Террор и демократия в эпоху Сталина. Социальная динамика репрессий - Венди З. Голдман Страница 34
Террор и демократия в эпоху Сталина. Социальная динамика репрессий - Венди З. Голдман читать онлайн бесплатно
В речи Молотова имелись некоторые пояснения. Враги не могли быть ответственными за каждую проблему в промышленности. Как должен был член партии или рабочий определить разницу между врагом, вредителем и тем, кто добросовестно заблуждался? У Молотова на этот вопрос не было четкого ответа. Вместо этого он предложил вниманию делегатов несколько противоречивых примеров. С одной стороны, он резко критиковал директора шахты за то, что тот защищал одного из своих инженеров. Директор назвал инженера «дураком, а не вредителем». Но после взрыва, оседания, потопа и обвала инженер признался органам НКВД в том, что он намеренно разрушил шахту. Директор, по словам Молотова, покрывал врага, что, по сути, являлось серьезным преступлением. С другой стороны, он призывал руководителей партии и управленцев не «взваливать вину друг на друга» и не делать неверных и опасных предположений. Он объяснил: «Нельзя просто брать на себя ответственность формально за людей… Нельзя подбирать работников, руководствуясь анкетой о его прошлой деятельности. Нельзя пользоваться воспоминаниями об их прежней работе…» Многие бывшие троцкисты, по его мнению, отлично выполняли свою работу Таким образом, Молотов сделал сбивающее делегатов с толку заявление: он посоветовал проявить сдержанность в подходе к врагам и в то же время предупреждал о печальных последствиях халатного отношения к поиску вредителей. Он дал единственный дельный совет, что «руководители должны по-настоящему знать своих работников, знать тех, кого назначают». Этот кажущийся добрым совет послужил сигналом к «охоте на ведьм» в заводских парткомах. Руководствуясь напутствиями Молотова и испугавшись возможных арестов, члены партии начали проверять биографии своих товарищей. Они запрашивали данные в отдаленно расположенных партийных комитетах и при каждом новом расследовании обнаруживали новых подозреваемых.
Сталин и секретарь ЦК ВКП(б) Андреев поддержали Молотова, критикуя руководителей партии за то, что они не придавали значения «политике», однобоко ориентируясь на индустриализацию. Андреев заметил, что в Азово-Черноморском крае в крупных городах все партийные секретари и десятки руководителей советов, предприятий промышленности и торговли, профтехучилищ и комсомола были арестованы как «троцкисты». Они установили феодальные княжества и выставляли напоказ свою власть над рабочими. Например, Варданян был переведен с работы в Центральном Комитете партии Армении на пост первого секретаря Таганрогского городского комитета. «Фактически, — усмехнулся Андреев, — Варданян был князьком, своеобразным князьком в Таганроге». Он окружил себя верноподданными подхалимами. Рабочие были возмущены этим до такой степени, что переименовали улицу, на которой он жил, в «улицу Подхалима». В конце концов, Варданян был разоблачен как «троцкист» и арестован. Андреев утверждал, что Азово-Черноморская партийная организация не замечала врагов, затесавшихся в ее ряды, потому что она ставила политику ниже экономики. Глубоко заинтересованные в улучшении положения в сельском хозяйстве, политические руководители крайкома «скорее были похожи на агрономов, притом не особенно классных агрономов». Сталин также подчеркивал необходимость вернуться к вопросам «политики». Партии не удалось разоблачить вредителей, так как ее лидеры были сосредоточены на «систематическом выполнении и перевыполнении хозяйственных планов». Экономический успех первой и второй пятилеток «порождал настроения беспечности и самодовольства, создавал атмосферу парадных торжеств». Все остальное, включая опасную международную ситуацию, казалось, стало малозначительным и неважным. Сталин пародировал партийных руководителей промышленности: «Странные люди сидят там, в Москве, в ЦК партии: выдумывают какие-то вопросы, толкуют о каком-то вредительстве, сами не спят, другим спать не дают». Сталин советовал членам партии постоянно помнить о капиталистическом окружении и об угрозе, исходящей от шпионов и контрразведки. Он осудил широко распространенную «извращенную теорию» о том, что успешные руководители не могут быть вредителями, что троцкисты больше не представляют никакой угрозы, и что вредительство это выдумка Москвы. Успешная работа не является синонимом преданности, в действительности успех часто оказывался наиболее эффективным прикрытием врага. В своей заключительной речи Сталин призвал партийных руководителей вернуться к политике, прекратить назначать на должности своих старых знакомых, продвигать местные кадры и поддержать тайное голосование и прямые выборы. Сталин выразил мнение, что демократия является мощным оружием против троцкистов и вредителей.
Не только поиск врагов, но и предстоящие выборы в советы способствовали привлечению внимания к вопросам демократии. Недавно принятая Конституция предоставила право голоса всем гражданам, включая представителей бывших социальных слоев: аристократии, белогвардейцев, священнослужителей, лишившихся собственности кулаков и другие группы когда-то исключенных из политической жизни — лишенцы. Городские избиратели больше не ставились выше сельских избирателей, все считались равными. В советах среднего и высшего уровня проводилось прямое голосование, путем выдвижения отдельных кандидатов вместо списка и скорее тайным голосованием, чем открытым. Конституция, широко известная под названием «сталинская», означала «поворот в политической жизни страны».
Несмотря на то, что делегаты единодушно одобрили новую Конституцию, они были глубоко озабочены возможным исходом предстоящих выборов. Многие опасались, что партия не имеет достаточной поддержки для сохранения своей доминирующей политической позиции. Жданов рассудительно отметил, что введение демократических выборов — это «очень серьезный экзамен для нашей партии». В комментариях делегатов сквозил черный юмор, вызванный опасениями, что партия может потерпеть поражение, если будет проведен реальный референдум о деятельности руководства. Когда И. Д. Кабаков, секретарь Свердловского областного комитета начал было: «Никогда еще массы народа неспособны были выступать такими активными творцами социалистического строительства и социалистического общества, как после принятия Конституции». А. И. Микоян саркастически усмехнулся: «Да, хлопот будет много». Жданов предупредил, что партия, не имеющая опыта тайного голосования на выборах по отдельным кандидатурам, может столкнуться с «враждебной агитацией и враждебными кандидатурами». Началось оживление деятельности религиозных организаций; поступило значительное количество ходатайств об открытии церквей.
Выступавшие выражали обеспокоенность тем, что партия мало контактировала с народом в отдельных сельских регионах, довела до нищеты городские районы, новые рабочие поселки и анклавы расселения ссыльных кулаков. Р. И. Эйхе — первый секретарь Сибирского и Западносибирского крайкомов ВКП(б) и Новосибирского городского комитета, говорил об «убогих заброшенных деревнях» и таких же городских районах, где жили озлобленные крестьяне, доведенные до бедности «представители старого режима», преступники, проститутки, беспризорники и прочие бедные и безнадежные парии индустриализации. В Западной Сибири большие группы ссыльных кулаков затаили злобу против правительства и могли «распространять клевету и провокации во время выборов». Если партийные кандидаты намерены выиграть, то они должны быть «ответственными» и «установить тесную связь со своими избирателями». Другие делегаты выражали беспокойство по поводу избирателей в промышленных регионах с быстрорастущим населением. Кабаков признался, что суровые условия иногда были причиной враждебности к советской власти. Дефицит рабочих рук «открыл большие щели для притока чуждых элементов». В отдельно взятой Свердловской области более 1,2 млн. людей мигрировали из сельской местности в города и на стройки. А. С. Калыгина — секретарь Воронежского городского комитета партии отметила, что население города увеличилось в десять раз с начала первой пятилетки. Она также сомневалась насчет того, как новые рабочие будут голосовать. На 50 тыс. рабочих приходилось всего 2 тыс. коммунистов, из которых только 550 человек работали «у станка» или на производстве. Не более 1% рабочих на большинстве заводов Воронежа являлись членами партии. Кроме того, в городе, бывшим местом ссылки, затаились люди, враждебно относившиеся к советскому государству. С. В. Косиор, первый секретарь ЦК КП(б) Украины, был обеспокоен настроениями ремесленников, рабочих мелких предприятий, домохозяек, служащих, технической интеллигенции и «бывших людей», численность которых составляла 50-60% от общего числа его избирателей. Он сказал взволнованно: «До сих пор нашу агитационную работу мы ведем с расчетом не на все слои населения». Партия в большей степени сосредоточила свои усилия на том, чтобы организовать и образовать промышленных рабочих, полагая, что «ниже нашего достоинства проводить работу среди служащих», считавшихся «гражданами второго сорта». Даже на заводах агитационная работа на 80% была «беззуба». Несколько вновь образовавшихся религиозных общин на Украине собрались послать приветствия Сталину и Центральному Комитету партии в связи с провозглашением свободы вероисповедания в новой Конституции. Косиор добавил: «Наши товарищи в полной растерянности: не разрешить? — Народ имеет право прислать приветствия своему вождю. Разрешить? — Черт знает, что из этого выйдет». Демократия возрождала все тенденции, развитию которых пытались помешать большевики. Теперь все эти люди могли принимать участие в голосовании! Охватывающая все большее число делегатов пленума тревога была признаком того, насколько демократично конституция предполагала проводить выборы в советы. Если бы партийное руководство страны не принимали права, прописанные конституцией, всерьез, они бы не испытывали страха за результаты выборов. Они бы не беспокоились о том, как могут проголосовать ссыльные кулаки, сельские переселенцы, новые рабочие, ремесленники, домохозяйки, «бывшие» и крестьяне. В июле 1937 года эти страхи могли быть вызваны массовыми сборищами «враждебных» элементов в «диких и заброшенных уголках» как в городах, так и в селах. Но уже в феврале руководители партии намеревались встретить выборы лицом к лицу. Им пришлось в большой степени положиться на рядовых членов партии на заводах, в школах и колхозах, чтобы найти у них поддержку своей программы и своих кандидатов. Кроме того, почти так же, как партия была обособлена от народа, руководители партии держались в стороне от своих рядовых членов. Для успеха на выборах требовалась вдохновляющая сила партии, тесная связь между руководителями и рядовыми ее членами, а также активная мобилизация народа для голосования.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии