Первая Русская национальная армия против СССР. Война и политика - Борис Хольмстон-Смысловский Страница 32

Жизнь Великобритании на изолированном острове, отделяющем ее веками от Европы, создала специальную английскую психологию, мало интересующуюся моральной жизнью иных народов, а потому английская нация менее других приспособлена вести современные «крестовые походы».

Молодая американская демократия также до сих пор не родила в идеологически-пропагандистском смысле для наступления ничего конкретного, и находится сейчас в стадии дипломатической победы к другой.

Сто лет тому назад либерализм разложил монархический принцип власти, и она скатилась вместе с коронами к ногам финансово-промышленного класса. Сейчас намного сильнее и заманчивее звучит пропаганда «евангелия» материалистической религии, и ближайшие годы нашей исторической эпохи должны будут решить, победит военно-техническая мощь при поддержке пассивной политики или победит активная политика идеологии при помощи более слабых огневых средств.

Мы чувствуем инстинктом, что идет борьба за какую-то новую грандиозную историческую эпоху, но не видим пока ее конструктивного начала. Вернее, не можем определить, где, когда и кто остановит процесс революций и повернет колесо истории назад.

Назад не в смысле реакции или контрреволюции, а в смысле пробы выхода на дорогу равновесия между техникой и моралью.

Мир жаждет мира и стабилизации. Он хочет, чтобы хоть на некоторое время завтра было бы, как сегодня, а сегодня осталось бы тем, чем было вчера.

Все это не так просто.

Трудно задержать бешеный темп технического прогресса. Трудно бороться против динамической идеологии революций без идеологии контрреволюции.

В предстоящем вооруженном столкновении каждый из противников имеет свои плюсы и свои минусы. Следуя за идеологией разрушения, они смогут ввергнуть человечество в Третью мировую войну. Но смогут ли они понять дух грядущей исторической эпохи, и после окончания Третьей огневой дать мир всему миру?

Мы, военные, всегда стремимся к прямому разрешению каждого вопроса, как бы он ни был сложен и запутан. Гордиев узел рубится мечом. Сегодня военная политика, скорее, может идти с совестью мира, чем политика дипломатии, то проповедующая торговлю даже с людоедами, то призывающая мир к «крестовому походу» против тех же людоедов.

Планета, видимо, беременна Третьей огневой, и гроза должна разразиться.

Igue Natura Renovatur Integra — «Огнем очищается Вселенная».

IX–X

Как бы ни была плоха русская эмиграция и как бы она ни импровизировала свою работу, она все-таки во всех своих действиях будет выявлять силу и размах своего великого народа, из которого она вышла.

Этим-то и отличаются друг от друга все эмиграции. Последняя война доказала, что коммунистическому воспитанию не удалось глубоко изменить психологию русского человека и перековать его на международный индивидуум, которому были бы чужды государственные интересы России. Четыре миллиона военнопленных во время Второй мировой войны, миллион восемьдесят тысяч добровольцев в рядах германской армии — это, с одной стороны, а с другой — апеллирование к русскому патриотизму советской власти показало, что бесклассовое государство построить можно, но интернациональное нельзя. Советская политика это поняла и круто изменила курс государственного корабля.

Гениальность советской политики заключается в ее чрезвычайно эластичной тактике при полном сохранении чистоты главной стратегической ее идеи. Цель всемирной революции железной волей проводится твердо и неуклонно, вот уже больше четверти века, но это не мешает революционной тактике, проявляя огромную гибкость, находить все новые и новые методы работы в ликвидации сопротивления и воли к борьбе в рядах своих противников. Глубоко анализируя ход мировых событий, мир начинает понимать, что коммунизм — это не политическая партия вроде английских консерваторов или социалистов, это не американские республиканцы или демократы, и не парижский или римский политический Вавилон.

Приятно ли это нам или неприятно, но, рассуждая исторически, а не бульварно ругаясь, мы должны признать и понять, что за спиной коммунистической партии стоит какая-то намагниченная сила, и что они, коммунисты, в отличие от иных партийных организаций, связаны какой-то могучей психической целью, которая их заставляет везде и всегда оставаться, прежде всего, коммунистами.

Нет на свете коммунизма американского, английского, немецкого, французского или итальянского, но есть зато коммунизм в Америке, в Англии, в Германии, во Франции и в Италии.

Коммунизм един и во всех народах проявляется только пропущенное сквозь их национальную психологию отражение этой центральной, коммунистической единой идеи. Коммунист во время работы и на службе, дома или в дороге всегда чувствует себя членом партии и действует исключительно согласно ее инструкциям.

В моей книге «На заколдованных путях» я сказал, что коммунизм — это современная материалистическая религия. Критика, выходящая из церковных кругов, набросилась на меня за это определение, но я и теперь, в «Войне и политике», остаюсь верен этому определению, и не вижу ничего оскорбительного в этом для церкви, определяя коммунизм религией материи в отличие от церкви, исповедующей религию духа.

Мы, русские, углубляясь в историческую сущность коммунизма, начинаем понимать, что одна из его тайн заключается в тайне русского миссионизма, который, исстрадавшись и очистившись, пройдя через миссию разрушения, выйдет первым на дорогу миссии строительства новой правды. Русской правды. Великой истины мирового равновесия. Разрешения тайны биномов: Азия и Европа — Запад и Восток. По неоткрытым еще законам жизни с Востока всегда текут истины — идеи, а с Запада истины — законы материи. Россия — грандиозный мост, на котором встречаются оба течения. Здесь идея превращается в материю, а материя дает точку опоры идеям. Это приведет русский народ, как уже было сказано выше, первым к открытию утерянной истины, то есть права международного равновесия. Равновесия между культурой и цивилизацией. Между религией и наукой. Между техникой и моралью. Между свободой индивидуализма и тоталитарным принуждением коллективизма. Между национальным эгоизмом и интернациональной абстракцией.

В это мы должны твердо верить и понимать, что наша великая русская миссия и является причиной ненависти к нам остальных народов.

На свете сейчас существует три основных национальных ненависти: антисемитизм, антигерманизм и русофобство. Все эти три нации выявляют небывалую динамическую силу.

Немцы и мы — в национально-государственных формах при огромной тенденции разлиться в планетарном масштабе. Еврейство в международно-интернациональной форме при грандиозной тенденции в области духа перейти трансцендентальные границы, а в области материи — установить планетарное господство.

Историческая сила этих народов веками динамизируется обильно пролитой ими кровью.

Нас ненавидят. Одни не терпят евреев, но благоволят к немцам, другие наоборот, а третьи, склоняясь перед первыми и предпочитая вторых, являются нашими лютыми врагами.