Тайны подводной войны. 1914–1945 - Сергей Махов Страница 34

Передача 3 торпед с борта «Пингвина», предназначенных для загрузки в кормовой отсек лодки, прошло без вышеописанных сложностей. Их сумели аккуратно передать краном прямо на палубу субмарины. Отмучавшись с приемом на борт торпедного боезапаса, 25 июля экипаж «UA» все светлое время суток занимался погрузкой продовольствия и дозаправкой лодки топливом, которое не успели передать с «Пингвина» в день встречи. К полуночи все работы были завершены.

Несмотря на все трудности, первое снабжение немецкой подводной лодки в открытом море, когда субмарина получила все необходимое для продолжения похода, прошло успешно. Стоит отметить, что «UA» не была первой лодкой, получившей именно топливо в открытом море. Несколькими месяцами ранее (4 апреля 1940) «U37», сопровождавшая вспомогательный крейсер «Атлантис» во время выхода последнего в Северную Атлантику, получила с корабля 30 тонн топлива и полтонны смазочного масла.

Благодаря экипажам «UA» и «Пингвина» и «U37» и «Атлантиса» германский флот приобрел ценный опыт подобных действий. До этого момента подлодки пополняли свои запасы лишь в портах Испании, получая топливо, провизию и торпеды от стоящих в них немецких судов. Теперь, когда снабжение подводной лодки в открытом море было опробовано в боевой обстановке, немецкие субмарины получили возможность находиться в море гораздо дольше, что особенно пошло на пользу подводным крейсерам, пришедшим в южные воды Атлантики вслед за «турчанкой».

Заправив лодку, «Пингвин» взял её на буксир и пошел на юго-восток, где немцы ожидали встретить оживленное судоходство между Южной Америкой и Фритауном. Там субмарина должна начать охоту на суда, идущие во Фритаун и из него. Но первая же атака лодки в этом районе чуть было не стала для нее последней. 26 июля в 01:21 на «Пингвине» слева по борту заметили огни неизвестного судна. Крюдер решил не предпринимать никаких действий, предоставив командиру лодки возможность атаковать первому. Субмарина начала преследование своей цели. Сблизившись с судном на достаточное расстояние, Кохауз опознал в нем вражеский танкер и атаковал его. Однако выпущенная торпеда G7a, вместо того чтобы поразить цель, начала описывать на поверхности циркуляцию вокруг лодки. «UA» пришлось отчаянно маневрировать, чтобы не получить в борт свой собственный «угорь». Тем временем танкер скрылся в ночи, не подозревая о грозившей ему опасности. Вернувшись обратно к рейдеру, Кохауз сообщил Крюдеру о постигшей его неудаче.

Краткосрочное сотрудничество подлодки и «Пингвина» подошло к концу, когда днем 26 июля, во время буксировки, лопнул трос. Теперь «UA» приходилось идти полным ходом, чтобы держаться рядом с кораблем. 28 июля в 13:30 Крюдер покинул своего подводного компаньона в точке, расположенной в 850 милях западнее Фритауна. Так окончилось десятидневное взаимодействие «UA» и вспомогательного крейсера, из которого восемь суток было потрачено на пополнение запасов субмарины и двое суток на совместный переход к Фритауну, которого субмарина достигла вечером 31 июля уже в одиночестве.

Свои действия у ключевого пункта британского судоходства на западном побережье Африки, служившего отправной точкой конвоев «SL», уходящих из Фритауна в Англию, Кохауз начал на следующий день после прибытия лодки в район патрулирования. Первого августа в 20:18 «UA» заметила судно без огней, последующая атака которого оказалось неудачной. Две торпеды G7a, выпущенные подлодкой через 8 минут после обнаружения парохода, в цель не попали. Кохауз отказался от дальнейшего преследования из-за проблем с двигателями, которые вынудили его на следующий день дать радиограмму в штаб о решении покинуть район Фритауна и начать возвращение на базу. Вероятно, если бы этого не произошло, «UA» определенно ждал успех, так как судоходство у Фритауна в это время было очень интенсивным. Успешным действиям мог способствовать эффект внезапности, так как англичане пока еще не знали о присутствии немецкой подводной лодки у побережья Африки.

Но совсем без «добычи» «UA» не осталась. 3 августа возвращающаяся на базу лодка, находясь юго-восточнее островов Зеленого Мыса, встретила югославский пароход «Рад», следовавший из Балтимора в Дурбан. Кохауз принял решение преследовать замеченное в 16:12 судно, после чего последовала двухчасовая погоня, срочное погружение, занятие позиции для стрельбы и торпедный залп по цели. Но лодку постигла неудача — торпеда G7a, выпущенная в 18:40 из кормового аппарата № 5, прошла за кормой парохода. Однако повторной атаки не последовало, так как немцы поняли, что избрали целью для своей атаки нейтрала. «Прозрев», командир «UA» решил действовать дальше в рамках призового права. Всплыв, подлодка в 19:00 произвела предупредительный выстрел из орудия под нос судна, приказывая ему остановиться. Эффект от внезапного появления субмарины и произведенного выстрела был впечатляющий — пароход сразу же застопорил ход, а его команда бросилась спускать шлюпки. Но радист «Рада» не покинул свой пост и успел передать сигнал бедствия, который, как оказалось впоследствии, был перехвачен англичанами. Несмотря на это, Кохауз решил провести досмотр югославского судна по всем правилам. Обнаруженный на судне груз суперфосфатов был признан им контрабандой и югославов предупредили, что «Рад» будет потоплен. Так как наступающие сумерки не способствовали использованию артиллерии, в 20:15 «UA» выпустила торпеду, от взрыва которой «Рад» переломился пополам и затонул. После того как все было кончено, лодка продолжила движение на северо-запад к островам Зеленого Мыса, оставив экипаж судна на волю волн. Команда «Рада» была вскоре подобрана британским пароходом «Гродно», доставившим людей во Фритаун.

Через двое суток после потопления «Рада» субмарина уже находилась в квадрате EJ2714, южнее острова Сан-Висенти, где она совершила еще одну атаку. Вечером 5 августа на лодке заметили судно, идущее без огней. После получасового маневрирования Кохауз выпустил в него торпеду G7e, но промахнулся. Тратить время на дальнейшее преследование парохода Кохауз не стал, так как спешил на север. Однако Африка не отпустила его без «сюрприза». 7 августа на лодке произошла серьезная поломка левого дизеля. Подчиненным капитан-лейтенанта-инженера Тайхмана пришлось «колдовать» над ним два дня, чтобы вернуть его к жизни. Правда, работать он мог только на малых оборотах. Тем не менее теперь «UA» могла продолжить свой путь домой.

Случившаяся поломка не помешала Кохаузу на оставшемся отрезке пути отправить на дно еще 3 судна. 15 августа лодка потопила к северу от испанского порта Виго греческий пароход «Аспазия», потратив на него две торпеды. «Грек», а вернее его дым на горизонте, был замечен сигнальщиками «UA» в 20:15. Как и в случае с «Радом», на преследование судна Кохауз потратил два часа, прежде чем удачно выпущенные в 22:07 два парогазовых «угря» поразили «Аспазию». Пароход затонул практически мгновенно, после попадания торпед на нем взорвались котлы.

Через четыре дня, утром 19 августа, субмарина отправила на дно венгерское судно «Келет». В этом случае события развивались практически в той же последовательности, как и во время потопления югославского судна. «Келет» был остановлен выстрелом под нос, после чего немцы вызвали к себе его капитана с судовыми бумагами. В результате после опроса капитана и изучения документов стало ясно, что пароход шел с грузом руды из Порт-Талбота в Тампу. Помощь неприятелю командир «UA» посчитал достаточным основанием для потопления судна, и участь «Келета» была решена. Кохауз дал венграм час на то, чтобы погрузить в шлюпки все необходимое и покинуть судно. В 09:10 лодка выпустила торпеду из кормового аппарата № 5, которая попала в середину парохода. Но причиненных взрывом повреждений оказалось недостаточно для того, чтобы транспорт пошел на дно, и артиллеристам лодки пришлось всадить ему несколько снарядов под ватерлинию, чтобы ускорить его гибель.