Ветер с Юга. Книга 1. Часть вторая - Людмила Ример Страница 13

Остальные тупики и лестницы своего лица не имели, кроме караульного помещения для Золотых Мечей и лекарни – любой обитатель дворца в случае острой необходимости должен был отыскать их даже в полной темноте и с закрытыми глазами.

В этих оживлённых закоулках и переходах порой творились весьма интересные вещи. Прогуливаясь от нечего делать по коридорам, Рустий не раз видел, как парочки страстно целовались, прижавшись друг к другу и совершенно не замечая, что в трёх метрах от них стоит этот гадкий мальчишка.

Да если бы только целовались! Лет в семь он впервые увидел, как прислужник Рубелия, здоровый и угрюмый Фирон, притиснул в угол рыжеволосую хохотушку Ниссу, прислужницу тётки Ортении, и, ухватив её одной лапищей за пышную грудь, другой полез под юбку.

Нисса, вместо того чтобы надавать наглецу по морде, блаженно закатила глаза и с абсолютно дурацкой улыбкой на круглом конопатом лице принялась стонать и извиваться. Да ещё и зачем-то начала развязывать Фирону пояс на штанах.

Сгорая от любопытства, Рустий выглядывал из-за угла, мечтая об одном – только бы парочка его не заметила. Но им, похоже, было совсем не до него. Штаны Фирона свалились на пол, и мальчик с ужасом увидел, что из чёрных зарослей внизу живота у того торчит огромная бордовая штуковина с набалдашником на конце. Нисса ловко ухватилась за эту штуку и сдавленно ахнула, по-видимому, от страха.

Рустий затаил дыхание. Таких штук он ещё никогда в жизни не видел. Белые и вялые отростки братьев не шли с ней ни в какое сравнение, хотя у старшего Патария он был довольно-таки длинным.

Фирон резко развернул девицу лицом к стене, задрал ей юбку и наклонил вниз так, что стала видна красная щель между её раздвинутых ног. И, утробно зарычав, со всего маха всадил в неё свою штуку. Нисса громко охнула и застонала от боли, но злодей и не подумал прекратить издевательства. Вместо этого он начал сильно елозить туда-сюда своей штуковиной в Ниссиной дырке.

Страшная пытка продолжалась невыносимо долго. Нисса стонала всё громче и громче, Фирон дергался всё сильней, и Рустию стало казаться, что ещё чуть-чуть – и его багровый набалдашник выскочит откуда-нибудь из её пупка.

Прислужник вдруг сильно выгнулся, издал звериный рык и замер, тяжело дыша. Нисса тоже прекратила стонать. Постояв так несколько секунд, она распрямилась и, отодвинувшись от любовника, принялась деловито вытирать у себя между ног нижней юбкой. Рустий был поражён – Фирон наклонился за штанами, и его штука, ещё недавно такая твёрдая и грозная, теперь вяло моталась между его ног.

Спустя минуту любовники, вполне довольные друг другом, вышли из тупичка и, как ни в чём не бывало, отправились по каким-то срочным делам. Рустий примчался в свою комнату и, стянув штаны, долго пристально разглядывал маленький жалкий отросточек, который, как он думал ещё сегодня утром, предназначался только для того, чтобы пописать.

Он попробовал его помять и потереть, чтобы тот тоже превратился в большую и страшную штуку, но отросток упорно не желал вырастать и становиться твёрдым. Захотелось только помочиться, и, горько вздохнув, Рустий прицелился в горшок.

С тех пор он много раз видел в коридорах подобные сцены. Он даже мог сказать, какого размера и формы были члены почти всех мужчин во дворце и какого цвета росли волосы на лобках у большинства женщин. Любовных тайн, хранившихся здесь, для него не существовало. И он веселился от души, наблюдая, как холодно старались держаться на людях некоторые парочки, ещё вчера так страстно стонавшие в тёмном тупичке под его внимательным взглядом.

За эти годы ему пришлось увидеть много такого, что было совершенно не обязательно видеть и знать маленькому мальчику. Страстная любовь двух женщин или двух мужчин для него также не была секретом, хотя участники этих встреч старались вести себя как можно тише – в Нумерии такие действия не приветствовались.

Мало того, за это можно было легко лишиться своей должности при дворе – извращенцы не имели права прислуживать Повелителю. И тем более его детям. Глупости глупостями, а династия должна быть крепкой и иметь много наследников, чтобы достойно править страной!

Проводя в коридорах дворца всё своё свободное время, Рустий изучил их как свои пять пальцев. Он мог пройти по ним в полной темноте из конца в конец, ни разу не ошибившись, не перепутав ни одного поворота и ответвления. Здесь он придумал себе очередную забаву – на тёмных крутых поворотах плеснуть на пол масло и, спрятавшись за углом, тихонько хихикать, слушая, как очередная прислужница громко ругается, потирая ушибленную задницу, и сгребает с пола обратно на поднос вываленную кашу или паштет.

Или натянуть в плохо освещённом коридоре верёвку и, страшно вопя про пожар, смотреть, как выбегают из караульного помещения Золотые Мечи и валятся друг на друга, неласково поминая при этом дьявола, всех имеющихся в наличии Богов и их близких родственников по всем линиям.

Его неоднократно ловили и приводили к отцу, и тот даже пробовал его пару раз наказать. Но Рустий оба раза устраивал такую правдоподобную сцену внезапно развившегося у него удушья, что Рубелий в конце концов махнул на сына рукой, ограничиваясь только суровым выговором, который мальчишка выслушивал с серьёзно-унылым выражением лица, всячески стараясь подавить довольную ухмылку.

Но всё это было сущей ерундой по сравнению с тем, что можно было увидеть в комнатах тех, ради удобства которых и метались по коридорам десятки прислужниц и прислужников. Чуть больше года назад совершенно случайно Рустий нашёл во дворце первую потайную комнату.

Он шёл по жёлтому коридору. Точнее, крался за одноухим бело-чёрным котом, отчаянным хитрецом и проходимцем, с неизменным успехом воровавшим снедь с дворцовой кухни. Вот и сегодня тот стянул приличный кусок мяса и направлялся к одному ему известному лазу в подвал, но, увидев своего мучителя, помчался в противоположную сторону.

Вооружённый пращёй с небольшим камнем, Рустий припустил за котом, но за очередным поворотом вдруг споткнулся и буквально влетел в стену. Рука инстинктивно ухватилась за чуть выступающий камень, и часть стены внезапно бесшумно провалилась.

Залетев по инерции внутрь, Рустий с удивлением огляделся. Он стоял в узкой комнатке с небольшим окошком у самого потолка, пустой и пыльной. Стены были гладко оштукатурены, но в центре двух из них имелись квадратные окошки, завешанные некогда белыми тряпицами. Осторожно прикрыв дверь, через которую он сюда ввалился, мальчик внимательно осмотрел запор – ему совсем не улыбалось попасть в какую-нибудь хитрую ловушку.

Дверь изнутри закрывалась на простую задвижку, и мальчик, успокоившись, отогнул занавеску на стене справа. Под ней нашлись две круглые дырочки для глаз. Погибая от любопытства, Рустий привстал на цыпочки, пытаясь дотянуться и посмотреть, что же там такое, но его скрученное тельце не дало ему такой возможности.

Быстро сообразив, что нужно сделать, Рустий осторожно выбрался в коридор и бегом отправился в свою комнату за табуретом, моля Богов, чтобы на обратном пути ему никто не встретился. Боги его услышали, и уже через несколько минут он взгромоздился на подставку и припал глазами к заветным отверстиям.