Кровь Олимпа - Рик Риордан

Джейсон ненавидел свою старость.

У него болели суставы, дрожали ноги. Он взбирался на холм, и в легких у него хрипело, как в коробке с камешками.

Благодарение небесам, он не мог видеть свое лицо, но пальцы у него огрубели и стали костлявыми, а кисти рук с тыльной стороны покрылись сетью взбухших синих вен.

От него теперь даже пахло как от старика – нафталином и куриным бульоном. Как такое возможно? За считаные секунды он из шестнадцатилетнего стал семидесятипятилетним, а старческий запах накатил мгновенно – бум! Поздравляем, ты воняешь!

– Почти добрались, – улыбнулась ему Пайпер. – Ты держишься просто прекрасно.

Легко ей говорить. Пайпер и Аннабет изменили облик и теперь выглядели как две очаровательные греческие девушки-служанки. Даже одетые в длинные белые платья без рукавов и сандалии на шнурках, они не испытывали никаких трудностей при ходьбе по горной тропинке.

Каштановые, с красноватым отливом волосы Пайпер были собраны вверх и заплетены вокруг головы, на руках блестели красивые серебряные браслеты. Она походила на древнюю статую своей матери Афродиты, которую Джейсон находил немного устрашающей.

Если ты встречаешься с красивой девушкой, это и так порядком действует на нервы, но если мать твоей девушки еще и богиня любви… да уж. Джейсон вечно боялся сделать что-нибудь неромантичное – вдруг тогда мама Пайпер грозно глянет на него с горы Олимп и превратит в дикого кабана.

Джейсон поднял голову: до вершины оставалось пройти еще метров сто вверх по склону.

– Вся эта затея на редкость дурацкая. – Он прислонился к кедру и вытер пот со лба. – Магия Хейзел сработала малость чересчур. Если придется драться, я буду бесполезен.

– До этого не дойдет, – пообещала Аннабет, нервно оглядывая свой наряд служанки. Ей все время приходилось горбиться, чтобы платье не соскальзывало с плеч. Заколотые в пучок светлые волосы девушки выбились и растрепались, так что казалось, будто у нее на голове сидит, болтая длинными лапами, паук. Памятуя о ее ненависти к паукам, Джейсон предпочел оставить это сравнение при себе.

– Мы проникаем во дворец, – сказала дочь Афины, – добываем нужную информацию и уходим.

Пайпер поставила на землю амфору – высокий керамический сосуд для вина, – в которой прятала свой меч.

– Мы можем немного отдохнуть. Отдышись, Джейсон.

На веревке, опоясывающей талию Пайпер, висел волшебный рог изобилия, а где-то в складках платья скрывался нож Катоптрис. Девушка выглядела безобидной, однако в случае необходимости могла одновременно орудовать двумя клинками из небесной бронзы или выстрелить в лицо врагу спелыми манго.

Аннабет сняла с плеча свою амфору. Она тоже несла в ней спрятанный меч, но даже безоружная вид имела грозный. Глаза цвета серого штормового неба пристально оглядывали местность, высматривая любые угрозы. Пожалуй, решил Джейсон, если бы какой-то тип попросил у Аннабет попить водички, она лягнула бы его прямо по bifurcum.

Он попытался выровнять дыхание.

Под ними блестел залив Афалес, вода в нем искрилась такой синевой, что казалось, в нее вылили пищевой краситель. В нескольких сотнях метров от берега стоял на якоре «Арго-II»; белые паруса его выглядели точно почтовые марки, а девяносто весел казались зубочистками. Джейсон представил, как друзья на палубе, наблюдая за его потугами, по очереди смотрят в подзорную трубу Лео и стараются сдержать смех, глядя, как дедушка Джейсон ковыляет в гору.

– Дурацкая Итака, – пробормотал юноша.

Впрочем, подумалось ему, остров довольно красив. От горного массива в центре острова огромными змеями спускались к берегам лесистые гребни холмов. Белые как мел откосы с разбегу ныряли в море. Узкие заливы образовывали скалистые пляжи и гавани, вдоль которых лепились дома с красными крышами и покрытые белой штукатуркой церкви.

На холмах разноцветными точками пестрели маки и крокусы, росли дикие вишни. Легкий бриз нес аромат цветущего мирта. Всё прекрасно, кроме температуры: сорок градусов по Цельсию. Было душно, как в римской бане.

Джейсону не составило бы никакого труда призвать на помощь ветры и долететь до вершины холма, но не-е-ет. Чтобы не сорвать их коварный план, ему приходится ползти из последних сил, как какому-то старикашке с больными коленями, от которого воняет куриным бульоном.

Он вспомнил свой недавний подъем в гору две недели назад, когда они с Хейзел столкнулись с разбойником Скироном в холмах Хорватии. По крайней мере, тогда он был в полной силе. То, с чем им предстояло встретиться сейчас, будет пострашнее какого-то разбойника.

– Вы уверены, что это тот самый холм? – спросил он. – Здесь как-то… даже не знаю… тихо.

Пайпер окинула взглядом линию горного хребта. В ее волосы было вплетено ярко-синее перо гарпии – сувенир, полученный во время нападения, случившегося прошлой ночью. Перо не очень-то сочеталось с ее надетым для маскировки нарядом, но Пайпер получила его, победив целую стаю демонических куриц – в одиночку, во время дежурства. Она приуменьшила свои заслуги, но Джейсон ясно видел – девушка горда собой. Перо словно свидетельствовало: она уже не та, что год назад, когда они только-только покинули Лагерь полукровок.

– Развалины вон там, – заверила она Джейсона. – Я видела их на клинке Катоптриса. Ты и сам слышал, что сказала Хейзел. «Самая большая…»

– «Самая большая концентрация духов зла, какую я когда-либо ощущала», – повторил Джейсон. – Ага, звучит просто здорово.

После того как они с боем прорывались через подземный храм Аида, Джейсон меньше всего хотел снова иметь дело со злобными духами, но на кону стоял исход всего их путешествия. Команде «Арго-II» пришлось принять очень важное решение. Если бы они ошиблись с выбором, то потерпели бы неудачу и весь мир был бы разрушен.

Клинок Пайпер, магическое чутье Хейзел и инстинкты Аннабет сошлись в одном – ответ лежал здесь, на Итаке, в древнем дворце Одиссея, где орды злых духов собрались в ожидании приказов Геи. План друзей состоял в том, чтобы прокрасться мимо духов, выяснить, что происходит, и решить, как действовать дальше. А потом смыться – желательно живыми.

Аннабет поправила свой золотой пояс:

– Надеюсь, наша маскировка продержится. Женихи и при жизни-то были жуткими типами. Если они обнаружат, что мы полубоги…