Игра в Реальность - Елена Райдос

Близкий рассвет уже окрасил небо в розовые и сиреневые тона. Линия на горизонте, в которой небо смыкалось с морем, засияла, как полоска раскалённой до бела стали. Солнце пока не взошло, но было понятно, что ещё несколько секунд, и краешек оранжевого диска вынырнет из морской пучины, давая начало новому дню. Девушка, как обычно, сидела на самой кромке обрывистого берега, опасно свесив ноги вниз, и любовалась захватывающим зрелищем. Её лёгкое бледно-розовое платье практически сливалось с рассветным небом, и создавалось впечатление, будто она парит над обрывом. Я, тоже как обычно, стоял в десяти шагах за её спиной, любуясь, как первые лучи восходящего солнца превращают пышную шапку её кудряшек в золотистый одуванчик.

Милая, прямо-таки минимишная, картинка. Однако была в этой картинке одна странность, бесцеремонно нарушавшая стандарты классической пасторали. Над золотистым одуванчиком порхали бабочки, много-много розовых бабочек. Они не садились и не улетали, просто кружили как будто в медленном танце. Их крылышки переливались на солнце, на какое-то мгновение бабочки словно бы растворялись в розовых рассветных лучах, а потом снова появлялись из небесного пространства. Зрелище завораживало. И хотя я видел его множество раз, но, как всегда, затаил дыхание, не в силах отвести глаз от порхающего розового облака. Девушка, словно почувствовав мой взгляд, начала медленно оборачиваться. Казалось, ещё мгновение, и я наконец увижу ее лицо.

Ага, разбежался. Я совершенно точно знал, что этого не случится. Этот сон снился мне уже очень давно и слишком часто, чтобы я ещё питал какие-то иллюзии на этот счёт. Каждый раз на самом интересном месте я просыпался у себя в постели. Не то, чтобы мне так уж необходимо было знать, как она выглядит. Но, в конце концов, сколько можно издеваться? И ещё эти бабочки…

Я уже понял, что проснулся, но глаза открывать не хотелось, по опыту знал, что сейчас самая середина ночи, где-то в районе трёх. Если полежать тихо, то, возможно, удастся снова уснуть. И кому я вру? После этого сна отправиться обратно в объятия морфея мне ещё ни разу не удалось. Лучше выпить крепкого чаю и поработать до того времени, когда у всех нормальных людей начнётся утро. Выбираясь из постели, я в очередной раз лениво подумал, что мне, наверное, стоит посоветоваться насчет этого навязчивого сновидения с кем-нибудь опытным в таких делах. С психологом, что ли, или уже сразу с психиатром, чтоб наверняка. В этих рассуждениях несомненно присутствовало здравое зерно, но мне почему-то категорически не хотелось никому рассказывать ни про розовый рассвет, ни про девушку-одуванчик, ни про её дрессированных бабочек. Не хотелось, и всё тут. Даже Светику я так и не смог признаться. А ведь мы вместе уже почти два года. Практически семья.

— Тоша, ты опять по ночам не спишь?

И как она это чувствует? Ведь я поднялся совершенно бесшумно, даже тапком нечаянно не шаркнул. Удивительно, при иных обстоятельствах Светика не добудишься, хоть из пушки пали.

Кстати, Антон — это я. За исключением сна с бабочками, я самый обычный человек. Неполных тридцать лет, программист, пока не женат, детей вроде тоже нет, живу в Москве в квартире, которую оставили мне родители. В общем, среднестатистический гражданин, ничем особо не выделяюсь и очень доволен этим обстоятельством.

— Спи, я только чайку попью и лягу, — мой голос прозвучал фальшиво и никого не смог бы убедить, даже меня самого.

Светик, конечно, мне не поверила ни на йоту, но послушно закрыла глаза и повернулась на другой бок. Она давно почуяла неладное, но спросить не решается. Наверное, не хочет услышать, как я буду врать про срочную работу. Подозреваю, что она уже напридумывала себе что-нибудь ужасное, что там женщины обычно воображают, когда их интуиция бьёт тревогу. Всё, довольно рефлексий, лучше действительно немного поработать над тем прикольным приложением, что я начал писать примерно месяц назад в подарок моему начальнику Олежке Трофимычу на его сорокалетний юбилей.

Стараясь не шуметь, я просочился на кухню, заварил себе чаю и уютно расположился за своим рабочим столом. За окном было ещё совсем темно, в соседних домах не светилось ни единого окна. Без всякого энтузиазма, практически машинально я начал набирать очередную команду в командной строке. Пальцы как будто сами бегали по клавиатуре, а я опять принялся размышлять о странностях бытия. Мало вероятно, чтобы сон про девушку с бабочками снился мне просто так. Что-то же он должен означать. Сомнительно, чтобы это были чьи-то козни, не кошмар же мне снится, в конце концов. Может быть, я просто схожу с ума? Нет, не похоже. Вроде бы чувствую себя как обычно, и в реале ничего странного не происходит. Хожу на работу, как все, девушка у меня классная, жизнь налаженная. Может, это такой тонкий намек моего подсознания, что, мол, пора жениться? Сколько можно морочить Светику голову? Но она же совсем не против нынешнего статус-кво, я бы почувствовал, если б было иначе.

А когда же я впервые оказался на том обрыве? Вроде бы не так давно, но убейте меня, если я помню, когда именно, даже не могу сказать, случилось ли это год назад или только полгода, а то и всего пару месяцев. Что-то в последнее время моя жизнь стала сильно напоминать бег по кругу: работа — дом, дом — работа, а по ночам этот странный сон. Удивительно, как это я ещё не откинул копыта, просыпаясь каждую ночь в три часа. Как любят говорить наши сусиды из ближнего зарубежья, «меня-то за що». Я ведь самый обыкновенный программист, каких тысячи. Не могу даже сказать, что хватаю звёзды с небес, так, середнячок, что-то вроде злостного хорошиста.

Нет, это я вру. На работе я и вправду ничем особо не выделяюсь. Зато дома на меня время от времени находит странное вдохновение, и тогда у меня получаются весьма прикольные приложения. Главный цимис состоит в том, что все они как бы имеют двойное дно, типа, скрытые возможности, которые начинают проявляться в процессе использования. Наш народ в конторе, где я тружусь на благо капитализма, как ни старался, так и не смог разобраться, каким образом это работает. На все попытки раскрутить меня, чтобы поделился профессиональными секретами, я только с загадочным видом потуже натягиваю на голову виртуальный лавровый венок и молчу, как партизан. Думаете, я жлоб? А вот и нет. Дело в том, что я тоже не знаю, как у меня это получается, а признаваться не хочется. Я просто придумываю идею, определяю требуемый функционал и начинаю работать. А в результате сами собой рождаются мои нетленки. Магия!

Начались все эти чудеса, когда мне ещё не было и двадцати. Нетленкой номер один стала программа под названием «Суперпереводчик». Я её слепил всего за пару недель на четвёртом курсе Универа, когда нужно было срочно сдать все «хвосты» по английскому. Это вместо того, чтобы просто учить, понятное дело. Хотя писал я Суперпереводчик всего-то для одного языка, но впоследствии выяснилось, что он, оказывается, способен переводить на русский практически любой текст, включая руны и клинопись, работая по принципу дешифратора. Вот такие скрытые возможности проявились у моей простенькой на первый взгляд программки.