Октябрьский детектив. К 100-летию революции - Николай Лебедев Страница 13

Англосаксы большие мастера заметать свои следы, запуская дымовые завесы. Таковой и является запущенная ими легенда о неком Парвусе, финансово-политическом авантюристе, агенте все тех же еврейско-американских банкиров, как якобы организаторе передачи Ленину денежных средств на разложение русской армии от Германского Генштаба. Для подобных близких целей бритты готовы даже мертвых заставлять «писать» мемуары, как, например, воспоминания некого Кривицкого, беглого коминтерновского агента, или Шелленберга, главу гитлеровской разведки [31]. Именно с их подачи эта версия звучит в любой взятой наугад либеральной и антибольшевицкой писанине. Но непонятно, как это согласуется с воспоминаниями А. И. Деникина:

«Позволю себе не согласиться с мнением, что большевизм явился решительной причиной развала армии: он нашел лишь благодатную почву в систематически разлагаемом и разлагающемся организме» [32].

По его мнению, первый главный толчок к развалу армии дал Приказ № 1, «унизив и обезличив командный состав» [33]. Приведем этот, так сказать, документ полностью:

«ПРИКАЗ № 1 [34]

ПЕТРОГРАДСКОГО COBETA РАБОЧИХ И СОЛДАТСКИХ ДЕПУТАТОВ О ДЕМОКРАТИЗАЦИИ АРМИИ

1 марта 1917 г.

По гарнизону Петроградского округа всем солдатам гвардии, армии, артиллерии и флота для немедленного и точного исполнения, а рабочим Петрограда для сведения.

Совет рабочих и солдатских депутатов постановил:

1) Во всех ротах, батальонах, полках, парках, батареях, эскадронах и отдельных службах разного рода военных управлений и на судах военного флота немедленно выбрать комитеты из выборных представителей от нижних чинов вышеуказанных воинских частей.

2) Во всех воинских частях, которые еще не выбрали своих представителей в Совет рабочих депутатов, избрать по одному представителю от рот, которым и явиться с письменными удостоверениями в здание Государственной думы к 10 часам утра 2 сего марта.

3) Во всех своих политических выступлениях воинская часть подчиняется Совету рабочих и солдатских депутатов и своим комитетам.

4) Приказы военной комиссии Государственной думы следует исполнять, за исключением тех случаев, когда они противоречат приказам и постановлениям Совета рабочих и солдатских депутатов.

5) Всякого рода оружие, как то: винтовки, пулеметы, бронированные автомобили и прочее — должны находиться в распоряжении и под контролем ротных и батальонных комитетов и ни в коем случае не выдаваться офицерам даже по их требованиям.

6) В строю и при отправлении служебных обязанностей солдаты должны соблюдать строжайшую воинскую дисциплину, но вне службы и строя в своей политической, общегражданской и частной жизни солдаты ни в чем не могут быть умалены в тех правах, коими пользуются все граждане. В частности, вставание во фронт и обязательное отдание чести вне службы отменяется.

7) Равным образом отменяется титулование офицеров: ваше превосходительство, благородие и т. п. — и заменяется обращением: господин генерал, господин полковник и т. д.

Грубое обращение с солдатами всяких воинских чинов и, в частности, обращение к ним на “ты” воспрещается, и о всяком нарушении сего, равно как и о всех недоразумениях между офицерами и солдатами, последние обязаны доводить до сведения ротных командиров.

Настоящий приказ прочесть во всех ротах, батальонах, полках, экипажах, батареях и прочих строевых и нестроевых командах».

Любой человек, даже едва знакомый с принципами построения армии, сразу же скажет, что в условиях применения такого приказа сама армия существовать не может и мгновенно развалится. Цель принятия приказа откровенно высказал член Бунда некий Либер, Иосиф Гольденберг, член тогдашнего Петросовета:

«Приказ № 1 — не ошибка, а необходимость… В день, когда мы “сделали революцию”, мы поняли, что, если не развалить старую армию, она раздавит революцию. Мы должны были выбирать между армией и революцией. Мы не колебались: мы приняли решение в пользу последней и употребили — я смело утверждаю это — надлежащее средство» [35].

Заметим, что на лицо типичное разделение труда по выполнению проплаченных требований англосаксов и мистера Шиффа. За «чистую» работу, уговаривание командующих фронтами поддержать переворот и тем самым начать разрушать Россию, взялись главари «прогрессистов» (Родзянко, Милюков, Гучков, Керенский), а «грязную» работу по разрушению армии как оплота России в форме составления данного документа и воплощению его в жизнь, предоставили своим младшим партнерам, меньшевикам (Скобелев, Чхеидзе, Соколов). А отсюда и ноги растут у клеветы о предательстве большевиков. Ибо такой болтовней эти подонки попытались и пытаются отвлечь внимание от себя любимых.

О «немецких деньгах» Ленина сейчас не пишет только ленивый. Причем в этом хоре принимают участие все нынешние противники большевиков — от наследников дела «февральцев» до монархистов. Но тем не менее уже современные политически независимые исследователи однозначно приходят к выводу, что к настоящему моменту документальных подтверждений получения большевиками «немецких денег» просто нет. Так, по мнению историка-архивиста С. С. Поповой, дискредитация Ленина и большевиков была инициирована французской разведкой, где центральную роль играл некий Альбер Тома. В 1917 он, будучи социалистом и яростным противником Ленина, возглавлял министерство вооружений Франции. Тот же автор на основании изучения архивных документов делает вывод, что к моменту гонений большевиков в июле 1917 года у следователей отсутствовали какие-либо улики, подтверждавшие получение большевиками немецкого золота [36].

То же указывает историк Г. Л. Соболев. Он, в частности, приводит следующий факт, что 5 июля 1917 года в самый разгар компании по обвинению большевиков в предательстве представителями Временного правительства были захвачены все финансовые документы редакции «Правды». Был арестован и подвергнут допросам заведующий издательством и главный финансовый его распорядитель К. М. Шведчиков. Выяснилось, что все произведенные газетой расходы полностью покрывались ее вполне легальными и известными доходами (главным образом сбором пожертвований среди рабочих и солдат). Шведчиков после пяти допросов был отпущен без предъявления ему каких-либо обвинений [37]. А начальник Петроградского охранного отделения К. И. Глобачев, отмечая бедственное финансовое положении партии, утверждает: