Достучаться до Небес - Антон Чернов

Вопрос Степана Дмитриевича, обращённый ко мне, был очень интересен. И не только мне — Света тоже подошла поближе. Да и Бейго под несколько напряжённым взглядом торговца-капитана-исследователя подбежал, насторожив уши. Участвовать в походе в Сибирь — это очень перспективно. Мы, конечно, улучшили (да и улучшаем) Вездетанк, возимся с красноармейской бронёй, с оружием. Это всё, конечно, «да».

Но Сибирь — это Сибирь. И возможность пройти пусть часть пути, но в группе, которая там была и вернулась — от такого глупо отказываться. Правда, возникал вопрос маршрута. Нам как бы на восток надо, а направится экспедиция Степан Дмитриевича на юго-восток, например. И окажется, что нам переть через тайгу до Нижневартовска, в одиночку, дольше, чем если своим путём.

Впрочем, этот вопрос решился через десяток минут. Дмитрич без каких бы то ни было кривляний описал маршрут: по Печоре на север, до Урала. Марш-бросок через хребет и Обь. По ней, собственно, подниматься до Белоярского НИИ. Самая прелесть этого расклада для нас в том, что Нижневартовск выше по реке. То есть — мы делаем больше половины маршрута в составе экспедиции, что есть хорошо, правильно и нужно. Как в Спортлото выиграли!

— Это мне более чем интересно, Степан Дмитриевич, — наконец озвучил я, переглянувшись с незаметно кивнувшей Светой.

— Прекрасно, Георгий. Что вы хотите за своё участие в экспедиции? — деловито уточнил собеседник.

— Довольно сложный вопрос, Степан Дмитриевич, — задумался я. — Давайте так: наше принципиальное согласие на участие у вас есть. А вечером, если вам удобно, мы посетим ваше судно, обговорим детали. Не разорим вас, — заверил я Дмитрича.

— Обсудить, посчитать, понимаю, — кивнул исследователь-торговец. — Что ж, Георгий, принципиальное согласие — уже неплохо. Жду вас вечером.

На этом он откланялся и укатил на своём уашке-снегоходе. А мы побрели к Вездетанку, обдумывая всё это. И так и молчали всю дорогу, пока не добрались до мастерской.

— Это ОЧЕНЬ выгодное нам предложение, Жора, — наконец, произнесла Света. — Кроме того, речной путь… Я рассчитывала на путь по берегу Северного Ледовитого, но чёрт знает, что там, да и до Нижневартовска далеко.

— Угу, я так же, обсуждали же, — кивнул и напомнил я. — Но соглашаться я сразу не стал, думаю, понимаешь, почему.

— Он — торговец, — понимающе кивнула Света. — Сразу показывать нашу заинтересованность не стоит. Кстати, Жор, а мы, похоже, в Пожне добывали оборудование для этого похода, — хмыкнула она. — Себе, кстати, тоже для него.

— Да, забавно вышло, — согласился я. — Так, в общем: на предложение соглашаемся. Просить что-то с Дмитрича не стоит…

— Стоит, — отрезала Светка. — Он довольно симпатичный человек, но стоит, Жора. Нам не помешает техобслуживание, провизия, боезапас. Возможно — подберёшь нам какую-то полезную технику. Жадничать и вправду не стоит, но ты учти: он идёт в Белоярск за прибылью, немалой. А мы ему в этом поможем.

— А вот на обратном пути мы этой экспедиции уже не поможем.

— Поэтому я и соглашаюсь, что не стоит жадничать. Жор, а давай я деловые переговоры сама проведу?

— А то я лопоухий…

— Комсомолец, — вставила Светка. — У тебя выходит или «да» и это «да». Или «нет» и это «нет». А такой подход не всегда годится, Жора. Сам понимаешь.

— Понимаешь, — согласно кивнул я.

В общем, этим же вечером, доехали мы до корабля с гордым названием «Хариус», судна Дмитрича. Немаленький, но и не слишком большой атомоход в полсотни метров длиной. Явно переделанный: я бы его, наверное, плоскодонкой назвал: очень уж широк. Впрочем, очевидно, что с экспедициями и доставкой товаров в относительно удалённые от Печоры места — нужно место для техники. И расширенная палуба — самое то, что нужно.

Правда, выйдя из Вездетанка на меня наскочила мысль, вызванная видом Хариуса. Так что я притормозил и задумался.

— Жора, ты чего замер? — поинтересовалась Светка.

— Свет, я две вещи не понимаю, — оглядывая Хариуса озвучил я. — Первая: Дмитрич говорил ПОДНЯТЬСЯ по Оби. То есть, либо бросать судно и плыть на каких-то лодках-плотах, либо…

— Переход через хребет с кораблём, — хмыкнула Света. — А вторая вещь, видимо — зачем переход через горы, если можно просто проплыть по морю?

— Да, — согласно кивнул я.

— Понятия не имею, Жора, — развела руками подруга. — Думаю, скоро узнаем.

— Не буду спорить, — благородно не стал спорить с очевидным я.

Поднялись на борт, нас какой-то паренёк проводил до небольшой гостиной. Как она на специальном языке водоплавающих называется — не знаю, не специалист. Ждали нас там, за чашками чая (с коньячком, что я всецело одобряю!) Дмитрич и его главный наёмник Василий. Хлебнули мы все коньячного чая и перешли к делу.

Светка, как и грозилась, приступила к торговле. И категорически отказывалась от жоп, которые нам Дмитрич упорно пытался всучить. А на что нам жопы? Солить их, что-ли? У нас их как у миллионщиков буржуйских: девать некуда, только место занимают.

А вот техобслуживание, всякие интересные приборы и механизмы — это нам надо, что и было озвучено.

Дмитрич в итоге шмякнул по какому-то селектору, призвав по нему некоего Петровича. Последний, старший техник (технарь, как по нынешним временам принято называть) явился через пяток минут, оказавшись таким колоритным, что не матом сказать, да и описать сложно. Матом, кстати, Петрович говорил сам, поприветствовав присутствующих:

— Х…ли надо? Митрич, я, бл…дь, занят нее…аться как! Эти мудаки сухорукие без присмотра половину разъе…ут, половину прое…ут!

Но слова всякие — ладно, водоплавающие материться горазды, всеизвестный факт. Поражал внешний вид Петровича: дядька, биолет сорока. С очень такой, интеллигентской, мордой лица. В очочках круглых, такой филолог на вид, или историк какой. Одежда подчёркивала внешность: серые космотрудовские пинжак и брюки. Очень такие приличные. Правда, рукава пиджака были закатаны до плеч, на руках, мозолистых, были въевшиеся подтёки смазки. Ну и тельник у Петровича был под пиджаком, вместо рубашки. В общем, речью затейливой и своим видом — воображение Петрович поражал.

— Список давай, Петрович. Принёс? — ответил Дмитрич.

— А это ё…аное опахало и чесалка для жопы! — ответно помахал Петрович папкой.

Папка совершила путешествие от Петровича к Дмитричу, от Дмитрича к Свете, от Светы — ко мне. Взял я её, с учётом слов Петровича, с некоторым опасением. Но, к счастью, была это обычная, чистая папка. И никакой гадостью от неё не пахло.

А был в папке список незадействованного оборудования, складированного в лабазах Хариуса. И часть узлов для Вездетанка выйдут совсем не лишними. Отметил я их, вернул папочку. Дмитрич задумчиво покивал, Петрович, с полминуты, задумчиво поматерился.