Вожаки - Габриэль Гарсиа Маркес

Когда речь заходит о латиноамериканской литературе, на память сразу же приходят имена: Борхес, Кортасар, Гарсиа Маркес. Или образы, созданные этой знаменитой триадой: бесконечные лабиринты во времени и пространстве; алеф, позволяющий видеть все сущее; ненадежный мост из двух досок над узкой улицей в Буэнос-Айресе; встреча хронопа и фама; дождь и одиночество в Макондо; мальчик, впервые в жизни трогающий лед. Или слова и выражения, ставшие уже частью русского языка: «бурдак», «финтихлюпик», «библиотека Вавилона», «полковнику никто не пишет».

Марио Варгас Льоса (р. 1936) — автор десятка романов, [1]рассказов, пьес, книг художественной критики, лауреат престижнейших испанских и латиноамериканских литературных премий, общественный деятель (в 1990 году он был кандидатом на пост президента Перу), и все-таки он не получил, как три вышеназванных писателя, подобного признания в России; пожалуй, и во всем мире за пределами Испании и Латинской Америки тоже. Попытаемся разобраться в причинах такой «локальной» популярности.

Рассуждая о том, почему имя испанца Франсиско де Кеведо не значится «в списках имен всемирно знаменитых», Борхес писал: «Нет такого писателя с мировой славой, который бы не вычеканил себе символа; причем надо заметить, символ этот не всегда объективен и отчетлив. […] Кеведо по своим возможностям не ниже кого бы то ни было, однако ему не удалось найти символ, завладевающий воображением людей». [2]

Что может претендовать на роль такого главного символа у Варгаса Льосы? В предисловии к одному из сборников своих рассказов сам писатель замечал: «Существуют писатели „интенсивные“ и „экстенсивные“: то есть те, кто на всем протяжении своего творчества сосредоточен на одной центральной теме или идее, углубляет и обогащает ее в каждом своем произведении, — так делали Кафка, Фолкнер или Вирджиния Вулф, и те, кто разбрасывается и меняется от книги к книге, осваивая все новые и новые территории, — как, например, Мелвилл, Толстой или Бальзак. Хоть мне и хотелось бы попасть в первую категорию, эта книга, по-моему, неопровержимо доказывает мою принадлежность ко второй». [3]В произведениях Варгаса Льосы есть безжалостные описания сцен насилия; есть привлекающие своим экзотизмом зарисовки жизни в сельве и в Андских горах; есть герои, кочующие из книги в книгу; [4]трудно оставить без внимания и трагикомическую полупристойную историю Фитюльки Куэльяра — но всего этого, пожалуй, недостаточно.

На мой взгляд, главное в творчестве Варгаса Льосы — его неподражаемая писательская техника, которая и делает его стиль узнаваемым. Новая манера письма — это как раз то, что труднее всего передать на другом языке. Сказанное отнюдь не умаляет заслуг переводчиков писателя на русский язык: его переводили много и хорошо — это лишь попытка объяснить, почему имя Марио Варгаса Льосы в испаноговорящем мире всегда будет значить больше, чем за его пределами.

В нашей книге собраны малые произведения Варгаса Льосы, по которым можно судить о раннем этапе его творчества: в первом своем сборнике рассказов молодой перуанец «пробует на вкус» литературное ремесло, вырабатывает свою писательскую технику; в повести «Щенки» демонстрирует богатый потенциал этой неповторимой техники; в эссе и устных выступлениях раскрывает перед читателями свое видение мира, в котором он творит, и миров, им самим сотворенных.

Реальность и вымысел в творчестве Варгаса Льосы тесно переплетены. В этом смысле показательна история его первого литературного успеха. В 1957 году журнал «Revue Franchise» объявил конкурс на лучший перуанский рассказ, премия победителю — двухнедельная поездка в Париж. «Меня, как и всю здравствующую на тот момент перуанскую литературу, швырнуло к пишущей машинке, — вспоминает писатель, — так и родился рассказ „Поединок“». [5]Так молодой журналист из Лимы выиграл конкурс, побывал в городе, воплощавшем для него всю европейскую литературу, и утвердился в мысли, что, чтобы из него получился писатель, нужно покинуть Перу. Вскоре Варгас Льоса надолго переселился в Европу, жил в Мадриде, Париже, Лондоне, Барселоне, брался за любую работу, которая не отрывала его от пишущей машинки, — и стал знаменитым перуанским писателем.

Сборник рассказов «Вожаки» вышел в свет в 1959 году в Барселоне и был отмечен премией имени Леопольде Аласа. Эти рассказы иногда называют ученическими — мне трудно с этим согласиться. Несмотря на молодость автора, это вполне зрелая и самобытная проза, интересная сама по себе, а не только в контексте последующего творчества писателя. С другой стороны, верно то, что Варгас Льоса — по преимуществу автор романов (или «коротких романов», таких как «Щенки»), с жанром романа связаны и его литературно-критические симпатии; рассказ для него всегда остается приближением, подготовительным этапом на пути к большой книге. [6]

В каком-то смысле все написанное Варгасом в пятидесятые — семидесятые годы действительно представляет собой одну большую книгу, книгу о Перу и о самом себе. Эти тексты объединяются общими героями (которые переходят из книги в книгу или имеют сходную биографию, принадлежат одному кругу), местами действия (Лима, Пьюра, горы, амазонская сельва — все это знакомые писателю по личному опыту части его страны) и, конечно, темами и единой манерой письма. «Можно сказать, что сборник „Вожаки“ представляет собой фундамент всего творчества Варгаса Льосы, — пишет А. Матилья Ривас, — в том, что касается его тематики, его мировоззрения и его повествовательной техники и стратегии». [7]В ряду основных составляющих раннего творчества Варгаса зарубежные исследователи выделяют насилие, детерминизм и культ мужской силы (мачизм).