Тайные операции Второй мировой. Книга о военной разведке. 1944 год. - Владимир Лота Страница 70

Укрытие не помогло. Гестаповцы, потеряв беглеца, были уверены в том, что из оцепленного ими района тот никуда исчезнуть не сможет. Они стали проверять все квартиры и чердаки домов. Один из гестаповцев заметил Венцеля и вытащил его из укрытия...

15 июля 1942 года резидент «Паскаль» сообщил в Москву о том, что в ночь с 29 на 30 июня во время очередного сеанса радиосвязи был арестован «Герман».

События развивались стремительно. Гестаповцы действовали целенаправленно и с большим размахом.

Ефремов принял все зависящие от него меры по локализации провала. Но было поздно [152]. Немецкая контрразведка уже сумела собрать достаточно сведений о резидентуре «Паскаля». Эти сведения передавал гестаповцам агент-провокатор, которого им удалось внедрить в одну из разведгрупп. Эту группу после первых провалов в Брюсселе центр передал «Паскалю». В группе был агент, который работал в полиции. Он и вызвал советского разведчика на встречу под предлогом передачи ему ценных документов. 7 августа «Паскаль» оказался в руках гестаповцев.

Венцель после ареста был доставлен в штаб-квартиру зондеркоманды в крепость Бреендонк. Его возили на допросы в Берлин, затем вернули в Брюссель, где допросы продолжались. Венцель был немцем. Именно это вызвало негодование гестаповцев, которые в ходе допросов не ограничивали себя в методах дознания.

Венцель надеялся, что его резидент «Паскаль» уже сообщил о провале в Центр. Ефремов действительно передал такое сообщение.

Не выдержав издевательств, Венцель раскрыл свою принадлежность к советской военной разведке, выдал шифр. Он также согласился продолжить работу на радиостанции и восстановить связь с Москвой. Венцель рассчитывал вырваться из рук гестаповцев на свободу. Мог ли он на это надеяться?

В августе 1942 года рация «Германа» вновь возобновила работу. В донесении, переданном Венцелем, сообщалось, что он долго не выходил в эфир из-за провала радиоквартиры и поиска нового помещения. Объяснение было логичным и в Центре не вызвало сомнения.

Вопреки предупреждению, которое «Паскаль» успел передать 15 июля, Центр поверил донесению «Германа» и возобновил с ним связь.

В августе 1942 года началась первая радиоигра гестапо против советской военной разведки.

Почему Центр стал принимать радиограммы «Германа» и направлять ему свои указания? Найти ответ на этот вопрос сегодня невозможно. В живых не осталось ни одного разведчика, который каким-либо образом был связан с работой нелегальной резидентуры Германа — Паскаля. Можно сделать лишь некоторые предположения, которые в основном основываются на особенностях тяжелой обстановки, сложившейся в то время на советско-германском фронте. Немцы удерживали в своих руках стратегическую инициативу и двигались к Сталинграду, Ростову-на-Дону и готовились захватить нефтеносные районы Кавказа. Эта обстановка диктовала условия, в которых действовали сотрудники Центра, отвечавшие за работу бельгийской резидентуры К. Ефремова.

В августе 1942 года от военной разведки требовались все новые и новые сведения о противнике. Центр предпринимал значительные усилия для восстановления потерянной связи с «Альтой», находившейся в Берлине, и агентом «АВС», который действовал в Бухаресте и тоже остался без связи с Центром. В августе 1942 года в Центре еще никто не знал, что такое радиоигра. Поэтому восстановление связи с «Германом» было, видимо, воспринято с радостью.

Возможно и другое предположение: Центр сам начал свою первую радиоигру с абвером и гестапо. Во время подготовки в разведшколе Венцель получил указание в Центре, что в случае работы под контролем противника он должен был передать в Центр условный сигнал. Если он не успел передать этот сигнал, то «Паскаль» сообщил в Центр о провале его радиста.

25 сентября 1942 года разведчик-нелегал Анри Робинсон («Гарри») сообщил в Москву о том, что гестаповцы захватили не только «Германа», но и «Паскаля».

Дальнейшая хроника борьбы «Паскаля» и «Германа» тоже динамична. 18 ноября 1942 года гестаповцы доставили Венцеля на радиоквартиру, которая располагалась в Брюсселе на улице Аврора в доме № 47. В этот день должен был состояться очередной сеанс радиосвязи с Москвой.

Венцель уже знал, что 9 ноября был арестован разведчик «Кент». Он видел, что гестаповцы были в приподнятом настроении. Может быть, они думали, что очередная победа над советской разведкой принесет им новые награды и повышение по службе.

Охрана была, как всегда, четыре человека: гестаповцы Вольф и Штука, один охранник и шофер автомашины. Венцель заметил новичка. Рядовой охранник прибыл на радиоквартиру с группой впервые.

Шофер уехал по каким-то делам в город. Гестаповец Штука открыл двери, но механически забыл вытащить из дверного замка ключ. Эта деталь сразу же бросилась в глаза Венцелю. Рядовой охранник устроился на кресле в одном из углов комнаты. Это обстоятельство Венцель также заметил. Прежний охранник всегда стоял с автоматом наперевес у двери.

Штука занялся подготовкой рации для проведения сеанса связи. Венцель торопил Вольфа, говоря, что уже настало время выходить в эфир.

Продолжая беседовать с Вольфом, давая ему какие-то советы, Венцель медленно передвигался по комнате. Он понял, что ему следует делать. Продолжая отвлекать Вольфа советами, Венцель оказался у двери. Настал решающий момент, и Иоганн решил бежать. Об этом моменте он давно мечтал.

Венцель резко открыл дверь, затем захлопнул ее и мгновенно повернул ключ в замке. Не теряя ни секунды, Венцель кубарем скатился с лестницы и оказался на первом этаже. Дальше дорогу он хорошо знал. Выскочив на улицу, он услышал яростные крики Вольфа.

Затем раздались выстрелы. Видимо, Вольф и охранник стреляли в дверь.

Выскочив на улицу, Венцель пробежал метров пятьдесят, затем свернул в первый переулок. Он знал, что по этой улице проходил трамвайный маршрут. Он даже знал его номер. Трамвай 16-го маршрута действительно катил по улице. Венцель догнал его и вскочил на подножку. На следующем перекрестке он пересел на другой трамвай и вскоре оказался далеко от места побега.

Венцель позвонил домой, чтобы предупредить жену о грозившей ей опасности. Ее не было дома. Тогда Иоганн направился к своему старому другу, с которым он был знаком еще со времен совместной партийной работы. Ему оказали помощь, предоставили убежище, успели предупредить жену...

Константин Ефремов тоже оказался в крепости Бреендонк в Брюсселе. Он был подвергнут жестоким пыткам. Ефремов передал одному из заключенных записку, которую удалось вынести на волю. В ней разведчик сообщал: «Я прошел через ад Бреендонка и испытал все. У меня есть только одно желание — увидеть свою мать».

Акулина Федоровна, мать Константина Лукича Ефремова, не дождалась своего сына. Молодая жена Ефремова, с которой он прожил всего полтора месяца перед отъездом в специальную командировку в 1938 году, тоже не увидела любимого. У войны свои законы.