Максим Грек - Нина Синицына Страница 47

Автор подробно изложил повод к написанию ответа — полученную им «бумагу» Немчина (надо полагать, Булева), которую он цитирует достаточно подробно. В ней говорилось о «начале турков», их возвышении, скором «разорении», а также о предстоящих переменах силою звезд: «И будет ново преобразование и нов закон и чисто съжительство как у клириков, так и в народе… Тогда Зевс с Аррисом озлобят отомщением противящихся Церкви и ее воинам… и возмездие примут турки от рассеянного стада христианского». Неоднократно упоминается и «Альманах», его предсказания злых дней и часов. В ответе Максим счел излишним говорить о будущих судьбах «безбожных турок», он строит свой ответ как опровержение не какого‑либо конкретного предсказания (потопа или «разорения» турок), но самого принципа, самой возможности по расположению звезд предсказывать судьбы людей или определять «злые дни и часы». Астральному детерминизму он противопоставил свободную волю человека («самовластие человеческое»).

Сочинения Максима Грека, посвященные «самовластию человеческому», были написаны в Москве в 1523—1524 годах, когда в Западной Европе напряженно следили за диалогом между Эразмом Роттердамским и Мартином Лютером. Диатриба Эразма «О свободе воли» была опубликована в сентябре 1524 года, ответ Лютера «О рабстве воли» — в декабре 1525–го¹". Эти издания не могли быть известны Максиму Греку. Но с высокой степенью вероятности можно предполагать, что он знал памятник итальянского гуманизма, посвященный этой же теме, а именно «Речь о достоинстве человека» Джо- ванни Пико делла Мирандола, опубликованную в 1496 году, уже после смерти автора (1494). Михаил Триволис мог познакомиться с ней в замке Мирандола, на службе у Джованни Франческо Пико.

Ученый афонский монах в Москве защищал свободу воли, свободный выбор, основываясь на других, нежели Пико, традициях и источниках, черпая аргументацию по преимуществу из сочинений восточных Отцов Церкви. Но выбор темы, способа полемики, характер ответа на вызовы оппонента обнаруживают влияние его итальянского прошлого.

Ответ вышел далеко за рамки стоявших перед автором задач.

Предложенные Булевым условия полемики сами по себе не требовали и не предполагали постановки вопроса о человеческом самовластии. Максим Грек доказывает, что фатализм астрологов, по существу, отрицает такую важную часть христианского вероучения, как свобода воли; также из астрологических выкладок «звездоблазнителей» следует, что Бог, сотворивший звезды, оказался бы и творцом зла. В сочинениях Максима Грека на эту тему появляется проблема, которая в дальнейшем будет обсуждаться как теодицея, «оправдание Бога».

Слово «самовластие» является калькой греческого «aute- dzousia». По словам русского богослова В. Н. Лосского, это «свойственная человеку свобода, его способность внутреннего самоопределения, в силу которого человек сам является началом своих действий»¹¹². Данное определение находится в разделе «Образ и подобие», где приведены разнообразные утверждения и толкования, имеющиеся в святоотеческой традиции по поводу сотворения человека по образу и подобию Божию, о котором говорит Откровение. В. Н. Лосский следовал за определениями преподобного Анастасия Синаита, писавшего, что «на сей счет экзегетами высказываются многие и различные мнения. Одни говорят, что под [выражением] «"по образу и подобию Божию"подразумевается начальствующее и самовластное положение человека [в мире], другие — что умное и незримое начало души [человеческой], третьи — нетленное и не греховное начало, [имевшееся тогда], когда появился на свет Адам, и, наконец, четвертые утверждают, что здесь изрекается пророчество о крещении»"³.

Главная мысль и основная аргументация изложены в самом начале «Слова», а затем проходят через все сочинения на эту тему: именно человеческое самовластие является главным свидетельством, проявлением, основной манифестацией того, что человек сотворен по образу и подобию Божию, и именно его по существу отвергает фатализм астрологов, подчиняя его влиянию звезд: «Все, что было заложено Создателем в человеке, созданном по образу Божию, — самовластная свобода разума, благодаря которой он больше, чем по какой‑либо другой причине, является образом и подобием Божиим, — губительный дракон ^[46] возлагает звездам и оттуда ведет самовластие добродетелей и злобы. И до такого бесстыдства дошел и поднялся богоборный отступник, что [утверждает], будто пошатнувшееся благочестие и честная жизнь вскоре снова введут- ся ^[47] в Церкви Христовой Зевсом и Аррисом, и будет обновление и новый Закон, по расположению планет и зоди- ев… [Если] мудрствовать так, то что будет сегодня или впоследствии более нечестивое!» И далее: «Создатель всего не подчинил человека никому, но пустил его свободным и почтил Своим образом, и создал его благим по естеству, а не по звездному устроению»; «…изначально создал человека по образу Божию и по подобию, что знаменует [существо] самовластное и не обладаемое никем, а потом дал ему силу наступать на змия и скорпионов и на всю силу вражию».

Изложив обличаемые воззрения, автор сразу излагает основные тезисы своего опровержения: «Если по движению звезд и их взаимному расположению нам подаются и обновляются (если они обветшали) божественные даровения, и если разум наш и изволение душ наших ведутся и переходят то к добродетели, то к злобе [на основе] свойств зодиев, то [окажется, что] суетна апостольская проповедь, суетна и вера наша, да пусть извержется Закон, да престанет Евангелие, да упразднятся молитвы, жертвы и посты, излишне это все и неполезно для тех, кто насильствуем такими насильниками и силою привлекаем к злобе, или Афродитой к блуду, или от Ареса к убийству и разбою, или от Гермеса к воровству, или к гневу и непрестанной вражде от тяжкогневливого Кроноса ^[48].

Никто уже тогда ни в добродетелях не будет постоянным, ни злобы избежит, но узнав о своем жребии, каков он есть, будет ждать для себя возрастания блага, если его жребий у благого владыки, а если у злого — да не станет всуе отказываться от рабства у своего владыки и не освободится его никогда, если и будет стараться. И не убоится такой страшных испытаний Праведного Судии, найдет тогда достаточным ответ: насилие злого владыки своего, из‑за которого, и не желая [того], к различным злобам привлечен. А также и воссиявший в добродетелях не ждет награды от Судии правды и истины, потому что его исправления были не по своему произволению, но от насилия владыки, на которого пал его жребий, и от него по правому пути пошел, как некое подъяремное животное, уклонившись от пропастей зла, [окружающих его] с обеих сторон».

Для способа его аргументации характерно привлечение и тех текстов Священного Писания, в которых нет термина «самовластие» и аналогичных, но автор толкует их именно как свидетельства «свободной воли». Ограничимся одним примером.

Для доказательства тезиса «Судия наш обещал венчать благие дела, [совершенные] по произволению, а не понуждением» автор приводит стих Евангелия от Матфея: «Если кто хочет последовать за мной, да откажется от себя» (16:24). Тем самым, толкует автор, явственно показал Создатель нашего естества, что добродетельные и злобные дела находятся в нашей власти, ибо сказал: «если кто хочет, да откажется от себя», и прибавляет, подчеркивая: «а не владеющие им силы». Продолжение толкования: «Если бы знал, что не в нашей власти стоять на этом, то сказал бы яснее: если кому лепо есть ^[49] последовать за мной. Поэтому и вопросившему Его, как получить вечную жизнь, Он, отвечая, сказал:"Если хочешь быть совершенным", и прочее (Мф. 19:21). И не сказал"если можешь", что знаменует, не в своей воле находится добро и зло, но сказал:"Если хочешь". И этими [словами]:"хотети"и"не хотети"проповедует, что каждый есть господин своих дел — или злых, или благих». Автор толкует модальный глагол как выражение волеизъявления.