Великие умы России. Том 9. Иван Кулибин, Иван Ползунов, Ефим и Мирон Черепановы - Ольга Минаева

Больше всего юный Кулибин был увлечен часами. Частенько влезал он на колокольню Строгановского (Рождественского) собора и подолгу наблюдал за работой установленных там башенных часов весьма сложного устройства. Кроме часов и минут, они показывали движение небесных тел, изменение лунных фаз, зодиакальные знаки. Куранты через каждый час оглашали окрестности мелодичной музыкой. Кулибину не терпелось разгадать секрет устройства этих часов, выяснить, что за механизм крутит стрелки, воспроизводит музыку. Столь активного интереса к часам на Строгановской церкви не питал ни один из сверстников Кулибина.

Церковь собора Пресвятой Богородицы (Рождественский собор) в Нижнем Новгороде с видом на Волгу.

Как-то 18-летний юноша заглянул в гости к соседу, купцу Микулину. Его внимание привлекли настенные часы – их Кулибин еще не видывал. Часы были деревянные, с большими дубовыми колесами и с секретом. В положенное время дверцы их раскрывались и оттуда выскакивала кукушка, произносившая столько раз «ку-ку», сколько часов показывала стрелка на циферблате. Кулибин упросил соседа дать ему часы на время, пообещав, что вернет их без всякого ущерба. Дома он часы разобрал и принялся мастерить собственные, вырезая зубчатые колеса из дубовой древесины. Однако сказались несовершенство инструмента и отсутствие навыков. Как ни бился Иван, зубцы получались неровными, часы в итоге так и не пошли. Но Кулибин не огорчился. «Вот бы в Москву поехать, поучиться у тамошних часовых дел мастеров», – размечтался Иван, не подозревая, что вскоре фортуна ему улыбнется. Отец по торговым делам частенько заглядывал в городскую ратушу и вот однажды, вернувшись домой, позвал сына и велел ему как человеку честному и грамотному ехать в столицу поверенным по судебному делу. Нижегородские купцы давно и упорно добивались перевода расположенной под Нижним Новгородом знаменитой Макарьевской ярмарки в черту города. Вот и надумали отправить прошение в Петербург, откуда бумаги были пересланы в Москву. Узнать, каковы результаты тяжбы, послали Ивана Кулибина. В Белокаменной, покончив с делами, он не только осматривал достопримечательности вроде Царь-колокола и Царь-пушки, но и повсюду выискивал вывески часовщиков, останавливаясь перед каждой мастерской. Замирая от восторга, приникал к окнам. На Никольской улице у часовщика Лобкова увидел знакомые часы. Не в силах побороть искушение, Кулибин вошел внутрь, поздоровался с мастером и рассказал ему о своей страсти к часам. Лобков был человеком добродушным и отзывчивым. Он объяснил Кулибину секрет устройства часового механизма и охотно позволил бывать у себя. Все свободное от дел время Кулибин проводил у часовщика, с жадным любопытством следя за каждым движением мастера. Когда пришло время возвращаться домой, Иван зашел к Лобкову в последний раз – попрощаться. Ценя усердие, смекалку и добрый нрав юного нижегородца, мастер за небольшие деньги, что еще оставались у юноши, уступил ему оборудование, необходимое для изготовления часовых механизмов. Домой изобретатель ехал счастливым обладателем резальной машины, токарного станка, сверла и зубил. И не беда, что они были неисправными. По приезде Иван тотчас же починил инструменты и принялся за работу. Сначала сделал деревянные часы с кукушкой, как у соседа-купца. Часы затикали, кукушка закуковала. По городу прошел слух, что посадский человек Кулибин научился «хитрому рукомеслу». Это многих изумило – считалось, что оно доступно лишь «немцам». Вырезать каждое колесико на станке было мучительной работой, отнимавшей много времени и сил. Кулибин начал изготавливать модели деталей из дерева, а потом отдавал их местным литейщикам. С этих пор он перешел на изготовление медных часов. Так в Нижнем Новгороде появился первый русский часовщик, притом весьма искусный, даром что самоучка. Состоятельные горожане стали заказывать Кулибину медные часы, обязательно с кукушкой. С малолетства не любивший торговать, Иван твердо решил стать механиком. Но для того чтобы открыть собственную мастерскую, нужны были деньги. Тогда он взялся за починку карманных часов. Их было мало – такие часы могли себе позволить лишь богатые люди. Когда часы ломались, те отсылали их в Москву. А тут подвернулся случай отдавать часы в починку мастеру-земляку, который делал всю нужную работу не хуже москвичей, зато куда дешевле.