Харьков - проклятое место Красной Армии - Ричард Португальский Страница 9

Одновременно с кавалеристами генерала Гречко к активным наступательным действиям перешел и 1-й кавалерийский корпус. Глубокой ночью 22 января его передовые части прорвались западнее Долгенького, а к полудню продвинулись за Боброво и Дубовку, наступали на Курульку.

В эти дни напряженных, до предела ожесточенных боев решался чрезвычайно важный вопрос: когда, на каком направлении и с какой задачей следует ввести в сражение резерв Главнокомандующего юго-западного направления – 9-ю армию под командованием генерала Ф.М. Харитонова, имевшую в своем составе две стрелковые, две кавалерийские дивизии и две стрелковые бригады.

Освободив Барвенково, советские войска поставили противника в тяжелое положение. Это, как позже стало известно, сильно обеспокоило немецкое командование. Начальник генерального штаба сухопутных войск Ф. Гальдер записал 24 января в своем дневнике: «…В 17-й армии творится безобразие. За три дня боев фронт прорван на двух участках… Оба эти прорыва соединились в одну громадную брешь. Противник поставил под угрозу железнодорожное сообщение между 1-й танковой и 17-й армиями… Предстоят весьма тяжелые дни, прежде чем удастся сдержать натиск противника…» [12]

По мере продвижения войск Южного фронта внимание командования все в большей степени привлекал очаг сопротивления в районе Славянска. Находясь на смежных флангах 57-й и 37-й армий, он ограничивал возможности перерастания тактического успеха в оперативный. Вопрос о ликвидации этого очага встал еще и потому, что, находясь на фланге дивизий 57-й армии, он создавал угрозу их коммуникациям и связывал левофланговые дивизии этой армии и дивизии правого фланга 37-й армии.

Бывший начальник штаба 38-й армии С.П. Иванов впоследствии так оценил создавшуюся обстановку: «…Стоит отметить, что в ходе Барвенково-Лозовской операции войска 6-й и 57-й армий сделали довольно глубокую вмятину в обороне армий «Юг», но горловина этой вмятины оказалась весьма узкой, ограниченной мощными опорными пунктами немцев в Балаклее на севере и в Славянске на юге. Задача состояла в том, чтобы расширить эту горловину, улучшить оперативное положение войск в барвенковском выступе, ибо он сулил возможность развития успеха как на харьковском, так и на донбасском направлениях. При сохранении же такой тесной горловины мешок легко мог быть «завязан» противником, и две наши армии оказались бы в ловушке.

Вызволить их можно было лишь ударом извне, для чего потребовались бы крупные подвижные силы и авиация» [13].

Принимая все это во внимание, главком направления изменил ранее принятое решение. Утром 24 января армия под командованием генерала Ф.М.Харитонова была передана в подчинение командующего войсками Южного фронта. Генералу Р.Я.Малиновскому было приказано усилить ее двумя стрелковыми дивизиями, танковой бригадой и артиллерийскими частями, обеспечив ее ввод в сражение в стык 37-й и 57-й армий.

В отличие от своих более именитых коллег сорокатрехлетний командующий 9-й армией Федор Михайлович Харитонов не имел такого солидного боевого опыта Первой мировой и Гражданской войн. Во время последней сын рабочего-котельщика из Рыбинска участвовал в подавлении ярославского мятежа эсеров, рядовым бойцом четыре месяца сражался в 25-й стрелковой дивизии, по ранению был демобилизован, но весной 1920 г. добился отправки на фронт. Снова ранение и заключение медицинской комиссии: «К строевой службе не годен». Спустя два года опять добился своего и вернулся в армию. До 1930 г. служил в различных военкоматах, после окончания курсов усовершенствования командного состава РККА «Выстрел» шесть лет командовал стрелковым полком. В служебной аттестации отмечалось: «Тактически подготовлен. Много работает над собой. Волевой, энергичный командир. Умело руководит партийной организацией».

Проработав два года начальником штаба дивизии, короткое время – начальником штаба корпуса, он затем служил в штабе Московского военного округа, в 1941 г. закончил курсы высшего начальствующего состава Академии Генерального штаба. В выводах выпускной аттестации значилось: «Курс обучения усвоил с оценкой «отлично». Решения принимает и глубоко продуманные, и веско обоснованные. Легко и быстро разбирается в сложной армейской операции».

Войну Харитонов встретил командиром воздушно-десантного корпуса, в июле получил назначение на должность заместителя начальника штаба Южного фронта, в сентябре возглавил 9-ю армию. Его боевой соратник – член Военного совета армии К.В. Крайнюков – спустя долгие годы вспоминал об их первой встрече: «Конкретность суждений командующего, ясное понимание причин предшествующих неудач невольно внушали уверенность, что 9-й армией руководит твердый, умный, хорошо разбирающийся в военном деле человек. Все последующие события подтвердили мое впечатление об этом замечательном военачальнике» [14].

Эти слова не были преувеличением. Столкнувшись впервые под Мелитополем со своим противником Клейстом, Харитонов смог нанести чувствительный удар его войскам, умело вывел свои части из окружения под Мариуполем. В начале ноября в ходе оборонительного сражения на ростовском направлении он искусно организовал глубокую противотанковую оборону, и многократно превосходящий по силам и средствам 9-ю армию противник не смог преодолеть ее, потеряв в ожесточенных боях около 150 танков, почти 9 тыс. солдат и офицеров. Попытка Клейста овладеть Ростовом ударом с севера была сорвана.

Итак, Харитонов ожидал, что его армия будет введена в сражение там, где обозначится наибольший успех, и был готов к этому. Но последовало распоряжение – захватить Славянск. Город лежал на возвышенности, склоны которой покрыты лесом. В недавнем прошлом это был город-курорт, здравница донецких шахтеров. Сейчас – мощный узел вражеской обороны, бой за который соединения 37-й армии вели вот уже шестые сутки.

Перед 9-й армией стояла крайне сложная задача – прорвать вражескую оборону. Командующий понимал, что проделать в ней брешь можно лишь надежным огневым поражением противника в сочетании с мощным ударом всех войск либо хитростью. Сил, достаточных для прорыва, не было. Следовательно, нужно все-таки как-то перехитрить врага. И он рискнул. Вызвав командира 51-й стрелковой дивизии генерал-майора Ф.Г. Филиппова, Харитонов поставил ему задачу создать из добровольцев сводный отряд и ночью по узкой лесной лощине, покрытой глубоким снегом, просочиться в город.

С рассветом группа бойцов вышла на окраину Славянска и, с ходу уничтожив боевое охранение противника, заняла несколько домов. Однако вовремя нарастить успех не удалось. Исчез фактор внезапности. Все пришлось начинать сначала.

Прорыв проходил тяжело и по многим другим причинам. Прежде всего – поспешная его организация, слабое огневое подавление противника. Оказывали влияние и сложные условия местности. Танки «Т-60» с большим трудом преодолевали глубокий снежный покров, часто останавливались и быстро выходили из строя. Из-за разбушевавшейся метели задерживался подвоз боеприпасов и горючего. Авиация также не смогла оказать эффективной поддержки наземным войскам.