршрутам между ближайшими системами. Вейнианцы собирались стать пиратами, ведущими символическую войну в память о погибших.

Механикус удалось убедить Имперский Флот, что эту угрозу необходимо пресечь в корне. Империуму совершенно не хотелось получить еще одно гнездо пиратов, охотящихся за уязвимыми торговыми судами. Эскадра караульных кораблей получила приказ окружить захваченные баржи Адептус Механикус и ликвидировать вейнианцев, взявших экипажи в заложники. Флот предъявил ультиматум. Вейнианцы должны освободить адептов, покинуть корабли и сдаться под арест, чтобы получить возможность покаяться в своих грехах перед Императором, прежде чем их казнят. В противном случае захваченные корабли просто уничтожат прямо в космосе вместе со всеми заложниками и грузами.

Охранные суда уже готовились открыть огонь, когда появился «Сломанный хребет».

Внешние служебные коридоры корабля были такими же холодными, как зима на Вейне. Спускаясь в рваную дыру, пробитую абордажной шлюпкой, и извлекая болтерный пистолет, Евмен видел, как его дыхание обращается в пар.

Ему приходилось сражаться с вейнианскими зимами еще мальчиком, когда он, почти обнаженный, брел по тундре. Теперь же его метаболизм был улучшен, а аугметические внутренние органы пересадили столь недавно, что швы от операций все еще зудели. Он носил утепленную, упрощенную версию энергетической брони. Холод уже не мог убить его. Впрочем, казалось, что эта задача теперь никому не по силам.

Улучшенное зрение Евмена позволяло различить отдельные детали в окружающей темноте: стальные стержни, тяжелые сегментированные трубы, выбросы охлаждающей смеси, прославляющие машинный дух корабля надписи, если, конечно, тот все еще существовал. Одна из выгнутых стен являла собой обшивку внутреннего корпуса. Все вокруг вибрировало от рокота судовых двигателей.

— Отряд Евмена внутри, — доложил командир; бусинка вокса, вживленная в горло, все еще казалась ему непривычной.

Да, его заставляли вновь и вновь отрабатывать приемы использования всего своего снаряжения, но в любом случае экипировку и аугметику космического десантника, которым ему предстояло со временем стать, он получил сравнительно недавно.

Он будет Испивающим Души. Он молился об избавлении духам предков с Вейны, и те прислали «Сломанный хребет». И сам Евмен, и все остальные новички-скауты были набраны из рядов тех, кто пострадал от рук Империума, но никто не знал большей скорби, чем он. Придет день, и Евмен поведет собратьев по изгнанию в бой против тьмы, раковой опухолью распространявшейся в Империуме.

Евмен запомнил примерное расположение корабельных помещений. Ни одно судно никогда полностью не повторяло другое, но транспорты строились по макету, предполагавшему минимальные различия. Скаут услышал грохот сапог приземляющихся за его спиной остальных бойцов отряда и повел их вперед, к ближайшему подходному каналу.

— Селеп, поднимайся первым, — приказал Евмен. — Я хочу, чтобы ты шел впереди.

Подвижный, с тонкими чертами лица, Селеп всегда стоял плечом к плечу с Евменом.

— Если кого увижу, он умолкнет.

— Молодец.

Скамандр, новобранец либрариума, выбрался из абордажной шлюпки последним. Шестой боец в отряде Евмена носил темно-пурпурную панцирную броню, надетую поверх комбинезона цвета кости. Они не могли пока что владеть настоящими доспехами боевых братьев, поскольку физически еще не стали полноценными космическими десантниками, но в этом имелись и свои преимущества — они были не такими громоздкими и передвигались достаточно бесшумно, что очень помогало проникнуть на вражеское судно.

Отряд быстро и тихо миновал внутреннюю обшивку корпуса и оказался непосредственно на корабле. Селеп двигался впереди, сжимая в руках только мономолекулярный кинжал, в то время как его болтер оставался в кобуре. Так Селеп был куда опаснее. Ряды замыкал Скамандр. Он отправился с ними на случай, если операция окажется под угрозой и им потребуется поддержка ментальной артиллерии.

Судно было старым, но ухоженным. В стенной нише стояло подношение в виде сосуда с ароматным машинным маслом, а рядом висела распечатка с молитвой на машинном коде, превращавшая нишу в крошечный алтарь машинного духа корабля. Селеп осторожно заглянул за угол и махнул рукой отряду:

— Впереди жилые отсеки.

Евмен кивнул, и группа двинулась дальше. Коридор привел в помещение с низким потолком, разделенное невысокими перегородками и колоннами. В нем располагались кухня и столовая, спальня с рядами коек и небольшой алтарь, украшенный позолоченной иконой какого-то из имперских святых, а также площадка с креслами и несколькими книгами.

Селеп прирезал первого матроса раньше, чем Евмен успел того заметить. Это был кто-то из младших членов экипажа, в пропитавшемся смазкой комбинезоне, с наполовину выбритой головой, в то время как на другой половине волосы были заплетены в длинные косички, — скорее всего, бывший бандит с улиц улья, насильно завербованный или попавший под призыв. Голова мужчины запрокинулась, когда Селеп, подошедший к нему со спины, выдернул свой кинжал из его шеи, — матрос сидел за одним из обеденных столиков, поглощая что-то серое и вязкое из глубокой тарелки.

Селеп тихо уложил тело на пол. Отряд рассредоточился по жилому отсеку. Найрюс, Терсит и Тидей прикрывали Скамандра с боков.

Как только они закончили обход, Евмен приказал группе остановиться.