Председатель КГБ Юрий Андропов - Сергей Семанов Страница 12

Свержение всем надоевшего обалдуя Никиты Хрущева никак не сказалось на положении Андропова. Теперь, в общем-то, известно, что активного участия в заговоре он не принимал, да и ведомство его было несколько в стороне от подобных дел. Зато Суслов в заговоре участвовал, а ставший во главе партии Брежнев мог оценить, что Андропов с хрущевским окружением никак не якшался (ну, с Аджубеем, например). Сдержанность и осмотрительность вновь сослужили добрую службу Юрию Владимировичу.

О его делах в первые годы брежневского правления опять-таки мало что известно. Зато выяснился круг его дедовых и личных связей, а это в высшей степени характерно. Присмотримся же.

Начнем, как положено, с руководства. Ну, о Суслове, о его постоянной "любви" к исторической России уже говорилось и будет сказано еще. Колючий, замкнутый, питавшийся одной гречневой кашей, ездивший на лимузине со скоростью не более 40 километров, он был крайне несимпатичен, мы звали его "Кощей". Ярый ненавистник церкви, именно он подтолкнул глупого Никиту на суровые гонения против православия в начале 60-х.

При Брежневе, у которого мать была глубоко верующей, а сам простоватый Леня сохранил все же в душе (пусть суеверный) страх божий, "Кощей" опять интриговал против Церкви, но тщетно.

Лишь 22 сентября 1981 года, когда Брежнев уже сильно ослаб, ему удалось протолкнуть постановление ЦК "Об усилении атеистической пропаганды". Оно было, однако, настолько секретным, что даже идеологические руководители высокого ранга его в глаза не видели (я, например, не встречал ни одного человека, его читавшего). Так и провалились предсмертные антихристовы действия "Кощея" в бюрократическую бездну…

Андропов был во многом похож на Суслова. Меню его неизвестно, оно вряд ли состояло из одной гречки с молоком, но никаких "излишеств" он не любил, а что не курил и не пил и ни в каких иных сопутствующих пристрастиях замечен не был, так это точно. Но православие и историческую Россию Андропов тоже не любил, эстетические вкусы у него были явно прозападные. Об этом подробнее позже.

Суслов занимался всеми вопросами идеологии как внутри страны, так и "на экспорт". Но заведующим международным отделом, а с ноября 1961 года и Секретарем ЦК по этим вопросам (с очень широкими полномочиями) стал Борис Николаевич Пономарев. Это весьма примечательная личность в партийных верхах. Типичный "красный профессор", автор совершенно пустых работ по истории партии, он стал академиком "большой" Академии в 1962-м. С 37-го по 43-й работал в Коминтерне (значит, пережил все чистки, а там рубили под корень, заслуги, видимо, имел особые).

Во всех справочниках Пономарев числился русским, хотя на рязанского мужика этот уроженец Зарайска не слишком-то похож. Родной племянник его (сын сестры) Евгений Евсеев, известный "борец с сионизмом" (ныне покойный), клялся и божился, что дядя его хоть и не патриотических воззрений, но действительно русский, а вот тетя, супруга его, — еврейка. Словам и писаниям Евсеева следует доверять с долей осторожности, но рассказывал он об этом многим (иногда кончал восклицанием: "С ним я не поддерживаю никаких отношений!").

С июня 1957 года Секретарем ЦК числился также престарелый Куусинен (Хрущеву для антуража нужны были в своем окружении "старые большевики", после изгнания Молотова и прочих их почти не осталось). Он тоже какое-то время (вскоре умер) занимался международными делами, но в последние годы по дряхлости дел не решал.

Таковы были начальники, поощрявшие и выдвигавшие Юрия Владимировича. Ну, а сослуживцы? Кое-что мы теперь тоже знаем, об этом уже отчасти говорилось.

Перечтем же тех, с кем тесно сотрудничал Андропов в 60-е годы: лица весьма известные. Для пущей объективности назовем их в алфавитном порядке (тем паче, что скрытный Андропов явной близости ни к кому никогда не выказывал).

Итак, А. Александров-Агентов — сотрудник аппарата ЦК по международным делам в 1963–1964 годах, а затем бесконечное число лет помощник Брежнева, Андропова и даже Черненко. Человек очень влиятельный. Супруга — из местечковых невест.

Далее, Г. Арбатов, как сказано в официальной биографии, "ответственный консультант, зав. подотделом, руководитель группы консультантов (1964–1967)"; потом академик и директор Института США — через него шли полуофициальные (то есть важнейшие) контакты со второй супердержавой; консультант Андропова до конца его дней.

A. Бовин — сослуживец Андропова, затем помощник Брежнева, затем звезда телеэкрана, потом посол в Израиле. Вспоминал как-то о своих молодых годах в характерной газете "Московский комсомолец" (11 декабря 1983 года, отметим — Андропов тогда Генеральный секретарь): "Последний курс моих университетов — это аппарат ЦК КПСС. Очень многому там научился. Меня окружали умные, знающие, опытные люди". Тонко подметил тележурналист! Недаром был послом в такой "умной" стране!

Ф. Бурлацкий — тоже сотрудник международного отдела ЦК в середине 60-х. Несмотря на некоторые шероховатости в дальнейшей карьере, всегда оказывал возможное содействие Андропову. В горбачевские времена был поставлен во главе "Литературной газеты" (членом СП не значился), откуда вскоре был изгнан общим собранием сотрудников. Карьерист-неудачник, но тоже вполне определенного происхождения.

B. Загладин, как сказано в официальном справочнике, "с 1964 в аппарате ЦК: консультант, руководитель группы консультантов международного отдела". Был советником Андропова. При Горбачеве еще более вознесся, но где-то сорвался, ныне в отставке, делиться воспоминаниями пока не спешит.

Нынешний послесоветский обыватель из всех перечисленных лиц помнит разве что Александра Бовина — телезвезда как-никак, да и внешность характерная, похож был на пожилого Бальзака; говорят, даже специально подстригал соответственно прическу и усы. Без шуток говоря, Бовин оказывал определенное влияние не только на рядового телезрителя, но и на Андропова, давая ему советы в непринужденной, отчасти даже циничной манере. (Как ни покажется странным, но всегда сдержанный Юрий Владимирович этот псевдоинтеллигентский стиль любил, порой даже сам прибегал к нему; например, уже, будучи шефом КГБ, а потом Генсеком, любил выслушивать политические анекдоты, но только от доверенных лиц, разумеется!).

Итак, Бовина нынешний обыватель еще помнит, хотя среди других он был отнюдь не самым влиятельным в окружении Андропова. А о таких деятелях, как Агентов, Арбатов или Загладин, впору писать особые книги (не сомневаемся, что это и будет сделано когда-то). Бурлацкий-то был попроще, этакий рубаха-гармонист, хотя на своем русском инструменте игрывал песенки совсем иных народов. Впрочем, и он свою роль в свое время исполнил.

Относительно более чем странных взаимоотношений Андропова с "диссидентами" Роем Медведевым и Юрием Любимовым уже сказано. Как говорится, круг замыкается. Но круг этот был весьма определенный по своей национальной принадлежности.

Косвенное, но весьма важное отношение к этому перечню лиц имел еще один — Цуканов Георгий Эммануилович. У него своеобразная биография: отец был первым начальником молодого инженера Леонида Брежнева на заводе. Сын, 1919 года рождения, тоже избрал профессию металлурга, окончив перед самой войной Днепродзержинский институт. Во время войны работал на Урале. Однако, как только Брежнев укрепился в Москве, Цука-нов-младший делается его непосредственным помощником (1958 год).