Новые люди. Том 1 - Александр Воропаев

Анна Нойманн

Свой личный конец света стажер полиции Анна Нойманн встретила теплым сентябрьским днем по пути на работу.

Было уже не очень раннее субботнее утро. В будний день в это время она давно была бы на службе. Накануне Анна после дежурства задержалась в городе и вернулась домой уже за полночь. Радиобудильник, настроенный на местную радиостанцию, почему-то не сработал. Поэтому Анна немного проспала и теперь быстро одевалась. При этом она слегка нервничала и была приятно взбудоражена.

Дело в том, что после окончания полицейской школы девушке впервые представился случай надеть свою новенькую парадную форму. В центре сегодня проходил двойной праздник: день города и приуроченное к нему вступление в должность нового бургомистра. Ожидается карнавальное шествие, ярмарка на центральной площади. Соберется полгорода. Конечно, по этому поводу всему составу полиции необходимо будет присутствовать.

В доме было тихо, только внизу по гостиной, жалобно повизгивая, беспокойно метался хозяйский пес. Видимо, он и не дал проспать девушке окончательно.

«Что это с ним?» – подумала Анна, собирая в рюкзак повседневные мелочи и с удовольствием поглядывая в трюмо – все-таки форма идет не только мужчинам, но и хорошеньким молодым девушкам. Голубой воротничок рубашки очень выгодно оттеняет серьезные ореховые глаза, а с каштановыми волосами хорошо гармонирует парадная фуражка. Она поправила ее за козырек, посмотрела и тоже сунула в рюкзак. Туда же отправились рация и мобильник, который почему-то оказался разряжен. Анна хотела взять с широкого подоконника мотоциклетный шлем, но неожиданно замерла возле распахнутого окна, нахмурив брови. В голове всплыло смутное воспоминание о ночном то ли сне, то ли видении….

Среди ночи вдруг поднялся невообразимый птичий переполох со стороны леса, к которому дом примыкал садом. Не до конца проснувшись и не желая просыпаться, Анна все же потянулась с кровати и толкнула створки окна рукой. Вместе с ночным воздухом в комнату проник зеленоватый свет. Девушка прильнула к окну. Деревья в саду, усеянные созревшими яблоками, были ярко залиты лунным сиянием. Садовая дорожка, выложенная из камня, блистала отраженным светом среди изумрудной травы. Анна подняла сонные глаза. Встревоженные птичьи силуэты метались на фоне полной луны, которая висела над лесом и была просто огромной. Просто неприлично бутафорской. Лунный заяц словно подмигивал мерцающей искоркой глаза.

«Ну, во сне все так», – сказала себе Анна и откинулась на подушку.

Сейчас при взгляде на распахнутое окно волшебство этого ночного видения на миг вдруг вернулось, но она легко прогнала его, схватила шлем и торопливо, но мягко побежала по лестнице вниз, стараясь не разбудить хозяйку дома фрау Ковальчик.

Внизу, в полутемной гостиной, к ней бросился хозяйский боксер, лег на живот, потом вскочил, метнулся обратно в кухню. На полушаге судорожно крутанулся назад к девушке и приглушенно застонал.

– Ну, Тоби, дружок, ты чего такой сегодня беспокойный? – Анна потянулась и щелкнула выключателем. Свет не загорелся. Девушка присела возле подрагивающего пса, дотронулась рукой в белой перчатке до его головы.

– Нельзя опаздывать. Понимаешь? – Она думала, почему может не быть электричества. – Сейчас проснется фрау София и погуляет с тобой.

Анна встала, отодвинула занавеску на окне и, чуть подумав, с присущей юности решительностью открыла дверцу электрического шкафчика у входа в кухню. Пощелкала большим тумблером. Она видела, что такие манипуляции совершал дома ее отец. Никакого эффекта. «Наверное, на линии что-то… Ладно, действительно нужно ехать, не хватало еще опоздать. Стажеру это непростительно – все тут же обратят внимание. Фрау София, может быть, уже разбирается с этим».

Анна вышла во двор, надевая на голову шлем молочного цвета. Небо было в какой-то дымке, скрывающей солнце, но дождь вроде бы не намечался. Наоборот, воздух был сухой и не по-сентябрьски теплый. Словно в июне, пахло медовым разнотравьем. Девушка с удовольствием вдохнула этот воздух полной грудью.

Возле дома наискосок через дорогу сосед возился с автомобилем, открыв капот. Анна ответила на приветствие, подняв руку.

Через низенькую калитку она выкатила со двора свою любимую игрушку – винтажный мотороллер «Веспа». Закинула рюкзак за спину, поправила шлем, поглядывая в круглое зеркало заднего вида, и покатила на мягко урчащем итальянце по улице.

Анна снимала комнату в двадцати минутах езды от службы на улице Флидерберг – это уже за городом, в Слате. Дорога на работу и с работы была необычайно живописной, и девушке очень нравилось, вырулив с тихой улочки, где стоял ее дом, повернуть налево – на достаточно оживленную Хауптштрассе, и с ветерком поехать по черной ленте шоссе через тенистый Зонненбергский лес. Где по левой стороне будут закрывать небо столетние липы и каштаны, а по правой будет поблескивать между деревьями Эльде – неширокая, но милая река с камышом и утками, с уютной набережной и чугунными скамейками в правильных местах.

Анна притормозила возле дорожного знака и аккуратно выкатилась на главную дорогу. Слева и справа здесь были густые акации, почти заросли. Слате здесь уже заканчивался, и можно было нарваться на набирающий скорость транзитный грузовик. Но сегодня на дороге никого не было. Пользуясь моментом, девушка выкрутила ручку акселератора, пересекла перекресток и заняла свою полосу на Хауптштрассе. Метров через двести начинался достаточно крутой подъем, и итальянцу нужно было поддать перцу, чтобы бодро выскочить на лоб лесистого холма.

«Веспа» резвой лошадкой взбежала по дороге вверх, но на самом верху вдруг запнулалсь, несколько раз чихнула двигателем и заглохла. Анна недоуменно нахмурилась и выжала сцепление, чтобы набрать скорость по холму вниз и завести машину.

Вот здесь все и случилось в первый раз. Она вдруг наткнулась взглядом на две странные фигуры у края дороги в тени старого узловатого вяза.

В полицейской школе на занятиях их учили составлять словесный портрет. Выделять главное: рост, прическу, глаза, нос, одежду и так далее по списку. Описать детали, чтобы потом они сложились в целое. Но в этих субъектах у дороги все было настолько неправильно и несуразно, что мозг отказывался воспринимать их как часть реального мира, только как абстракцию с набором характерных черт.

На руках волоски поднялись дыбом, когда тренированным взглядом Анна почти против своей воли отстраненно фиксировала сгорбленные, как у приматов, спины, лысые шишковатые головы с редкой, но длинной растительностью над ушами, серовато-зеленые лица или морды с совершенно плоскими носами и открытыми ноздрями почти возле самых глаз. Сами глаза – маленькие, узкие, в глубоких глазных впадинах. Рыбьи рты. Скошенные маленькие подбородки.