Угроза внутри - Стас Тихонов Страница 13

– Ну и что вы чувствуете сейчас?

– Лично я? Признаться, чувствую себя обеспокоенным. Настолько, что встретился с Петером по просьбе консула Эдо, хотя в другое время я предпочел бы не вмешиваться.

– Вам удалось кого-то из них уговорить?

Сенна качнул головой:

– Это невозможно. Но я хотя бы знаю почему. Они не смогут договориться, потому что ключевое требование Петера, на котором он настаивает, неприемлемо для Эдо. И для правительства в принципе.

– Тринадцатый сектор.

– Я в тебе не ошибся, – удовлетворенно заметил псикодер. – Но нет, не он. Это просто место, в конце концов. Дело в другом: синтеты требуют, чтобы отныне только у них было право создавать себе подобных.

Ким моргнул. Потом еще раз, но это не очень помогло понять, о чем толкует Сенна. Псикодер правильно истолковал его молчание:

– Ты ведь не знаешь, как создают синтетов? Ну, конечно, такая информация для воспитания саморожденных не считается первостепенной. Если попросту, то на начальном этапе это совершенно механический процесс: материал вслепую подбирается из огромной базы, чтобы сохранить генетическое разнообразие. О родителях речи, как ты понимаешь, не идет: в ход идут просто безымянные клетки. Потом биотехники забираются в ДНК и, следуя определенным протоколам, задают параметры под конкретную задачу. Протокол приглушения эмоций, кстати, один из основных и выполняется всегда.

– А Петер хочет это прекратить, – проговорил Ким.

– По его мнению, задумкам анализаторов грош цена, а у синтетов есть право иметь детей. Пускай и синтетически выращенных, но без изменений в генотипе и знающих, кто их отец с матерью. С другой стороны, анализаторы в своих протоколах уверены и будут до последнего настаивать на том, что только генерия спасет Город от гибели.

Ким помолчал. Псикодер безучастно смотрел в окно на пустые станции, которые проезжали мимо на медленном ночном ходу. Не было ни тени сомнения, что он не случайно едет в этом поезде, и интуиция опять шепнула Киму, что он – камень на чьем-то игровом поле.

– Вы следили за мной, – сказал он утвердительно.

– За тобой. За Ино. За Ариповым, – Сенна пожал плечами. – За всеми детьми-самородками следят.

– На чьей вы стороне?

Синтет медленно повернул к нему голову.

– Псикодеры всегда работают на анализаторов, – проговорил он. – Наш прямой руководитель – консул Эдо.

– Это не ответ.

– Нет, – легко согласился Сенна. – А ты растешь.

За окнами вагона Ким вдруг заметил какое-то движение. В тоннеле появились люди, и они бежали со всех ног. Сенна вдруг подобрался и выпрямил спину.

– Что-то случилось, – тихо бросил он.

Это Ким прекрасно видел и сам: люди в тоннеле словно сошли с ума. Несмотря на комендантский час, подходы к станции были переполнены, у многих на шее болтались защитные маски, и все рвались попасть на поезд.

– Я тоже хотел кое-что у тебя спросить – как у механика, – сказал Сенна, поднимаясь, – Но, боюсь, теперь уже в другой раз.

– Что спросить? – воскликнул Ким, когда Сенна потянулся к замку. Поезд стал тормозить.

– Зачем нужно восстание машин? – Сенна распахнул дверь и выскользнул из вагона, прежде чем в него ворвалась шумная и возбужденная толпа.

– Что случилось?! – Ким вскочил с сиденья. – Что происходит?

– Откуда ты, парень, из космоса?

– Химическая тревога!

– Мультиботы напали!

– В третьем секторе десять человек…

– И в пятом…

– До девятки не добрались пока…

– Добрались!

– В первом чисто, надо валить туда…

Ким похолодел от ужаса. Не может быть, чтобы синтеты… Он же только что от них!

Он выскочил из вагона в своем секторе и сразу услышал и увидел, как все медиапанели на станции необычайно громко орут одно и то же. На экранах был Поляков, который в бесконечном повторе раз за разом призывал всех сохранять спокойствие, немедленно получить защитную маску у сил правопорядка, запереться в помещении, изолированном от мультиботов, и не отключать средства связи.

Кинувшись в коридор, Ким столкнулся с двумя патрульными, в одном из которых узнал парня Алекс, Ивана, в форме внешних сил. Не поздоровавшись, Иван сунул ему в руки маску и гаркнул:

– На вашем этаже порядок! Ниже пятого не спускайся, их там видели! – Иван бросился догонять товарища, а Ким побежал дальше, на ходу продевая голову через ремешок маски.

В синтет-сити шума и беготни почти не было: здесь уже мало кто остался. Ким битых пять минут долбил в шторку Ерика, пока не уверился, что тот не спит, а где-то шатается; тогда он побежал к себе и застал Ерика у своей шторки, занятого тем же самым.

– Ты слы…

– Я знаю! – оборвал Ким, – Когда Поляков предупредил?

– Силовиков за час где-то, – торопливо проговорил Ерик, – Только успели маски развезти по секторам, и тут началось. Ты где был?

– Потом, – отмахнулся Ким, – Что они разбрызгивают?

– Тут вокруг – параличку, а в третьем и десятом что-то похуже, я сам не видел, но наших оттуда с ожогами выносили… Короче, я туда, а ты сиди здесь, держи оборону, – скороговоркой выдал Ерик, срываясь с места.

– Осторожнее там! – крикнул Ким, и до него донеслось: «Да, мама!»

Секунду подумав, Ким побежал к лифту. Когда двери открылись, он чуть не подпрыгнул от неожиданности: внутри ехал одинокий мультибот. Ким торопливо прижал к носу маску, но этот бот был, по-видимому, из пацифистов, потому что, не сказав худого слова, равнодушно прочесал мимо.

Оказавшись в «восемь-семь», Ким кинулся к Алекс, но ее не оказалось дома.

– Убежала… – Худенькая мама Алекс стиснула руки. – А в новостях ведь сказали… Голубчик, что же делается-то?!

– Все будет хорошо, – Ким стянул с шеи маску и сунул ей в руки, – Не выходите из дома!

Куда, черт ее побери, понесло Алекс? Ким стоял в коридоре, мимо него то и дело проносились люди. Что ему-то делать? Окопаться в общаге и сидеть, как мышка в норке? Ага, точно, пускай за него Ерик повоюет.

Он все-таки пошел обратно, потому что не представлял, куда еще. Мультиботы напали… А он-то уттти развесил, «рациональный враг», подумать только! Синтет он и есть синтет. Хотя – выслеживать Кима, тратить время на разговоры, а через полчаса объявлять войну? Даже для синтета чересчур…

Навстречу пробежал еще один патруль, и Ким почувствовал гордость. Молодец Поляков, быстро действовал. Ерик сказал, час назад – то есть почти сразу после того, как…

Ким встал на месте. Что же это получается: он предупреждает Полякова о химической опасности – и час спустя…