Снег и Сера - Валентин Ломтев

Горбатая уродливая фигура в свете мутных окон прошмыгнула по тёмному переулку. В это время года становилось холодно, но даже преждевременным морозцем нельзя было извинить то обилие тряпья, что несло на себе нечто, пробирающееся сквозь тьму. Из-под плотно надвинутой, сшитой из кожаных лоскутов шапки высовывался побитый коростой крючковатый нос и глядела пара глаз с ненормально красными белками и огромными мешками под ними. Фигура остановилась перед широкой дорогой, на которую выходил проулок, и принюхалась. Она водила носом из стороны в сторону, по-крысиному вращая головой.

Через дорогу находился трактир, из него доносились звуки дешёвой фальшивой музыки и крики пьяных посетителей заведения. Человек-крыса быстро перебежал набитую колею, как будто в такое позднее время по ней мог мчаться экипаж, способный задавить незадачливого пешего.

Фигура остановилась около дверей в таверну и снова принюхалась. Узнав знакомый запах, человек ещё более сгорбился и прошмыгнул внутрь. В зале было многолюдно, на ближайшем к стойке низком столе с толстыми ножками танцевала в такт старинной песне, над которой так последовательно издевался местный оркестр, девушка. Ей определенно нравилось её занятие. Она зазывно покачивала бёдрами, стреляла глазами в подбадривающих выпивох и картинно закидывала голову, возбуждая фантазию посетителей чёрной кудрявой копной волос, аккуратными чертами лица и тонкой белой шеей. Танцовщица обладала средним ростом, небольшой высокой грудью и стройными ногами. Талии у неё не было, что, однако, не мешало ей извиваться с кошачьей грацией. Девушка выполнила пирует, обвела посетителей жадным взглядом миндалевидных тёмных глаз и облизнула пухлые губы, чем вызвала одобрительный гул толпы, состоящей из мужчин с тёмной кожей, отливающей красным оттенком. Многие из присутствующих имели черные волосы, но беглый взгляд выхватывал и практически седых мужчин. Хотя последним тоже было не более сорока лет от роду. Этот народ назывался чинис, и они являлись обитателями гор. Серных гор, если быть точным.

Ближе всего к девушке, спиной к стойке хозяина, на небольшом табурете в виде льняного цилиндра, набитого хлопком, сидел мужчина в красном плаще и широкополой шляпе на манер знати с запада. Он был хорошо сложен, и, хоть под одеждой не бугрились мышцы, ни у кого из присутствующих не возникало сомнения, что обладатель столь широких плеч может поднять даже самого большого из смутьянов и выкинуть в окно. На мясистом носу у него красовались круглые очки по образу тех, что использовали старые западные монахи, бесконечно переписывая священное писание. Только стёкла у них были оранжевые и оставляли сомнение у присутствующих, видит ли что-либо через них мужчина. Светло-соломенная шевелюра выбивалась из-под шляпы, шла шикарными бакенбардами по щекам и заканчивалась под подбородком, а усы были гладко сбриты.

Именно к нему, перебегая от стола к столу, пробирался сгорбленный человек в лохмотьях. Обогнув стол, где отплясывала девушка, он подковылял к мужчине в красном со спины.

— Они идут, — быстро писклявым голосом проговорил человек в тряпье. — Они идут, господин Нибрас. Они прошли драконий перевал. Они скоро будут здесь.

— Я тебя умоляю, Сабнак, — спокойно отозвался Нибрас. — Успокойся.

— Господин, — снова пропищал собеседник и затрясся, что свидетельствовало о его тихой панике. — Снег скоро пойдёт и закроет нас вместе с ними в Серных горах.

— И что? — безразлично ответил тот.

— Надо уходить!

— Никуда я не уйду, здесь весело, — кивнул на толпу наблюдавших за женщиной выпивох мужчина.

— Но… — хотел возразить человек в тряпье.

— Ты думаешь снег закроет меня с ними в одной долине? — Нибрас блеснул глазами над сдвинутыми на нос очками. — Это их со мной закроет в одной долине. А пока скройся с глаз до утра.

Сабнак пропищал какое-то проклятье и направился на кухню трактира. Пока двое мужчин разговаривали, женщина совсем вошла в раж: сняла верх платья и манила зрителей голыми плечами и странной татуировкой, похожей на страницу книги, на спине. Один из чинис попытался приблизиться к танцовщице, но невесть откуда появившийся длинный и узкий клинок в руках Нибраса уперся в пол перед его ногами.

— Прости, — сказал с угрозой человек в красном плаще. — Ты можешь смотреть, но эта женщина моя.

Чинис зло глянул на мужчину и возвратился к своим товарищам. Градус накала страстей продолжал нарастать. Когда женщина обернулась к зрителям, скрывая грудь исключительно одной рукой, толпа ахнула, и в Нибраса полетела кружка. Мужчина в красном плаще легко вскочил на ноги и увернулся от импровизированного снаряда.

— Ну что ж! — крикнул он. — Понеслась!

Сквозь полупрозрачные окна трактира были видны мечущиеся тени, кричала женщина, орали мужчины, звенела сталь…