Правила игры - Элизабет Зухер Мун Страница 12

Однажды вечером Брюн зашла к ней вместе с Барином. Барин, правда, извинился и тут же ушел, но напоследок бросил такой тоскливый взгляд на Эсмей, что та просто растерялась.

— Он симпатичный, — заметила Брюн, усаживаясь на кровати Эсмей, словно у себя дома.

— Более чем, — ответила Эсмей, стараясь не обращать внимания на собственнический тон Брюн. Интересно, что они делали вдвоем?

— Симпатичный, вежливый, умный, — продолжала Брюн. — Жаль только, что всего-навсего энсин. Если бы он был одного с тобой звания, то идеально подходил бы тебе. Ты бы влюбилась…

— Не хочу я ни в кого влюбляться в этом смысле… — ответила Эсмей. Она чувствовала, как горят уши. — Мы с ним коллеги.

Брюн подняла одну бровь.

— Альтиплано одна из тех планет, где не принято говорить о сексе?

Уши Эсмей готовы были расплавиться, лицо тоже горело. Сквозь плотно сжатые губы она процедила:

— Кое-кто говорит. Но вежливые люди обычно избегают этой темы.

— Извини, — ответила Брюн, хотя по тону не было слышно, что она чувствует за собой вину. — Но тогда ведь очень трудно в разговоре показать, кто тебе нравится.

— Не знаю, не пробовала, — сказала Эсмей. — Я уехала с родной планеты еще юной девушкой. — Больше она ничего не могла сказать.

— М-м-м… Значит, когда ты встречаешь симпатичных молодых мужчин или женщин, ты можешь полагаться только на свой инстинкт. — Брюн вытянула руку и принялась пристально разглядывать свои ногти. — А мужчины, говорят, вообще не умеют выказывать свои чувства.

— Ты… это же грубо.

— Правда? — Голос Брюн ничего не выражал. — Извини, если тебе так показалось. Я вовсе не хотела тебя оскорбить. Понимаешь, мы живем по другим правилам.

— Интересно, по каким? — бросила Эсмей. В любом случае, не по правилам Флота или Альтиплано.

— Ну, например, самые откровенные вещи не обсуждаются с малознакомыми людьми… или во время еды.

Интересно, что Брюн называет «откровенными вещами»?

—И еще, — продолжала девушка, — грубо обсуждать генетические предрасположенности человека, выраженные… не знаю даже, как лучше тебе сказать, определенными органами. Приспособлениями?

— Генетические предрасположенности! — Она совсем не ожидала такого. Любопытство перевесило.

— То есть является ли этот человек зарегистрированным эмбрионом или нет, какой у него код?

— А что, это видно невооруженным глазом?

— Конечно, — ответила Брюн тоном учителя, объясняющего что-то нерадивому ученику. Существует регистрационный знак и номер кода. Как же еще можно узнать? Ах да, у вас же такого не делают.

— Ну, на мне-то точно нет никаких знаков или номеров, — сказала Эсмей. Она внутренне содрогнулась при одной мысли о такой возможности, но любопытство опять пересилило:

— А где?..

— В нижней части живота, слева, — быстро ответила Брюн. — Хочешь посмотреть?

— Нет! — резко ответила Эсмей.

— Я не хотела тебя обидеть, — снова сказала Брюн. — И ничего такого не имела в виду. Но ты ведь старше меня, ты уже должна все знать…

— Тебя это совсем не касается, — ответила Эсмей. — И я не собираюсь менять свои убеждения.

Брюн открыла было рот, чтобы что-то сказать, но тут же закрыла его и пожала плечами. Эсмей все равно чувствовала ужасное раздражение. Брюн порылась в кармане и вытащила моток проволоки с вплетенными в него пластмассовыми бусинами.

— Вот, знаешь, что это такое?

— Понятия не имею, — ответила Эсмей, радуясь, что девушка переменила тему разговора.

— Если верить Тай, это амулет, приносящий удачу.

— М-м-м… — Эсмей внимательнее посмотрела на небольшой предмет в руках девушки и улыбнулась.

— Что такое? — спросила Брюн.

— Ну, этот предмет становится амулетом только в определенных условиях. Нам давали такие, когда мы начали последний курс сканирующих технологий. Считалось, что их нужно подвешивать. Тай говорила тебе об этом?

— Да, над столом на лампе.

— Вот-вот. На самом деле за проволокой и красивыми бусинками скрывается небольшой сканирующий прибор. Примерно к шестой неделе, если человек много работал, он наконец понимал, что этот прибор отслеживает и передает все, что он делает и говорит, и тогда человек поднимал на предмет удивленный взор — имей в виду, так делали абсолютно все, — и вот эта самая картинка появлялась в классном журнале. Чем раньше, тем лучше для тебя… Инструктора подсчитывали среднее время, за которое курсантам удавалось обнаружить подвох, и если ты делал это раньше, то и оценку получал выше, в зависимости от того, насколько раньше.

— То есть этот предмет следит за мной?

— Ну ты же знала, что ты под наблюдением.

— Какая гадость! — Брюн бросилась на кровать, как выведенный из себя ребенок. Эсмей осталась абсолютно спокойной.

— Что же в этом особенного? Ты ведь сама согласилась…

— Я согласилась на телохранителей, но я ничего не слышала о том, что они будут подсовывать мне всякие видеокамеры. Черт их побери!

Эсмей чувствовала, что она намного старше этой избалованной девушки.

— Они просто делают свою работу, а ты доставляешь им массу хлопот.

— Почему бы и нет?

— Стань же наконец взрослой! — Она совсем не собиралась этого говорить, но давно об этом думала и не смогла сдержаться. К ее удивлению, Брюн побелела как полотно.

— Извини, что побеспокоила тебя. — Она быстро встала и вышла. Эсмей даже не успела ничего сказать. Она долго смотрела на дверь. Стоит ли ей извиниться перед девушкой? Согласно этике Альтиплано, извиняться следовало за каждую мелочь. Правда, Барин говорил ей не делать этого. Как бы она хотела поговорить сейчас с ним, но надо закончить расчеты проекта по планированию. Она заставила себя сосредоточиться на работе и тешила себя надеждой, что, может, теперь Брюн больше не захочет заниматься с ней в одном классе.

Надежда эта рассеялась, когда были напечатаны списки групп. Брюн удалось (правдой или неправдой, останется известным лишь дочери Спикера Большого Совета) оказаться в одной группе с Эсмей для занятий по курсу «Организация побега и уход от преследования». Эсмей пробовала оставаться хладнокровной. Возможно, все получилось само собой. Или девушка просто попросилась в эту группу, и ее просьбу удовлетворили. Вела себя Брюн так, как если бы вообще ничего не произошло. У нее был обычный для нее равнодушный вид.

— Сегодня вам дается задание оценить все возможные ситуации перемещения человека, которому грозит повышенная опасность, из этого помещения, — Улис ткнул указкой на схему, — в шаттл-порт, вот сюда.

Схема высветилась на экране.

— В коробке на парте есть все, что вам может понадобиться. Через сорок пять минут вы будете давать указания начальнику группы безопасности. Начали.