История журналистики Русского зарубежья ХХ века. Конец 1910-х - начало 1990-х годов - Владимир Перхин Страница 52

При всей своей политической гениальности Адольф Гитлер не учел довольно простой вещи, а именно – сопротивления великих держав. Утомление тяготами мировой войны и вызванную ими разболтанность, даже распущенность в жизни стран-победительниц, он принял за проявление окончательной дряхлости и непоправимой беспомощности. Своим дерзанием он сам же вызвал в этих странах спасительную реакцию и пробудил их после мимолетного упадка к жизни новой. Такой результат вряд ли может быть уравновешен достижениями в Средней Европе.

Для Германии (по мнению самого Адольфа Гитлера) до войны возникла дилемма: с Англией против России или с Россией против Англии. И он задним числом высказался за комбинацию с Англией против России. Он эту же комбинацию признавал ключом и к будущему. Именно в этом самом главном для него вопросе, он потерпел неудачу. Как некогда и Наполеон, Гитлер собственными руками сблизил и примирил Россию и Англию.

Такой блок для Германии не просто неудобство, а несчастье, великое несчастье. Но в этом блоке и Франция, военные добродетели которой ни раньше, ни теперь не привыкли недооценивать как раз немцы. По вине Германии же, в этом блоке и Польша, которая имела множество политических недостатков, вредивших ей на протяжении ее истории, но которая всегда умела воевать. И, наконец (это уже «букет»), Германия Гитлера совершенно искусственно привила лютую неприязнь к себе Америки, решившей было не вмешиваться больше в европейские дела.

Если прибавить к этой коалиции пресловутое «мировое еврейство», которое в прошлую мировую войну было в своем большинстве на стороне Германии, а теперь явно будет целиком на стороне ее противников, то получается полная картина достижений Германии в международной политике. И все это – можно спросить – в обмен на несколько провинций бывшей Австро-Венгерской империи? Пожалуй, слишком высокая цена.

С Русской точки зрения всякая плотина против германской экспансии выгодна. Достаточно ознакомиться с открыто высказанными и резко подчеркнутыми планами Гитлера в отношении России, чтобы понять, почему это так. Ирония судьбы и ответственность Адольфа Гитлера в том, что Россия, да еще при Сталине, заинтересована отныне в поддержке Польши! И не только Польши, но и Румынии.

Дело, однако, не в курьезах. Дело в том, что Россия не утратила воли к жизни, несмотря на все произведенные над ней «красные» эксперименты, Россия не перестала быть не только великой, но и мировой державой. И время работает на Россию в том смысле, что силы ее будут возрастать, судьба ее будет просветляться, внутренняя жизнь ее будет очищаться. И после преодоления народной жизнью ига, воплощенного сегодня в Сталине, страна наша встанет на путь почти беспредельного развития.

Россия не ставит никаких целей, которые противоречили бы интересам человечества. России нет надобности ни на кого нападать, посягать или покушаться. И сейчас важно напомнить очевидную, а потому легко упускаемую из виду истину: у России нет никаких счетов с Германией. Она ничего от нее не требует. А она могла бы попрекнуть ее многим. Когда вождь-канцлер обличает большевизм, он забывает о том, что насаждал его у нас его друг Людендорф. Когда он возмущается «позорнейшим “диктатом” всех времен», разумея под этим Версальский мир, то он забывает о Брест-Литовском «диктате», который был почище всякого версальского, если бы только Германию не разбили тогда наши союзники по мировой войне.

Нет никакого сомнения в том, что мирный договор, который последует за новой мировой войной, если она разразится, будет покруче версальского. Побежденным, вероятно, не оставят на этот раз и глаз для плача. Не потребуется от них и плача. От них потребуется не существовать больше вовсе. Кто бы ни победил, результат будет таков. Железный закон нашего времени определился с достаточной четкостью, чтобы можно было воздерживаться от оплакивания старых мирных договоров.

С Русской точки зрения есть еще возможность рассуждать о немцах без ненависти. Правда, Адольф Гитлер нанес русским тяжелое оскорбление в своем основном труде. Этот труд, он в сущности, закончил призывом к захвату Русской земли. Но на сей предмет руки у него коротки и Россия может просто пожать в ответ плечами. Поскольку, однако, Германия Адольфа Гитлера кует себе оружие для решительной попытки прорваться на нашу землю, Россия должна, обязана вооружиться.

Но не Русским обнажать меч. У нас много дела дома. Мы еще не изжили наследия большевизма. От смуты у нас еще остается террор. Мы еще не освободились от гнета. Нам надо подумать о том, чтобы наш меч мог оградить землю, потребную для нашего плуга.

Мы как Русские не можем быть глухими к правде, к справедливости. Адольф Гитлер создал учение о международном хищничестве. Наши симпатии будут на стороне намеченных им жертв. Наша воля будет направлена на то, чтобы нам не попасть в положение жертв. Мы солидарны со всем миром, осуждающим политику захватов. Если немцы проглядели эволюцию международной морали, которая уже не мирится с завоевательными методами минувших веков, то тем хуже для них.

Пока еще не поздно остановить надвигающуюся катастрофу. И пока она не наступила, Русские могут верить в мирный исход их тяжбы с сегодняшней Германией. Но после всего, что мы слышали и читали на протяжении последних лет и последних месяцев, мы вправе кое-что припомнить.

Пока еще германский меч не бывал ни в Москве, ни в Санкт-Петербурге, тогда как русский меч побывал в Берлине, и не единожды. Пока что немцы все намеревались лезть на нас, как на рожон, со своим «Дранг нах Остен»⁴⁰, а мы им их освобождали и опекали. Александр Невский без помощи немцев избавил нас от их предприимчивости. Мы же спасли Фридриха Великого, которого сами же мы приперли в стенке и, можно сказать, вынули его из петли (без нас он не был бы и Великим). И на все это ничего решительно не возразишь.

После всего, что мы видели и слышали (включая речь Гитлера 28-го апреля сего года), Русские могут сказать Германии и ее вождю: Ваше мнение о нас мы приняли к сведению; ради предков, умевших уживаться, и ради потомков, которым необходимо будет дружное сожительство, мы еще готовы будем пожать протянутую руку; сами лезть никуда не будем; меча первые не обнажим, но на взмах вашего меча – уж не обессудьте – ответим не только крепостью щита, но и разящей мощью Русского меча.