Эхо Земли - Шон Уильямс

Питер Эландер, слегка улыбаясь, посмотрел на плоды своих трудов. Он живо представил, как впервые за последнюю сотню лет будет принимать «ванну».

С непривычки, наверное, придется жарко. Стоит, пожалуй, над этим подумать. Отключение температурных рецепторов, активный нагрев при температуре, близкой к абсолютному нулю, и глубокое согревание в «ванне» — это, конечно, далеко не одно и то же.

После такой процедуры для него наступит момент Великой Чистоты. Нанороботы, «чистильщики», отвратительно справлялись со своими обязанностями: после их работы лицо оставалось жирным, а суставы сердито скрипели и гудели. Все это — и еще то, что глаза постоянно чесались — нельзя было назвать приятными ощущениями.

В принципе телу Питера не требовались ни чистка, ни согревание, однако почему-то желание пройти подобные процедуры не исчезало — даже несмотря на то что его жизненный опыт не предполагал наличия подобных ощущений.

В конце концов, в том, как он будет принимать такую «ванну», есть нечто умиротворяющее.

Питер нагнулся, чтобы в последний раз проверить крепления.

— Да ты просто спятил!..

Раздавшийся за спиной голос был хорошо ему знаком.

— Хочешь поиздеваться, Клео?

Клео Сэмсон, химик-органик их экспедиции, негромко рассмеялась.

— Тебе бы следовало знать меня получше, Питер.

В ее голосе слышалось нечто, напоминающее камнепад в горах: сплошь хрипловато-угрожающие интонации.

— Я здесь только для того, чтобы восхищаться твоими действиями.

— Даже если считаешь их ерундой?

— Как бы тебе объяснить…

Питер включил цепь нагрева и посмотрел Сэмсон прямо в лицо.

— Знаешь что, Клео, а не могла бы ты оказать услугу — и себе, и мне, и…

— Не люблю оказывать услуги.

Клео стояла в сторонке и молча наблюдала за работой Питера — как обычно, не собираясь вмешиваться. Ее тело странным образом не отбрасывало тени, а светлые волосы не отражали пурпура неба, что делало Сэмсон похожей на призрак.

— Я не удивлен, — отозвался он несколько раздраженно.

— Неужели?

— Совершенно, — подтвердил Питер.

Он наблюдал за Клео, пока та совершала прогулку по краю навеса. Их лагерь был расположен на узкой выступающей площадке вдоль стены каньона тысяч в пять километров длиной.

Ветер трепал полог палатки Питера, но он знал, что ощущать движение воздуха физически Клео не в состоянии.

Однако она все же что-то заметила и подошла к Эландеру: он почти почувствовал прикосновение пальцев к своему плечу.

— Знаешь что, Питер…

Он довольно бесцеремонно отвел ее руку в сторону — во всяком случае, Эландеру так показалось, потому что кисть свободно прошла через предплечье Клео.

Тем не менее женщина поняла, что он хотел сделать, и тут же отдернула руку.

— Оставь меня в покое, — бросил Питер, возвращаясь к своему занятию.

Нагревательный элемент уже раскалился, и Питер явственно ощущал запах углеродсодержащих испарений от катушки. Он дотянулся до края толстого черного шланга, перекинул его через край «ванны», затем закрепил.

— Ты действительно этого хочешь, Питер? Я имею в виду — остаться в одиночестве?

— В противном случае я бы не просил тебя о помощи.

— Н-да… Кстати, а вот если бы Лючия…

— Что конкретно тебя интересует?

— Ты предпочел бы одиночество и ее компании тоже?

— Что за глупый вопрос? В любом случае ее здесь нет, так что…

— А ты хотел бы? — Женщина улыбнулась. — У нас всегда есть желания, Питер. Это истинно человеческое качество.

— Послушай, Клео…

Питер решил убедить ее. Слишком долгая беседа осложнилась неприятной сухостью в горле, но он старался не придавать этому значения.

— Мне необходимо время, чтобы все устроить. И если ты позволишь мне действовать так, как я захочу, то уверен — в итоге все получится.

— А если Кэрил заметит?

Питер понял, что она имеет в виду «ванну».

— К черту Кэрил!..

Он явственно ощутил тепло Клео на собственной спине и шее, как будто она очутилась сзади и совсем близко.

— Никогда не торопись в делах, Питер…

Когда он повернулся, чтобы возразить и сказать, что так или иначе, но он-то как раз делает свое ДЕЛО, женщина уже исчезла.

За Клео Сэмсон всегда оставалось последнее слово. Эландер хорошо это знал и потому злился. Участники экспедиции на «Типлере» частенько составляли конкуренцию друг другу: все были экспертами в своих областях и не очень желали слушать других. Каждому хотелось командовать, и никто не мог представить себя в качестве подчиненного…

Давно Питер не оказывался в таком незавидном положении.

После ухода Клео Питер вновь вернулся к мыслям о воде для своей «ванны».

Черный шланг вел к десятитонному алюминиевому контейнеру, на треть заполненному драгоценной влагой. Пароуловители целыми сутками прокачивали перегретый воздух в надежде добыть хоть каплю воды, жизненно необходимой в качестве реагента для следующего визита космического челнока. В обязанности Питера входило тестирование контейнера на возможную течь либо случайное переполнение, но ни в одной инструкции не говорилось о приеме «ванн» из контейнерного содержимого. С другой стороны, прямого запрета на это в правилах также не содержалось. Надо лишь позаботиться о повторной очистке воды. Конечно, один из руководителей проекта, а именно Кэрил Хацис, может взглянуть на подобное самоуправство иначе, но к такому повороту событий Питер также приготовился.

Из черного шланга текла горячая вода — наверное, она успеет немного остыть, пока заполнит «ванну». Питер снял спецкостюм и остался нагишом под чужим, неприветливым небом. Солнце стояло высоко, и его ярко-оранжевое пятно виднелось сквозь сплошную облачность. Отвесные стены каньона пропускали прямые солнечные лучи на всю глубину всего на час в день. Остальное время приходилось довольствоваться лишь пурпурной дымкой адрастейского неба.

Как только импровизированная ванна заполнилась на треть фута, Питер перебрался через бортик — поближе к воде. Острое ощущение тепла приятно растеклось по его «новым» конечностям. В отраженном свете кожа приобрела пурпурный оттенок.

Вообще-то, строго говоря, кожа представляла собой трансплантат, выращенный на основе человеческих генов. «Новые» вены оказались шире, их сеть носила геометрически и функционально более правильный характер; полупрозрачные ногти росли не быстрее, чем на миллиметр в месяц, а волосы на «новой» коже начисто отсутствовали. На «новом» теле Питера также имелись и гениталии, чем-то напоминавшие свой исходный первоначальный образец — как, впрочем, и «новое» же лицо. Странным и нелепым во всем этом был тот момент, что принципиально новое содержание во многом сохраняло старый облик.