Ангел с железными крыльями - Виктор Тюрин

Когда мой разум, пробившись сквозь забытье, вызванное «химическим» сном успокоительных препаратов, стал пробуждаться, начиналось время перехода в реальный мир. Не открывая глаз, внутренне напрягся, ожидая появления волны боли, но… ее не было.

«Я умер?!»

Этот вопрос был логическим продолжением мысли, давно определившей суть моей сегодняшней жизни: я жив, пока во мне сидит боль. Раз ее нет, то…

«Но тогда как я… мыслю?»

Новый вопрос заставил меня открыть глаза. Мысль о смерти сразу скукожилась и исчезла, стоило мне увидеть над головой плохо побеленный потолок. Он не удивил и не испугал меня, а просто поставил в тупик своим непонятным появлением. Не двигая головы, повел глазами по сторонам, потом крепко их зажмурил, выждал какое-то время, снова открыл, после чего, приподняв голову, стал в растерянности озираться. Широкая железная кровать, стоявшая в небольшой комнатке, занимала почти треть помещения. Рядом с ней находилось окно с деревянной рамой и низким деревянным подоконником, покрытым белой, местами облупившейся, краской. Окно наполовину закрывали короткие белые плотные занавески. То, что я сейчас видел, просто не могло быть. Эта мысль промелькнула на задворках моего сознания и пропала, потому что в следующую секунду на меня навалились ощущения реального мира. Пальцы вдруг почувствовали фактуру материала, голова – плотность подушки. Сердце бешено застучало, разгоняя кровь по всему телу. Ощущение нереальности происходящего захлестнуло меня, заставив усомниться в подлинности окружающего меня мира.

«Сон? Галлюцинации?»

В следующий миг в носу нестерпимо зачесалось, и я, не выдержав, чихнул. Рука автоматически дернулась по направлению к носу и замерла. Уставившись на поднявшуюся руку, как на чудо, я даже не сразу понял, что она не моя. Она просто не могла быть моей! Толстое запястье, широкая и тяжелая ладонь.

«Это… что же такое…? – поднял и подержал какое-то время на весу вторую руку. – Я… в чужом теле?»

Вместе с этой невероятной мыслью снова вернулось ощущение нереальности, правда, сейчас мое замешательство длилось недолго. Откинув теплое одеяло, я увидел, что одет в белую просторную рубаху и кальсоны с завязками. Все, что я видел, чувствовал и ощущал, было за гранью нормального мироощущения, но даже это не могло поколебать меня. Я получил то, о чем только мог мечтать! Болезнь вместе с парализованным телом осталась там, а я здесь! Для меня сейчас только это было главным! Приподнявшись, я неловко сел, спустив ноги на пол. На деревянном полу стояли войлочные тапки серого цвета. Секунду поколебавшись, всунул ноги в тапочки, потом рывком встал. Утвердившись на ногах, сделал шаг, за ним другой. Ощущения человека, вставшего на ноги, пусть даже чудесным образом, после семи лет полной неподвижности, меня не просто захлестнули, они заставили забыть обо всем на свете. Боли нет, я здоров, я могу ходить! – пела каждая жилка, каждая клеточка моего тела. Сердце, не переставая, радостно стучало в груди, словно барабан на праздничном параде. Сколько времени я так простоял, не знаю, но в какой-то миг из-за двери послышались какие-то звуки. Я замер, словно меня поймали на чем-то непристойном, но уже спустя несколько секунд понял, что выгляжу, по меньшей мере, глупо, стоя в нижнем белье посреди комнаты.

«Ну не придурок ли ты?»

После этого риторического вопроса снова огляделся по сторонам, но теперь уже не вскользь, а цепко и внимательно оглядывая помещение. Без сомнения, это была больничная палата, но при этом абсолютно непохожая на стерильные и ослепительно белые помещения, в которых мне доводилось лежать. Деревянный пол с пятнами облупившейся краски. Железная кровать. Тумбочка. Табуретка. У самой двери на стене висел рукомойник со стоявшим под ним ведром, над которым висело помутневшее от времени зеркало. Не раздумывая, сразу направился к нему, после чего несколько минут вглядывался в лицо чужого человека. Это было не просто странное, это было непередаваемое ощущение. Да и как можно передать словами то, что ты смотришь на себя в зеркало, а там отражается чужой человек.

Отражение показало высокого атлетически сложенного мужчину с обычным лицом и густой шевелюрой. Завернув рукав, с удовольствием покачал бицепсом, после чего задрал рубаху и какое-то время любовался мощью, слегка огрузневшего от долгого лежания тела. От этого занятия меня отвлек новый шум за дверью, заставив вернуться в реальный мир.

Теперь, когда я осознал, что получил новое, здоровое тело и нахожусь, пока условно, в каком-то другом месте, то просто принял это к сведению, не став терзать мозг вопросами на тему: что со мной произошло? На данный момент меня устраивала подобная ситуация, к тому же моему внутреннему спокойствию способствовал самоконтроль сознания, ставший неотъемлемой частью меня.

Когда стало окончательно понятно, что болезнь прогрессирует, передо мной встала дилемма: сдаться болезни (к этому времени мне уже было известно, что я приговорен) или хоть как-то попробовать ей противостоять. Выбрал второе. Взяв за девиз слова Карлоса Костанеды: «Человек побежден только тогда, когда он оставляет всякие попытки и отказывается от себя», я принялся бороться за себя. Сначала это были просто отчаянные попытки обуздать боль, но страх и жалость к самому себе сводили их к нулю. Тогда мне пришлось спросить себя: зачем живому трупу эмоции, вроде жалости и сострадания? Интернет предоставил мне возможность изучить различные методики психологического тренинга, после чего я занялся организацией работы мозга. Первоначально передо мной стояла задача научиться отключать боль, но позже понял, что подходил к проблеме слишком узко, и принялся учиться подавлять мешающие борьбе эмоции. Невероятно трудно стать жестоким по отношению к себе. Со стороны могло показаться, что я объединился вместе со своей болью против своего собственного «я», но это было не так. Спустя какое-то время я выиграл сначала один маленький бой с болью, затем другой. Она больше не могла опираться на расслабляющие меня эмоции и стала отступать, сдавая позиции. Так постепенно мне удалось ее контролировать, пусть не всегда и не полностью, но это была лично моя победа. Уверовав в свои силы, я решил не останавливаться на достигнутых успехах и пошел дальше.