KISS. Лицом к музыке: срывая маску - Пол Стэнли Страница 13

— Окей, — сказал он. — Давай, долей кварту.

— Легко, — говорю. И пошел доливать.

Через несколько минут водитель меня окликнул:

— Эй, парень, чего так долго-то?

А я просто воронку поставил в дырку от уровня, и капал туда. Просто не знал, что масло заливается в другое место. Но, несмотря на такие вот первые трудности, некоторое время я считал это хорошей работой. У нас там даже была одна привлекательная работница, чей форменный комбинезон расстегивался с той же скоростью, что и мой.

Потом в один уик-энд одна местная газета — пять центов за экземпляр — поместила рекламу с купоном на бензин на один доллар. Читатель мог предъявить этот купон на станции и получить бензина на бакс. Потом управляющие бензоколонкой отправляли купон в Sinclair и получали доллар обратно. Так вот, кузен моей мамочки велел мне купить столько экземпляров газеты, сколько смогу, и привезти их к нему на бензоколонку в арендованном «пикапе» и вырезать все купоны. Дядя собирался получить из офиса Sinclair’s эти самые доллары, никого на эти купоны не заправив. Мне он обещал возместить стоимость всех этих пятицентовых газет и отрезать кусок от тех денег, что он получит от компании за купоны. Газеты я привозил машинами, и дядя сделал на этом несколько тысяч долларов, но не возместил мне ни стоимость газет, ни долю от того, что он получил от компании. Родственник меня просто надул. Так что я ушел.

После этого я устроился на работу в Charles and Company, высококлассный продуктовый магазин. Там продавали всякую гурманскую снедь: холодную нарезку, сыры, а также консервы, филиалы магазина были разбросаны по всему Нью-Йорку. Мне приходилось прятать мои волосы под парик. Парик сильно жал, голова болела, но, поскольку я работал за прилавком, готовя сэндвичи и накладывая в банки салаты и спреды, носить я его должен был обязательно.

Однажды в магазин явился менеджер районной сети, который после того, как решил там свои бизнес-вопросы, подошел ко мне и сказал: «Знаешь, когда-нибудь ты сможешь дорасти до менеджера одного из наших магазинов». Наверное, он считал это мотивирующей речью, но на меня она произвела ровно противоположное действие. Я понимал, что мое место не здесь. Господи, где угодно, но только не здесь.

Осенью 1968 года, вскоре после того, как я пошел в предпоследний класс школы, я узнал, что мое место и не в группе Post War Baby Boom. Ну, они, по крайней мере, так думали. Джон Раэл и другие участники группы поступили в колледж — в основном в Bard и SUNY New Paltz — на севере штата, но не на краю ж земли! Я решил, что мы будем играть на каникулах и, может быть, я смогу к ним приезжать на выходные. Они же спланировали по-другому. Они не сказали мне, что больше я не в группе, — я это понял, когда в один из уик-эндов они приехали домой с каким-то парнем, который и стал гитаристом.

В колледже они продолжали играть, а этот новый парень просто тусовался с ними. Я это воспринял болезненно, особенно потому, что мне они ничего не сказали. Я рассмотрел ситуацию с разных сторон и задумался о том, что мне делать.

Вырасту как гитарист.

Но столь же важно: буду дальше писать песни.

Да нет, не все, главное: используй по максимуму то, что у тебя есть. Не надо ждать какую-нибудь очередную группу.

Ну, вот не будет у меня группы — и что? У меня есть песни, я пишу все больше. К тому моменту я обзавелся катушечным магнитофоном, на который их записывал. В моем случае первой рождалась музыка, мелодия, потом я заполнял остальное, включая текст.

Может быть, мои песни станут записывать другие люди?

Некоторые журналы, которые я покупал, например, Hit Parader и Song Hits, печатали тексты песен. А внизу страницы указывались авторы и паблишер, издательство.

Так, если я автор песен и мне нужно их кому-то сбывать — а группы у меня нет — то мне, наверное, нужен контракт с издательством.

Я был таким одиночкой, что самостоятельная карьера в музыке казалась мне идеальным решением. Так что внушительную часть моего предпоследнего учебного года я провел, обзванивая издательства с целью договорить о встрече, чтобы показать свой материал. Лучше всего я запомнил Brill Building, потому что это место я считал легендарным. Пришел туда с гитарой, в офисе сел напротив того человека, который согласился пообщаться со мной, и ему, совершенному незнакомцу, спел и сыграл свои песни.

Такая выяснилась странность: группе я показывал песни с большой осторожностью, колеблясь, а вот незнакомым пою и играю спокойно. Но, хотя некоторые из тех людей, с кем на встречи я ходил, отнеслись ко мне хорошо, ободряли, никто не подписал со мной контракт.

Мне предстояло еще многому научиться в плане мастерства.