Кровавая плата - Таня Хафф

Иэн глубоко засунул руки в карманы и хмуро оглядел пустую платформу метро. Пальцы у него заледенели, настроение было дерьмовым, и он понятия не имел, почему согласился встретиться с Корин в ее квартире. Учитывая ситуацию, встреча на нейтральной территории была бы куда лучше. Он перевел суровый взгляд на цифровые часы под потолком. 00:17. Тринадцать минут, чтобы добраться от Эглинтон-Уэст до Уилсон-стейшн, шесть кварталов на автобусе и затем еще три бегом до квартиры Корин. Слишком долго.

Я опоздаю. Она будет рвать и метать. И все шансы помириться коту под хвост. Иэн вздохнул. Они два часа спорили по телефону, прежде чем ему удалось уговорить Корин на встречу. Требовалось огромное количество времени, чтобы построить с ней отношения, и, дьявол побери, скучными их назвать было нельзя. Боже, вот уж женщина с характером… Губы Иэна растянулись в улыбке сами собой: оборотная сторона ее темперамента стоила того, чтобы продолжать эти американские горки. Он заулыбался еще шире. Для девушки ростом метр пятьдесят семь Корин производила колоссальное впечатление.

Иэн снова взглянул на часы.

Куда, черт возьми, запропастился этот поезд?

00:20.

«Чтобы был в половине первого, в противном случае даже не появляйся», – сказала она, полностью игнорируя тот факт, что по воскресеньям Транзитная комиссия Торонто, вездесущая ТКТ, резко снижала количество поездов. В столь поздний час будет удачей поймать последний поезд.

Но если взглянуть с положительной стороны, будет уже очень поздно, когда он доберется до Корин, а учитывая, что завтра у них обоих занятия в восемь утра, ему придется остаться на ночь. Иэн вздохнул. Если, конечно, она вообще пустит меня в квартиру.

Он дошел до южной оконечности платформы и заглянул в туннель. Ни намека на свет, зато он чувствовал дуновение ветерка. Обычно это означало, что поезд близко. Отворачиваясь, Иэн закашлялся. Из туннеля разило так, будто там кто-то умер: так пахнет в коттедже, где мышь сдохла между стен.

– И крупная такая мышь, – пробормотал он, потирая нос кулаком. Вонь осела у него в легких, и Иэн снова закашлялся. Забавно, какие финты порой проделывает мозг: теперь, когда он знал о запахе, казалось, тот становился лишь сильнее.

А затем из туннеля, прямо из темноты, донесся звук шагов, который ни с чем нельзя было спутать. Тяжелая поступь. Не работника, который после тяжелого рабочего дня торопится, пока не пойдет поезд. Не бродяги, что, шатаясь, стремится добраться до безопасной платформы. Тяжелые шаги человека, который целенаправленно подходил к нему со спины.

Иэн с упоением ощутил острый ужас, от которого сердце сильнее зашлось в груди, а дыхание сперло. Он прекрасно знал, что когда обернется, то увидит нечто весьма прозаичное, поэтому он замер и наслаждадся чувством неизведанного, пока оно все еще оставалось неизведанным. Выброс адреналина обострял чувства, секунды превращались в часы.

Он не оборачивался до тех пор, пока шаги не отсчитали шесть цементных ступенек, ведущих на платформу.

А затем было уже слишком поздно.

У него практически не осталось времени, даже чтобы закричать.

* * *

Спрятав подбородок в ворот пальто – хоть и стоял апрель, на улице все еще было промозгло и сыро, без намека на весну, – Вики Нельсон сошла с эглинтонского автобуса и нырнула на станцию метро.

– Да уж, это был полный провал, – пробормотала она. Пожилой джентльмен, сошедший с автобуса следом за ней, издал вопрощающий звук. Она повернулась и бросила пустой взгляд примерно в его направлении, после чего ускорила шаг. Выходит, я не просто «паршивая компания и настолько скованна, что пищу́», я еще и разговариваю сама с собой. Вики вздохнула. Лоренс был симпатичным, но не в ее вкусе. Она не встречала мужчины в своем вкусе с тех пор, как ушла из полиции восемь месяцев назад. Я должна была догадаться, что так все и закончится, когда соглашалась на свидание с мужчиной, который выглядит значительно лучше меня. Не знаю, зачем я вообще приняла приглашение.

На самом деле Вики прекрасно знала, почему она приняла предложение: ей было одиноко. Она знала, но не хотела признаваться себе в этом.

Вики успела спуститься до середины лестницы, ведущей на платформу для поездов, идущих в южном направлении, когда услышала крик. Или скорее полукрик. На середине вопль обрывался. Одним прыжком она очутилась на первой площадке. Оттуда через стекло она могла видеть лишь половину каждой платформы – ни намека на то, на какой стороне случилась беда. Но южная платформа была ближе. На нее она попадет быстрее.

Перепрыгивая через две, а затем даже через три ступеньки зараз, она крикнула: «Вызовите полицию!» Даже если ее никто не услышал, это могло отпугнуть нападавшего.

За девять лет в правоохранительных органах ей ни разу не приходилось пользоваться пистолетом. Сейчас он ей очень пригодился бы. За все девять лет в полиции она ни разу не слышала, чтобы кто-то так кричал.

«И что, черт возьми, ты творишь? – возопила рациональная часть ее. – У тебя нет оружия! Нет прикрытия! Ты понятия не имеешь, что творится там, внизу! За восемь месяцев без униформы ты успела забыть все, чему тебя учили?! Что, черт тебя подери, ты хочешь этим доказать?»

Вики проигнорировала голос разума и продолжила бег. Может, она и пыталась что-то кому-то доказать. И что с того?

Когда она ворвалась на платформу, то тут же поняла, что выбрала не ту сторону, и всего на миг она этому обрадовалась.

Фонтан крови разукрасил отделанную оранжевой плиткой стену, постепенно истончаясь до узора из алых капель. На полу под кровавым пятном лежал молодой человек: глаза и рот раскрыты, вместо горла – кошмарное месиво. Нет, это был уже не молодой человек, а его труп.

Недавно съеденный ужин запросился наружу, но барьеры, которые она научилась ставить, пока расследовала другие смерти, встали на место, и Вики совладала с рвотными позывами.

В туннеле поднялся ветер, она слышала, как приближается поезд, идущий в северном направлении. Судя по звуку, он был уже близко.

Боже ж ты мой, только этого не хватало. В 00:35 в воскресенье велик был шанс, что поезд окажется пустым, никто не сойдет, никто не увидит тела и забрызганной кровью стены у южной оконечности платформы, ведущей на север. Но, учитывая то, как устроен мир, куда более вероятно, что группа детей или миниатюрная пожилая дама со слабым сердцем выйдут из вагона и столкнутся лицом к лицу с безмолвно вопящим свежим трупом.