Хроники Тиа-ра: битва за Огненный остров - Олег Фролов Страница 11

– Говорю же – ничего. Ничего не было и не будет. Просто мне тяжело.

– Думаю, мне не легче, – не знаю зачем, но жалею себя. Говорю не то, что должен.

– Понимаю тебя, но… Это другое. Совсем другое, – начинает говорить Миа-ку и говорит долго. – Откуда тебе знать о том… что жизнь женщины – это цепочка инициаций от разных мужчин? И чем длиннее эта цепочка, тем правильнее… жизнь женщины. Моя жизнь. Это устраивает всех. Устраивает женщин и больше всего устраивает мужчин. Больше всего именно мужчин, да, – ее голос становится громче, обретает силу и энергию. – Это устраивает всех, кроме женщины, которая хочет эту цепочку оборвать и быть с одним мужчиной. Устраивает всех, кроме меня.

– Но ведь…

– Но ведь и ты в таком же положении, Тиа-ра? – перебивает она меня. – Нет… ты не в том же положении. Ты сможешь спокойно жить и делать новые инициации. Никому дела нет до твоих инициаций. Потом, позже. А я останусь… Непонятой, нераскрытой, неполноценной. Понимаешь, как это?

– Не знаю, – отвечаю. – Не знаю. Быть может, ты преувеличиваешь.

– Тебе лучше уйти, – говорит и поднимается на ноги. Быстрым движением развязывает узел на затылке, и волосы послушно ложатся на плечи. Одна прядь падает на лицо.

– Подожди…

Чувствую, что должен был сказать что-то другое. То, что не заставило бы ее жалеть о своей искренности. То, что помогло бы ей. И, может, еще не поздно, но Миа-ку снова произносит:

– Пожалуйста, уйди.

Я подавлен, разбит. Жалею о том, что она жалеет. А потом жалею себя. И боюсь, что в следующий раз не скажет.

Вернуться? Не пойти к ней снова прямо сейчас тяжело, но я точно знаю: если пойти, то будет еще тяжелее. Это говорят во мне остатки здравого смысла, и, к счастью, они же побеждают.

Стою посреди Площади и думаю: кто же все-таки виноват? Я сам слишком слабый, чтобы довериться ей полностью? Все общество, которое свело нас вместе, но, сделав это, пытается отправить своими дорогами? Сама Миа-ку?

Или, может, он, так настойчиво добивающийся инициации с ней?

Он. Мику-ра.

6. Хорошая попытка

На Огненном острове сегодня Оту-мару – день голосования. Вряд ли кто-то здесь ожидает серьезных изменений, но все рады этому дню: народное единение на Площади вселяет уверенность в то, что любые трудности не так уж существенны, а страхи – преувеличены.

За последние две луны катастрофа Конструкта не забылась, но стала частью новой реальности Архипелага. Падение острова не поняли, но приняли, смирились и учились жить в изменившемся мире. Теперь в центре внимания оказались события, происходящие значительно ближе – на Зеленом острове, история и быт которого всегда были тесно связаны с нашей историей и нашим бытом. Два дня назад впервые за много солнечных циклов (а, может, и вовсе впервые) главным законником там стал человек-из-храма.

А уже вчера мы узнали, что законники Зеленого острова временно отказывают нам в добрососедских визитах и обмене. Трудно было сказать сейчас, что может значить это самое «временно», но последствия налицо: мы не сможем получать зерно и плоды в обмен на огненный песок и механизмы.

Будущее становилось все более неясным. И дело не только в пище с Зеленого острова (которая, конечно, была нам очень нужна). Среди людей росло чувство усиливающейся изоляции и тревога перед новой, пока неясной и неопределенной, но оттого еще более гнетущей угрозой.

На Площади становилось тесно. Прогуливаясь по краю открытого пространства, я видел, как около трибуны собираются наиболее влиятельные и многочисленные женские роды во главе со старейшими матерями в богатых, ярких и поистине безразмерных хартабах. За их спинами толпились или просто рассаживались на земле старшие и молодые матери.

В одной из таких групп я нашел глазами Миа-ку. На мгновение мы встретились взглядами. С распущенными, падающими на лоб и плечи волосами она выглядела совсем иначе, но это была все та же Миа-ку – моя Миа-ку.

Я улыбнулся ей, но она не ответила. Отвела взгляд куда-то в сторону.

Меньшими компаниями или поодиночке на Площади собирались мужчины – рудокопы, механики, законники, служители и все остальные, – все, кто прошел Испытание. Кроме наездников, разумеется. В день голосования нам надлежало оставаться в своих уммах. Впрочем, в действительности это правило не имело никакой назидательной силы. И хоть наездники не могли голосовать, многие из них, подобно мне, пользовались случаем пообщаться, обменяться новостями, да и просто отвлечься от обычных дел.

Как раз в тот момент, когда я снова пытался поймать взгляд Миа-ку с новой точки на Площади, металлический звон предвестил выход на трибуну Моту-ра в окружении нескольких спутников. Один из них – высокий и подтянутый молодой законник в дорогом хартунге из темной, почти черной ткани невольно привлекал внимание. Прежде всего – внимание молодых и будущих матерей из женских родов.

Конечно, это был Мику-ра.

Толпа на Площади постепенно затихла, и те, кто до сих пор оставался на ногах, поспешили найти себе свободное место. Дождавшись тишины, Моту-ра начал говорить.

Ничего такого, что не было бы похоже на любой другой день голосования, – обычные обязательные фразы о единстве в свободе выбора и свободе выбора для единства. Его слова разносились по открытому пространству, отражались от стен ближайших умм и терялись где-то в арках между ними.

– …Ваше решение – ваша воля и ваши мысли. Каждое из них заслуживает быть услышанным, и мы, как и наши предки, равно, как и наши потомки, верили, верим и будем верить в правильность свободного выбора большинства.

Моту-ра сделал небольшую паузу, после которой продолжил:

– Для тех, кто собирается проголосовать впервые или сомневается в своем праве, я напоминаю: в соответствии с Законом объявить свой голос может всякий мужчина, который прошел Испытание, и всякая женщина, которая стала матерью. Это правило не распространяется на наездников, гостей с других островов и тех, кто решением большинства лишен права голоса.

– Итак, сегодня двенадцатый день четвертой луны холодного солнечного полуцикла. И я, нынешний главный законник Огненного острова, объявляю день голосования. В этот день каждый может претендовать на титул, пока принадлежащий мне, и имеет право быть избранным волей большинства.

После этой фразы, которая традиционно означала начало выдвижения кандидатов, Моту-ра сообщил о решении снова предложить себя на этот пост. По закону действующий главный законник не имел права на речь о себе («Пусть обо мне говорят дела, а слова оставим тем, кто хочет прийти после»), так что все, что ему оставалось, – призвать других кандидатов сообщить о своем намерении.

Как и следовало ожидать, на трибуне тут же появился извечный противник действующего главного законника Кимму-ра, который, впрочем, так ни разу и не занял желаемого места. Каждый раз за него голосовал только его собственный женский род и немногочисленные сторонники из числа рудокопов. Несмотря на некоторое снижение популярности Моту-ра в последние пару лун, шансы его оппонента и сейчас были невелики. Единственное, что заслуживало внимания, – это упорство, достойное лучшего применения.