Флот, революция и власть в России. 1917-1921 - Кирилл Назаренко Страница 19

Переходя к анализу сведений, содержащихся в справках 1918 и 1921 гг., а также в мартирологах, необходимо оговориться: в справках и в мартирологах остается возможность двойного счета одного лица в составе РККФ в марте 1921 г. Особенно это относится к мартирологу С. В. Волкова, который и не ставил задачей включать в свой сборник лишь данные тех, кто умер в эмиграции. Теоретически бывший офицер мог состоять в списках РККФ, а после марта 1921 г. покинуть страну. Видимо, именно так и произошло, например, с И. К. Григоровичем. Усложняет картину и то обстоятельство, что в ходе Гражданской войны часть офицеров переходила из одного лагеря в другой. К марту 1921 г. в составе РККФ оставались бывшие офицеры, которые могли спустя годы умереть в эмиграции. Понятно, что такие офицеры, оказавшись за границей, не стремились подчеркивать факт своей службы в РККФ. В сообщениях об их смерти в эмигрантской печати этот факт, очевидно, опускался, а ведь такие сообщения служили основным источником для составителей мартирологов.

Исходя из сказанного выше, для упрощения расчетов мы будем считать, что все офицеры, упомянутые в «Мартирологе…» и «Опыте…» не состояли на службе в РККФ в марте 1921 г., за исключением тех, о которых прямо сказано, что они остались в СССР. При подсчетах мы, в основном, будем опираться на данные С. В. Волкова, так как в «Опыт…» вошли данные практически на всех лиц, упомянутых в «Мартирологе…».

Если суммировать количество офицеров соответствующих чинов и корпусов, находившихся в составе РККФ в марте 1921 г., и количество умерших в эмиграции (попавших в «Мартиролог…» и в «Опыт…»), то получившаяся сумма значительно превысит численность офицеров этих категорий на 1 января 1918 г. ^[143]

Рассмотрим сначала численность высшего командного состава флота. Учитывая, что в справке 1921 г. нет сведений о бывших чинах Военно-морского судебного ведомства, Морской строительной части и Морской крепости императора Петра Великого, мы опустим сведения об этих чинах и в тех случаях, если они доступны. Кроме того, следует иметь в виду, что данные о многих персоналиях, вошедших в «Опыт…» С. В. Волкова, неполны. Сведения о произведенных в следующий чин белыми властями, а также вышедших в отставку или погибших очень лаконичны.

На 11 апреля 1916 г. на службе в морском ведомстве числилось 225 адмиралов и генералов (если не включать указанные выше корпуса), к 1 января 1918 г. их число сократилось до 174 (у С. В. Волкова упомянуты 22 человека, вышедшие в отставку, и еще 22 погибших в 1917 г.) При этом Временным правительством не менее 37 человек были произведены в контр-адмиралы, а еще 18 – в генерал-майоры ^[144]. В марте 1921 г. в РККФ, однако, оказалось 128 бывших адмиралов и генералов морского ведомства, тогда как в «Опыте…» упомянуты 236. Правда, следует учесть, что из числа упомянутых С. В. Волковым адмиралов и генералов 32 вышло в отставку до 1917 г., так что «действующих» адмиралов и генералов морского ведомства на 1 января 1918 г. (с учетом погибших и вышедших в отставку в 1917 г.) было всего 119. Кроме того, 12 (?) генералов и адмиралов вернулись из отставки для службы в белых формированиях, 41 был произведен в генеральские чины белыми властями, 22 погибли или умерли во время Гражданской войны.

Опираясь на то же издание, можно выяснить, что белыми властями только 14 капитанов 1 ранга было произведено в контрадмиралы и один – в генерал-майоры флота. Таким образом, 111 «их превосходительств», оказавшихся в белом лагере, получили свои чины до начала Гражданской войны. Совокупное число получивших свой чин до начала 1918 г. адмиралов и генералов флота в эмиграции и в РККФ в 1921 г. равняется 287 и превышает численность этой категории в 1916 г. на 62 человека! Даже если учесть, что в апреле 1916 г. насчитывалось 177 адмиралов и генералов флота, что многие из них были уволены в отставку в марте – октябре 1917 г., а затем вернулись на службу, что белыми властями были произведены в генералы и адмиралы более 16 человек, все равно остается значительное количество лиц (около 60), неизвестно когда и от кого получивших адмиральские и генеральские чины, либо посчитанных дважды. Действительно, вполне логично предположить, что именно адмиралы и генералы морского ведомства в наибольшей степени стремились покинуть Советскую Россию после окончания Гражданской войны. Естественно, что благодаря сохранившимся связям им было это сделать легче, чем другим категориям бывших офицеров. Пример И. К. Григоровича здесь очень показателен.

Строевых штаб-офицеров флота насчитывалось на 1 января 1918 г. 603, в РККФ в марте 1921 г. их числилось 649, в эмиграции умерло не менее 617 (в том числе 143 лейтенанта и старших лейтенанта, произведенных белыми властями в штаб-офицеры). Получается, что примерно 520 офицеров оказываются «лишними» на 1 января 1918 г. Приблизительно те же результаты можно получить, анализируя другие категории офицеров морского ведомства.

Как же можно объяснить превышение числа офицеров в составе РККФ и в эмиграции над их численностью в последние недели существования «старого» флота?

Производство в чины в морском ведомстве продолжалось как минимум до 16 (29) декабря 1917 г., когда вышел декрет «Об уравнении всех военнослужащих в правах» ^[145], а возможно и до 29 января (11 февраля) 1918 г., то есть до издания декрета о создании Рабоче-Крестьянского Красного Флота, где упоминалось о введении единого звания «красного военного моряка». В декрете 10 (23) ноября 1917 г. «Об отмене сословий и гражданских чинов» об отмене военных чинов ничего не говорилось ^[146], и на канцелярском делопроизводстве он не отразился: чины продолжали давать по-прежнему. Правда, 28 ноября (11 декабря) 1917 г. вышел приказ о приостановке производства и награждений до выработки положения о прохождении службы офицерами ^[147], однако, насколько можно судить, этот приказ исполнялся не слишком пунктуально. О том, как исполнялись в то время приказы о порядке прохождения службы, свидетельствует такой факт: 4 (18) декабря 1917 г. особым приказом был прекращен перевод офицеров военного ведомства в морское ^[148], но, тем не менее, 21 декабря 1917 г. (3 января 1918 г.) прапорщик Вышемирский 1-й такой перевод получил ^[149]. В тот же день вышел приказ о прекращении переименования офицеров по Адмиралтейству в морские чины военного времени ^[150].